Книга След грифона, страница 32. Автор книги Сергей Максимов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «След грифона»

Cтраница 32

– Продолжайте.

– Степанов, как я не сразу узнал, был крестным братом и царя Николая, и великого князя Михаила. Когда Шульгин и компания уговорили Михаила отречься и дело было решено, в квартиру, где все и происходило, ворвался Степанов. Там, на Миллионной улице, 12, были также Керенский, Львов, Родзянко, Некрасов, Гучков, Милюков, Шингарев. Словом, почти все Временное правительство. Степанов выяснил, что произошло, и сказал великому князю Михаилу Александровичу: «Мики, вы для меня всегда были „вашим высочеством“. Начиная с наших детских игр и даже когда я вступался за вас перед вашими царственными братьями. Будучи начальником одной из лучших кавалерийских частей русской армии, вы заслужили славу боевого офицера. Но с сегодняшнего дня, вот с этой самой минуты, вы для меня не представитель царственной династии, а как какой-нибудь деревенский дурачок – Мишка Романов. Мишка-дурачок. Так и хочется высунуть язык и подразнить тебя: „Бе-е-е!“ Еще сказал, что подает в отставку, и обязательное „Честь имею!“. И вышел вон.

Судоплатов смотрел куда-то в сторону. Он как будто увидел описанную сцену. Задумчиво проговорил:

– Я должен снова повториться. В вас пропал писатель. Но если серьезно: как поведет себя Степанов в случае войны с Гитлером?

Суровцев долго думал. Перед ним из памяти встал образ генерал-лейтенанта Александра Николаевича Степанова.

– Никогда, ни при каких обстоятельствах Степанов не пойдет против своей Родины и своего народа, – чеканя каждое слово, сказал Мирк-Суровцев. – В Гражданской войне он не участвовал только поэтому.

– Значит, вы так же подтверждаете встречу со Степановым в Омске во время Гражданской войны?

– Подтверждаю. Но встреча носила скорее частный характер.

– Ой ли? – с совершенно изменившимся лицом воскликнул Судоплатов.

– Вы опять хотите завести речь о золоте Колчака?

– Всему свое время, – недобро улыбаясь, сказал Судоплатов. – Пока я о другом. Как вы полагаете, пойдет ли Степанов на сотрудничество с нами в случае войны?

– Мне нужно знать хотя бы, жив ли он.

– Я вас обрадую. Он жив и здоров.

Суровцев ощутил искреннюю радость. Но что значат все эти вопросы вокруг Степанова?

– Так пойдет? Или же нет? – повторил вопрос Судоплатов.

– По идейным соображениям никогда на сотрудничество он не пойдет. Степанов – монархист. Это и понятно, зная, что его крестные родители Александр III и императрица Мария Федоровна. Но по патриотическим соображениям, думаю, это возможно.

– Ну что ж, буду искренен с вами. У нас за годы работы было несколько случаев, когда советской разведке и контрразведке кто-то неизвестный ненавязчиво оказал ряд услуг. Не скрою, что часть из этого мы восприняли как провокацию. Но факты – вещь упрямая, и выходило, что этот некто мало того что хорошо информирован, но и искренне нам помогает. Фамилии генералов царского Генерального штаба Потапова и Николаева вам что-то говорят?

Мирк-Суровцев был не тот человек, которого можно чем-то крайне удивить, но, ничем внешне себя не выдав, он был удивлен. И в очередной раз поразился этому молодому комиссару НКВД. Да, он действительно умел и беседовать, и допрашивать. И в очередной раз подумал, что в молодости сам он был, вероятно, таким же. Где надо – решительный и беспощадный, а где-то – даже аристократичный и галантный, а в сущности, нормальный человек, но занятый не совсем нормальным, с человеческой точки зрения, делом. Конечно, он слышал о двух генерал-лейтенантах Генштаба Потапове и Николаеве, по ходившим слухам, перешедшим на сторону красных во время Гражданской войны. Что дальше?

– Так вот, – не дожидаясь ответа Суровцева, продолжал Судоплатов, – Потапов и Николаев – генерал-лейтенанты не только старой армии, но и советской, были убеждены, что за описанными мной фактами стоит не кто иной, как ваш бывший руководитель генерал Степанов.

– Чтобы сказать свое мнение, а вам, вероятно, нужно оно, мне необходимо знать что-то более конкретное.

– Я обещал вам, что буду, насколько это возможно, откровенен. Этот кто-то нам неизвестный сделал все возможное, чтоб в наши руки попали такие крупные фигуры, как террорист и организатор белогвардейщины Борис Савинков, а также не менее известный авантюрист и резидент английской разведки Сидней Рейли. Затем таинственный доброжелатель столь пристально занимался личностью Троцкого, что у нас сложилось впечатление, что он испытывает к нему личную неприязнь. Есть еще множество более и менее значительных фактов. Что скажете?

– Скажу только одно: операции, задуманные Степановым, всегда могли сочетать в себе несовместимое. Это могли быть даже не дерзость, а вероломство и тонкая, на уровне придворной, интрига. Но непременно оригинальность решения, порой доходящая до экстравагантности. А всех троих, перечисленных вами, Степанов люто ненавидел и называл не иначе как мерзавцами.

– А вы? Вы, вероятно, были таким же? – совершенно серьезно спросил Судоплатов.

– Степанов – мой учитель еще с академии. Но я не обладаю способностью мыслить так широко, как он. При нашей последней встрече он мне предсказал и как будут развиваться события Гражданской войны, и чем она закончится. Понимаете, предсказал до мельчайших деталей, включая предательство союзниками Колчака! А затем и Врангеля. Даже то предсказал, что генерал Деникин отойдет от руководства Вооруженными силами юга России и преемником у него будет генерал Врангель.

– А что он предсказал относительно золота Колчака?

– Значит, вы опять хотите вернуться к золоту?

– Я же говорил вам, что не сейчас. Но разговор о золотом запасе России у вас со Степановым наверняка был, – тоном несомневающегося человека сказал Судоплатов.

– Конечно, и об этом говорили, – нехотя признался Суровцев. – Обладающий даром предвидения Степанов сказал: «После того как Колчака все бросят и красные надерут вам задницу, часть золотого запаса разойдется по вещевым мешкам и ранцам солдат Чехословацкого корпуса. Что-то наверняка хапнут японцы как мзду за проезд через территорию, захваченную ими. Что-то разграбят бесчисленные атаманы. Какую-то часть, как кость собаке, бросят большевикам, чтоб отвязались». Так все, вероятно, и случилось. Разве это не подтверждается бурным расцветом Злата Прага после столь кровавой войны, когда вся Европа была в упадке?

– Немного зная теперь о Степанове и о вас, нетрудно предположить и другое...

– Что же?

– Трудно предположить, что вы ограничились лишь рассуждениями на эту тему.

– А что мы могли сделать?

– Не знаю, не знаю. Но об этом потом. Сейчас вы отправитесь в камеру и начнете работать с вопросником, но я добавлю еще один вопрос, которого в вопроснике нет.

– Я слушаю вас.

– Вопрос следующий... Намерены ли фашисты во время предстоящей войны использовать русских немцев? Что такое, как вы говорили, вероломное и оригинальное могло бы родиться в немецком Генеральном штабе? Чуть позже вам передадут совершенно секретные документы о настроениях немцев Поволжья. В целом они патриотично настроены. Вы чувствуете, что наши отношения приобретают все более доверительный характер?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация