— «…И был вечер, и было утро: день шестый».
Когда преподобный Джонс закончил, мы все некоторое время молчали.
— Видите, мисс Филпот, это и в самом деле очень просто, — сказал преподобный Джонс. Теперь, когда при нем была Библия, он казался гораздо увереннее. — Все то, что вы видите вокруг себя, пребывает в том виде, который установил Бог в самом начале. Он не создавал животных, чтобы затем от них избавляться. Это предполагало бы, что Он совершил ошибку, а ведь Бог, конечно, всеведущ и на ошибки неспособен, так?
— Полагаю, что да, — уступила я.
Рот у преподобного Джонса искривился.
— Вы так полагаете?
— Конечно да, — поспешно сказала я. — Простите, дело просто в том, что я смущена. Вы говорите, все, что мы видим вокруг себя, пребывает точно в таком виде, в каком было сотворено Богом. Горы, моря, скаты, холмы. Тот же самый ландшафт, что и в самом начале.
— Конечно. — Преподобный Джонс осмотрел свою церковь, опрятную и спокойную. — Вот мы со всем и разобрались, правда, Фанни?
— Да, ваше преподобие.
Но я еще не разобралась.
— Значит, каждая скала, которую мы видим, пребывает в том виде, в каком создал ее Бог в самом начале, — настаивала я на своем. — А скалы, как говорится в Книге Бытия, были созданы первыми, прежде животных.
— Да-да. — Преподобный Джонс начинал терять терпение, и рот его жевал воображаемую соломинку.
— Если дело обстоит так, то каким образом скелеты животных попали внутрь скал и стали окаменелостями? Если скалы уже были созданы Богом до животных, то как получилось, что их кости находятся в скалах?
Преподобный Джонс уставился на меня, и рот его наконец обрел неподвижность, сделавшись натянутой прямой линией. Лоб Фанни Миллер выглядел как вспаханное поле. В тишине скрипнула одна из скамеек.
— Бог поместил окаменелости в скалы, когда создавал их, чтобы испытать нашу веру, — ответил он наконец. — И Он явно испытывает вашу веру, мисс Филпот.
Если что-то и испытывается, то это моя вера в вас, подумала я.
— Так, я действительно очень опаздываю на обед, — продолжил преподобный Джонс. Он взял с кафедры Библию таким жестом, как будто опасался, что я могу ее украсть. «Не задавайте лишних вопросов!» Вот что мог бы он с таким же успехом сказать.
Никогда больше не расспрашивала я преподобного Джонса об окаменелостях.
Лорду Хенли пришлось ждать почти два года, прежде чем обнаружился скелет крокодила. Поначалу, когда я видела его в церкви, в Курзале или на улице, он обыкновенно кричал:
— Где кости? Еще не выкопали?
Я всякий раз вынуждена была объяснять, что оползень по-прежнему не дает доступа к яме и не может быть с легкостью раскопан. Он, казалось, ничего так и не понял, пока мы с Мэри и Джозефом не привели его однажды взглянуть на оползень собственными глазами. Он был испуган, но также и зол.
— Никто не говорил мне, что склон так сильно загроможден камнями, — заявил он, топнув ногой по пузырящейся глине. — Вы ввели меня в заблуждение, мисс Филпот, вы и Эннинги.
— Да нет же, лорд Хенли, — ответила я. — Вспомните, мы говорили, что расчистка может занять до двух лет и что если в течение этого срока кости не будут открыты, то череп вы получите без учета затрат на поиски скелета.
Он по-прежнему был зол и не захотел ничего слушать, а потому вскочил на серого коня, на котором разъезжал повсюду, и галопом поскакал вверх по взморью, разбрызгивая волны на мелководье.
Обуздала лорда Хенли не кто иная, как Молли Эннинг. Она всего лишь позволила ему разразиться гневной речью. Когда у него уже не оставалось слов и сбилось дыхание, она сказала:
— Вы хотите вернуть свои три фунта, я отдам их вам прямо сейчас. Есть куча других, готовых купить этот череп, причем за лучшую цену. Вот, забирайте свои деньги.
Она полезла в карман своего фартука, словно там и впрямь имелись три фунта, которые на самом деле давно уже были потрачены. Лорд Хенли, разумеется, пошел на попятную. Я завидовала тому, насколько уверенно Молли держала себя с таким человеком, хотя и не говорила ей об этом, потому что в ответ она с горечью сказала бы: «А я завидую вашему годовому доходу».
В конце концов лорд Хенли утратил интерес к крокодилу. Чтобы искать окаменелости, требуется терпение. Только Мэри, Уильям Локк и я оставались настороже и обследовали оползень после каждого шторма и прилива. Мэри старалась попасть туда первой, но иногда Уильяму Локку удавалось проскользнуть впереди нее.
К счастью, лихорадка свалила его в постель, а нас с Мэри однажды что-то выгнало рано утром из дома, в тот самый день, когда она нашла то, что искала. Сильнейший шторм продолжался два дня и был слишком неистов, чтобы кто-нибудь рискнул выйти на взморье, пока он не закончится. На третье утро, проснувшись с рассветом, я была встречена непривычной тишиной — и все поняла. Оставив свою теплую постель, я быстро оделась, набросила накидку, нахлобучила шляпу и поспешила на взморье.
Солнце едва высунулось из-за горизонта у Портленда, и на берегу никого не было, кроме знакомой фигурки вдали. Добравшись до окончания Церковных утесов, я увидела, что оползень исчез — шторм отдраил берег начисто, словно ожидая особого гостя. Мэри, взобравшись на уступ, образованный дырой, била молотком по утесу. Я окликнула ее, и она обернулась.
— Он здесь, мисс Филпот! Я его нашла! — крикнула она, спрыгивая с утеса.
Мы улыбнулись друг другу. В это краткое мгновение, прежде чем началась вся суета, мы вместе наслаждались одиночеством и беспримесной радостью оттого, что сокровище нашлось.
Братьям Деям потребовалось два дня, чтобы извлечь тело, причем работали они непрерывно, от отлива до прилива. Когда они извлекали кусок за куском и выкладывали их на землю, создавалось впечатление, что перед нами собирают мозаику. Как и во время выкапывания черепа, собралась толпа, чтобы понаблюдать за Деями и рассмотреть крокодила. Некоторые были в восторге и живо высказывали догадки о его происхождении. Другие хоть и наслаждались зрелищем, но представляли его в мрачном свете.
— Это монстр, вот что это такое, — приговаривал кто-то.
— Посмотрите-ка на крока, что придет и сожрет вас в постели, если будете плохо себя вести! — так стращала мать своих детей.
— Боже, какое уродство, — говорил еще один. — Поскорее бы лорд Хенли запер его в своем доме!
Лорд Хенли тоже явился посмотреть на него, но даже не спешился.
— Отлично, — провозгласил он, меж тем как его конь норовил отпрянуть в сторонку, словно бы предпочитая оставаться на расстоянии от каменных глыб. — Я пришлю свой экипаж, как только все здесь будет готово.
Казалось, он забыл, что чистка и сборка скелета потребует нескольких недель. И он еще должен был согласиться с ценой, прежде чем Эннинги ему его уступят.
