Наконец Шетконунг шевельнулся, по лицу его пробежала тень, он произнес каким-то отрешенным голосом:
– Обычаи придуманы давно, и не нам их отменять. Им приходится только следовать…
В груди Ярослава прокатилась теплая волна радости. Король повторял слова, которые говорили они с Олавой: и король бессилен против обычаев, он не может, а скорее всего – не хочет их нарушать! Значит, не все потеряно!
Снова наступило долгое молчание. Вдруг король откинулся на стену, весело взглянул на своих жен и проговорил бодрым голосом:
– Да мне и самому не понравился этот норвежский принц. Щеголь и зазнайка! То об одном говорит, то на другое перескакивает. Плохой из него союзник. Продаст и предаст, когда ему выгодно. Не сейчас, так потом пришлось бы с ним разбегаться в разные стороны, я это сердцем чувствую. Одолеем мы данов и своими силами!
После этого он соскочил с кровати, прикрикнул на жен:
– Чего расселись, тетери? Не видите, супруг в нижнем белье стоит перед новгородским князем? Живее одевайте! А ты, князь, проходи, садись. Обсудим с тобой, как сыграть вашу свадьбу.
С этого момента началась лихорадочная подготовка к бракосочетанию. Был улажен конфликт с норвежским принцем. Согласно шведскому закону, когда «чувство женщины переменится», ему были возвращены обручальные дары и заплачено 3 марки пени; сверх того, для восстановления доброго имени жениха Олава в присутствии 12 мужчин подтвердила, что «она не знает никакого порока или недостатка за женихом и его родней». С тем Веланд и уехал к себе на родину.
Жених и невеста, согласно скандинавским обычаям, за все время должны были находиться в разных домах и не встречаться друг с другом. В день свадьбы Ярослав послал своих дружинников во дворец короля, чтобы взять под свою защиту и отвезти в церковь невесту – на случай, если кто-то попытается ее украсть. Теперь русские воины стали называться «дружиной невесты». На крыльце дворца их встретил король, приказал отобрать и спрятать под замок оружие. Дружка принял от отца Олавы приданое. После этого воины уселись за стол, их угощал сам король.
Немного попировав, дружинники повезли невесту в церковь, где ее ждал Ярослав. По настланным коврам прошли они к аналою, где священник совершил положенный обряд венчания. На выходе из храма молодоженов шумно приветствовала толпа, бросали в них зерна ячменя и монеты. Ярослав и Олава уселись на красочный возок и отправились во дворец, где началось шумное свадебное веселье.
За длинными столами, устланными льняными скатертями, сидели многочисленные гости, рядом с ними стояли открытые бочки с пивом, расставлены большие кувшины с заморским вином. Слуги тащили зажаренные на вертеле ноги быков, журавлей, нафаршированных необычными пикантными соусами, дельфинов, приправленных сладкой пшеничной кашей на молоке; за ними следовали искусно приготовленные павлины, лебеди, кролики, цапли, оленина – все это несли на серебряных блюдах.
Сначала король произнес здравицу в честь молодых и пустил по кругу большой рог с вином; каждый из присутствующих должен был выпить, а слуги постоянно доливали в него. Потом стали пить каждый из своего рога, затем женщины и мужчины должны были осушать один на двоих кубок. Если кто-то нарушал обычай пития, тому полагался «карательный кубок»; такой же кубок вручался и опоздавшим на свадьбу. И наконец, в разгар пиршества началось состязание «кто больше выпьет».
Сменяли друг друга арфисты и скрипачи и вместе с песнями постоянно звучала музыка. Иногда гости вскакивали и пускались в пляс. Плясали все, кроме короля, жениха и невесты. Сначала плясали Вики-ваку, когда женщины с мужчинами разделялись на группы и каждая группа по очереди исполняла свою песню, а припев пели хором. Потом под песню вертелись в пляске Хринброк, когда составлялся длинный круг под предводительством передового плясуна, подходили под поднятые руки последней пары и всех прочих пар и вертелись кругом, так что вся цепь пляшущих составляла искусно переплетшуюся толпу. И, конечно, свои удаль и мастерство показывали мужчины в пляске с мечами. Сначала они поднимали мечи в ножнах и повертывались три раза кругом; потом обнажали мечи и поднимали их кверху, с легкостью и достоинством в движениях обрушивали их друг на друга и в этой шутливой битве составляли шестиугольник, называемый розой. После этого вдруг опять расходились и взмахивали мечами, образуя на голове каждого четырехугольную розу. Движения такт от такта становились все живее и живее, под музыку и песни клинки скрещивались с клинками, и вдруг общий прыжок назад оканчивал пляску. Потом снова все усаживались за стол и продолжали пить.
Свадьба продолжалась целую неделю, а через десять дней Ярослав с женой и тысячью варягов отплыл в Новгород.
XIII
Мрачные думы одолевали великого князя Владимира. Не думал, что под старость придется пережить такое. Старший сын Святополк, надежда и опора, кого он метил себе в наследники, вдруг проявил неповиновение: отказался принять христианство и стал выводить Туровское княжество из подчинения Киева. Тем самым он рушил все созданное не только Владимиром, но и предыдущими князьями – разваливал единую Русь. Отлучил Владимир своего сына от Туровского княжества, бросил в темницу, а потом сослал в Вышгород, лишив права на занятие великокняжеского престола. Проделал он это, и будто частицу сердца вырвал у себя. Ныло с тех пор в груди, постоянно напоминая о незаживающей душевной ране.
Теперь взоры его были обращены на Ярослава, второго по старшинству сына. Был он умен и рассудочен, со всей искренностью воспринял истинную веру, настойчиво и последовательно продвигал ее среди населения северного края. Успокоился немного князь, есть ему надежная смена у руля государства.
И вдруг осенью 1014 года прискакал из Новгорода гонец и принес весть, в которую он сначала не поверил: Ярослав отказался платить положенную дань, отплыл в Швецию, чтобы нанять варяжскую дружину и воевать с ним, отцом, за отложение Новгородской земли от Русского государства.
Когда понял Владимир, что это не навет, а подлинная правда, вдруг забилось в груди его сердце сильно и неровно да так часто, что стал он задыхаться. Движением руки отослал он гонца из горницы, а сам долго сидел, стараясь успокоиться. Однако изношенное старческое сердце не подчинялось, оно рвалось из груди и громко бухало в висках. С кем он остался, на кого опереться? По старшинству теперь были Борис и Глеб, но им не исполнилось и двадцати лет, у них нет жизненного опыта, их самих надо поучать и наставлять…
Подумал, поразмышлял Владимир и послал в Новгород увещевательное письмо: может, одумается, переменит свое решение Ярослав, не поднимет руку на отца, а будет верно стоять на страже рубежей Руси, сохраняя ее целостность?..
Но пока делать нечего, придется звать в Киев Бориса и постепенно вводить его в государственные дела. Не сразу, конечно, пройдут годы, возмужает, пообвыкнется на высоком посту, наберется опыта и станет Борис властителем страны. Пока есть силы, он, Владимир, ему поможет. Все начинали с малого, никто не рождается мастером своего дела, до всего надо доходить опытом других и своим умом.
