Навстречу ему вышел Азар, протянул руку, произнес почтительно:
– Добро пожаловать, князь, на мое судно. Рады будем угостить тебя и твоих товарищей! Располагайтесь и чувствуйте себя не в гостях, а как дома!
Новгородцы тотчас раскинули ковры, покрыли ими тюки с товарами, вытащили бочонки с вином и пивом, стали раскладывать закуску. Все оживленно переговаривались, хлопали друг друга по плечам, обнимались. Речь новгородцев и бодричей была одинакова, никаких различий, будто были они выходцами из одного племени. Это роднило и объединяло людей. В море встретились настоящие братья, вышедшие из единого государства – Русинии!
Азар и Рюрик сидели друг против друга, рядом с купцом расположился Вадим. Он почти не пил, а больше налегал на еду. Такой вкуснятины купец никогда не выкладывал, было чем потешиться! Заодно прислушивался к разговору.
Сначала Рюрик и Азар поприветствовали и пожелали доброго здоровья друг другу и всем родственникам, потом стали расспрашивать о делах, как идет торговля, как проходит плавание.
– Торговля стала успешной, – неторопливо говорил купец. – Раньше в соседних странах нас прижимали, ущемляли, чинили препятствия. Но князь Гостомысл укрепил Новгородское княжество, усмирил внутреннюю смуту, поэтому с нами стали считаться. Он наладил отношения с соседями, заключил торговые договоры со многими городами и странами. Теперь нас там встречают доброжелательно, как желанных долгожданных гостей. Мудрый и дальновидный правитель наш князь. Мы живем за ним как за каменной стеной.
Рюрик слушал молча, только кивал головой.
Азар осторожно спросил:
– Слышал я от одного купца в Колобжеге, будто ты приходишься внуком Гостомыслу?
Рюрик быстро взглянул на него, взгляд его был подозрителен и жесток. У Азара по спине побежали мурашки. От такого человека можно ждать всего, особенно здесь, в открытом море, где он был полным хозяином. Однако лицо князя смягчилось, он ответил неопределенно:
– Кто его знает. Может, оно и так.
Азар сидел, замерев, боясь не только продолжать расспросы, но и произнести какое-либо слово и прогневить собеседника. Но Рюрик внезапно стал говорить, задумчиво глядя куда-то в сторону:
– Жизнь приучила меня к осторожности. На моих глазах из-за мелкого, глупого расчета погиб отец. Потом из-за доверчивости к другу, герцогу саксонскому, страна была завоевана противником, и понадобилось много, слишком много крови, чтобы освободить ее. Потом меня предал дядя, человек, который годами жил рядом со мной и моими родителями, которому мы все доверяли и верили. Он отнял у меня престол, изгнал с родины, и я стал скитальцем… Сейчас мотаюсь по морским просторам, беспощадно мстя исконным врагам – саксам и данам. Я воюю и постоянно ожидаю, кто и с какой стороны нанесет мне внезапный удар.
– Но почему бы не вернуться в отчизну и не попробовать отобрать княжескую власть? – все же решился задать вопрос Азар.
– Дядя свергнут и убит. Сейчас ободритами правят мои братья. Им я не нужен, они против моего возвращения. Зачем мне смута и война среди ободритов, людей моего племени? Чтобы саксы и даны воспользовались случаем и захватили наши земли? Нет, на это я никогда не пойду! Пусть будет так, как есть.
Помолчали. Шуршала за бортом вода, изредка пролетали чайки, садились на рею, отдыхали, чтобы вновь улететь в морские просторы.
Наконец Азар спросил:
– Как давно, князь, пришлось тебе в последний раз встречаться со своим дедом?
Рюрик вновь метнул на Азара жесткий взгляд, немного подумав, ответил:
– Давно. Еще в детстве…
И – без перехода, ощерив крепкие зубы:
– Думаешь, не хочется завернуть в Новгород и повидаться со своим дедом? Но я достаточно нахлебался разного рода предательств, повидал много вероломства, стал мнительным и подозрительным. Я боюсь, что мое появление в вашей стране вызовет всевозможные слухи и опасное для моего деда брожение. Надо ли ему, и мне, и всем вам, новгородцам?
Вдруг Рюрик как-то сник, проговорил устало:
– Иной раз кажется, что мое пребывание где бы ни было несет только беды и несчастья. Поэтому и боюсь появляться у деда в Новгороде. Единственно, где мне везет – это море. Наверно, судьба мне определила жить и умереть в этих необъятных просторах. Я здесь владыка и повелитель, здесь мне все подчинено, кроме стихии. В море я не чувствую усталости, не испытываю тоски по берегу, как мои соратники. Я бы безостановочно мотался по морям, не сходя на землю. Я стал жителем моря.
«Нет уж, мне такая судьба не по нутру, – думал Вадим, слушая Рюрика. – Хлипкое суденышко, которое постоянно болтается по воле волн, – какое это обиталище? Я люблю земную твердь, надежную основательность, чтобы ноги попирали прочную основу».
Он потерял интерес к разговору князя и купца и ушел на свою лежанку. Не думал, не предполагал тогда Вадим, что через много лет на узенькой дорожке придется ему встретиться с Рюриком в кровавой борьбе за власть в Новгородском княжестве…
По возвращении в Новгород он нанялся в одну из промысловых партий купца Азара и отправился в леса далекого Двинского края.
V
Минуло шесть лет. Ранней весной возвратился Вадим в стольный город. После долгого отсутствия все казалось необычным: удивительно высокими представлялись дома и терема, яркими и сочными красками пестрели одежда и обувь людей, а девушки поражали чарующей, волшебной красотой, от них невозможно было оторвать взгляда. Голова его слегка кружилась, будто от хмельного напитка. Он шел по улице и беспричинно улыбался.
Дома все побросали дела, стали обнимать его, а потом принялись собирать стол. Прибежали соседи, родители поставили угощение, начался пир. Народ все прибывал, Вадиму показалось мало хмельного, он подозвал младшую сестренку Живану, приказал:
– Бери одну подводу с пушниной, веди к купцу Велезару, попроси его купить. На выручку будем потчевать гостей.
– Нельзя торговать по пьяному делу, – рассудительно ответила Живана. – Обманет купец, обязательно проведет. Проспишься за ночь, а завтра сам отвезешь товар на рынок, возьмешь хорошую цену.
Но хмель ударил в голову Вадима. Он забыл, о чем думал в лесу, как зарекался не пить и не гулять, а собирался на привезенную пушнину купить торговую лавку и заделаться предпринимателем. Все это было забыто, как у всех возвращавшихся из леса; хотелось пить, гулять и угощать других.
– Исполняй, что приказал старший брат! – набычился Вадим. – Ради чего я шесть лет пропадал в лесах и кормил комаров? Хочу гулять!
Пушнина была продана, на двор привезли бочки вина и пива, пир продолжился с удвоенной силой.
– Вадим, друг сердешный! – пробивался с бокалом вина к нему одногодок Крутояр. – Как мы с тобой бились против торговых! Как мы их укладывали рядами, как в поленницу дрова. Давай выпьем за былые победы!
