Елене дорог Поль Пуаре и как модельер, и как друг. Она очень долго будет хранить ему верность, даже тогда, когда Шанель сменит его на троне. Всякий раз, бывая в Париже, она навещает его, знакомится с новой коллекцией, заказывает несколько платьев, обсуждает последние парижские новости. С ним она может говорить обо всех своих увлечениях — красоте, моде, искусстве, мебели, живописи. Пуаре умно судит обо всем. Он, как и Елена, самоучка, разбрасывающийся, любопытный, цепкий. Они похожи и в том, что собранным медом обязаны друзьям и встречам, оба любят прогресс, любят идти вперед, любят «будоражить». Между ними царит взаимопонимание и взаимное восхищение. Елена слушает Пуаре, подражает ему, его копирует. Пуаре опосредованно во многом повлиял на нее: в ее художественных предпочтениях, в убранстве ее домов, устройстве обедов и праздников.
А между тем их дружба началась с неприятности. Елена пришла в страшный гнев, когда ей показали первое платье, созданное для нее модельером. Да, грудь дышит свободно, но ей спутали ноги! Она прямо высказала все, что думает, чем привела в ярость кутюрье. Елена не сдавалась, Пуаре тоже. Он настаивал, она возражала, в конце концов сдался он. Для этой требовательной клиентки он создавал самые красивые туалеты, какие она когда-либо носила. Ее новые наряды производят в Лондоне сенсацию. Елена войдет в список из десяти лучше всех одевающихся в мире женщин. И останется в этом списке на долгие годы.
В начале 1909 года она вновь возвращается в Англию после очередной недолгой поездки в Париж. В Париже она узнала новость, которая меняет все ее планы. В тридцать шесть лет она впервые должна стать матерью.
Богатая и знаменитая
Ждала ли она, что Эдвард так откликнется на новость? Вряд ли. А он пришел в восторг, когда она, едва сойдя с поезда, нервно сообщила ему неожиданное известие. Она и вообразить не могла, как он будет растроган. Он обнял ее, прижал к себе, покрыл поцелуями с пылкостью, о которой она успела забыть. Похоже, что он в самом деле необыкновенно счастлив, словно в первый раз готовится быть отцом. Знает ли Елена, что у него уже есть двое детей в Америке? Солгал ли он ей, умолчав об этом, словно прошлого для него не существовало? Елена никогда не обмолвилась об этом. Эдвард тоже.
Первые месяцы были для Елены мукой. К тошноте прибавились утренние головокружения и чувство непривычной усталости, которое приковывало ее к креслу, хотя ей так хотелось работать и двигаться вперед. Она не могла понять, почему растущее в ней существо мешает ей быть самой собой. Но в своих слабостях она не признавалась. Сообщники Эдварда, ненавистные врачи, могли чего доброго уложить ее в постель. И Елена, сцепив зубы, заставляла себя подниматься и отправлялась на работу. Внутри у нее бушевала буря.
Она не хотела ребенка. Во всяком случае, в тот миг, когда узнала, что ждет его. Их семейная жизнь с Эдвардом далека от совершенства. Елена вынуждена признать, что ее характер и характер Эдварда несовместимы. Ссоры вспыхивают мгновенно, она и сама не понимает, с чего они начинаются. Оброненного слова, интонации, улыбки, обращенной к красивой женщине, достаточно, чтобы разразился скандал.
Прислуга в кухне привычно определяет баллы очередного урагана. Предложение разойтись, исходящее, безусловно, от Эдварда, мгновенно успокаивает Елену. Она не может себе представить, как будет жить без него, делает над собой усилие, мирится с ним на подушке, но назавтра ссоры разгораются с новой силой. Коллекция драгоценностей Елены от этого только выигрывает, но украшения не стирают памяти о бурных сценах.
Между тем, похоже, появление ребенка может многое изменить в их жизни. Эдвард стал необыкновенно внимателен и заботлив, и Елена, которой очень плохо, старается изображать счастье, которого вовсе не чувствует. Рождение ребенка мешает ее профессиональным планам. Во время своей поездки в Париж Елена познакомилась с мадам Шамбарон, русской, которая вышла замуж за француза. Свой косметический салон на улице Фобур-Сент-Оноре, 255, мадам Шамбарон продает.
Он невелик, но Елене понравился. Дело ведется добротно, счетные книги в порядке. Оформление салона так себе, но это дело поправимое, к тому же у салона есть будущее: он расположен в прекрасном месте. Фобур-Сент-Оноре — адрес не хуже Графтон-стрит.
И все же Елену кое-что смущает.
— С какой стати вы его продаете? — спрашивает она русскую, женщину средних лет с гладко зачесанными, собранными в узел волосами. — У вас сложилась клиентура, ваши кремы пользуются успехом…
— Муж не хочет, чтобы я работала, — отвечает мадам Шамбарон, почти так же звонко раскатывая «р», как ее собеседница. — Он поставил меня перед выбором: или мой салон, или он…
Елена покачивает головой. Эдвард, по счастью, не ставил ее перед таким выбором. Женясь на ней, он обещал, что никогда не будет чинить препятствий ее замыслам, напротив, сделает все, чтобы помочь их осуществить. Она словно бы слышит его слова, произнесенные тем торжественным тоном, которым он начинает говорить, когда хочет быть особенно убедительным.
Да, Эдвард не всегда ее обманывает. Здесь он был честен и сказал правду. Много ли она встречала мужчин, готовых поддержать деловую активность жены, работать с ней вместе? Такие мужчины редкость. По крайней мере, в своем окружении она, кроме Эдварда, никого больше не знает. И с этой точки зрения она должна признать, что ей очень повезло.
Как бы там ни было, но салон на улице Фобур-Сент-Оноре, 255, кажется Елене большой удачей, и она не желает ее упускать. Она пишет в Казмеж и просит свою сестру Полину — у них всего год разницы, и она самая кокетливая из восьми сестер Рубинштейн — приехать к ней в Париж. С Манкой, «прирожденным менеджером и вдохновенным демонстратором», которая занимается салоном в Лондоне, и Ческой, ведущей дела Елены Рубинштейн в Австралии, она может быть спокойна и все внимание переключить на рождение ребенка. А потом как можно скорее вернуться к работе. Эдвард смотрит на это иначе, он хочет, чтобы жена не работала по крайней мере первые несколько месяцев. Но что Елене до его мнения!
За несколько недель до родов, с огромным животом, она приезжает в Париж и подписывает купчую с русской косметичкой. В стоимость входят и все ее рецепты. Мадам Шамбарон сама составляет свои кремы и мази на основе растений. Часть из них она пастеризует как для лучшей сохранности, так и в целях гигиены. Елена ничего не знает о пастеризации, но, узнав, в самом скором времени будет применять ее.
У приехавшей в Париж Полины едва хватает времени на то, чтобы распаковать чемодан. Сестра вводит ее в курс дела и через несколько дней поручает управлять салоном, горячо сожалея, что не может сама открыть его, как собиралась. Перед тем как вернуться в Лондон, Елена заказывает себе несколько платьев-туник у своего друга Поля Пуаре. Фасон как нельзя лучше соответствует ее теперешней фигуре.
На Роухемптон-лейн неподалеку от Путни-Хит, богатом предместье Лондона, высится большой викторианский особняк в двадцать комнат, окруженный просторным английским парком с оранжереями, цветочными клумбами, большой лужайкой и раскидистыми деревьями, в тени которых так хорошо дышится. Дом когда-то принадлежал банкиру Джону Пирпонту Моргану, он окрестил его «Solna».
