За прошедшие с начала похода три с лишним месяца Федор уже отвык от скрипа палубы и корабельных снастей, но зато привык к походной жизни. И не мыслил своего существования без изнурительных дневных переходов, вылазок в окрестные селения или на перевалы, караулов и ночевок в огражденном лагере. Он уже совершенно спокойно засыпал под рев слонов или топот нумидийской конницы, ведь отдыхать на войне можно лишь тогда, когда выдалось время. В любой момент мог поступить приказ выступать дальше или готовиться к бою. Так что Федор чувствовал себя уже вполне закалившимся пехотинцем, которому нипочем ни дождь, ни снег.
К своему удивлению, за время похода он не только ни разу не был ранен в стычках с врагами, но даже ни разу не заболел. Зато оперировал бедро Летису, чего тот до сих пор не мог забыть. Нога у него восстановилась, хотя Федор в глубине души приписывал это не своему мастерству хируга-коновала, а природному здоровью Летиса, вытянувшему раненный организм. Чайка зашил и рану на плече Урбала, но тот часто впадал в беспамятство и бредил, так что Федор даже начал беспокоиться, что занес инфекцию. К счастью, примерно на десятый день пребывания в лагере — а вместо двух дней они простояли на месте почти две недели — Урбал пошел на поправку. Он уже не метался в бреду, а начал понемногу есть и даже вставал, чтобы подышать воздухом и посмотреть на окружавшие лагерь леса.
С тех самых пор, когда они штурмовали замок васконского вождя, Федор держал среди своих вещей в обозе набор щипцов, игл и тонких кинжалов, использовавшийся для вынужденных операций. Инструменты оказались неплохие, но, к сожалению, не всегда могли сгодиться. Иногда он даже подумывал, не заказать ли местным кузнецам недостающие. Да все как-то времени не хватало.
Лагерь армии Ганнибала был выстроен прочно и занимал вершины сразу нескольких холмов. Здесь собралась вся армия, которой предстояло вторгнуться в пределы римских владений. На некотором удалении от лагеря, ограждая его от врагов, текли две реки.
Рыская уже который день по окрестностям со своими разведчиками, Федор много раз натыкался на разъезды нумидийцев, иберийцев и пеших солдат из других хилиархий. Похоже, Ганнибал стоял на месте не просто так — он собирал сведения, готовился к переходу через Альпы и чего-то ждал. Иначе Федор не мог объяснить себе столь длительной остановки, ведь дороги уже неделю как просохли.
Однако, скоро отдыху пришел конец. Как-то вечером Магна вызвал его в свой шатер и объявил:
— Завтра выступаем, сообщи бойцам, чтобы все были готовы.
Федор кивнул и не удержался от вопроса:
— А что, есть какие-то новости о римлянах?
— Есть, — Магна помедлил, но все же рассказал. — Акрагар сообщил, что вчера прибыл гонец, наш шпион из Массалии. Со дня на день в дельте Роны должна высадиться римская армия под командованием консула Публия Корнелия Сципиона. Он знает о нашем продвижении и попытается догнать нас.
Магна помолчал и добавил:
— Но ему это уже не удастся. Многие местные племена на этом берегу поддерживают нас. Продвижение солдат Сципиона будет затруднено, к тому же у него на пути болота, оставленные нами за спиной. Ганнибал уверен, что к тому времени, как он дойдет сюда, мы уже окажемся по ту сторону гор. И если Сципион не дурак, то он вообще сюда не пойдет.
— Ганнибал уже не раз доказывал свой талант провидца, — согласился Федор. — Думаю, не ошибется и на этот раз. Я оглашу твой приказ.
Сказав это, он покинул шатер командира спейры.
На следующее утро великий поход на Рим возобновился. Лагерь был разобран, и многотысячная армия финикийцев, ливийцев, берберов, нумидийцев, иберийцев и кельтов снова начала движение в сторону Рима.
Две недели назад, когда он наблюдал армию на марше вдоль Роны, Федору показалось, что с тех пор, как они покинули испанские владения Карфагена, количество солдат заметно уменьшилось. Причиной тому являлись периодические столкновения с враждебными племенами, болезни и смерть от несчастных случаев в дороге. Бойня, устроенная племенем Бридмара на переправе, тоже не добавило боеспособности армии.
Но теперь у Федора появились новые ощущения. В первый день они спокойно переправились на другую сторону реки. Переправу охраняли кельты, глядя на которых Федор усомнился, что видел эти племена в составе армии раньше. Впрочем, он мог и ошибаться. Кельтов из Испании в этой армии насчитывалось тысяч пятнадцать, не меньше, а видел он и мог различить по принадлежности к племени далеко не всех. Но вскоре его догадка подтвердилась.
— Ганнибал набрал новых солдат среди местных племен, — сообщил ему на первом привале Магна. — Наша армия стала больше на несколько тысяч человек.
— А эти бойцы служат за деньги? — поинтересовался Летис. — Или, как наши нумидийцы и берберы, исполняют повинность?
— Можешь спросить об этом у Ганнибала, если захочешь. — отшутился Магна. — Но я слышал, что эти кельты сами перешли на нашу сторону и захотели принять участие в походе на Рим. Они ненавидят римлян.
— Ну что же, — поддержал разговор Федор, — если так пойдет дальше, то к тому моменту, как мы перейдем через горы, у нас снова наберется стотысячная армия. Вот только слонов здесь не найти взамен убитых.
— Ничего, — отмахнулся Летис, — слонов у нас хватит. Все равно у римлян их нет вообще. Нам бы только дойти быстрее, перевалить через горы без потерь, а там против нас никакой Рим не устоит!
— Долго еще идти? — спросил Федор, посмотрев на Магну.
— Не знаю точно, — ответил командир спейры. — Ганнибал выслал на разведку целую конную хилиархию нумидийцев. Мы солдаты, и просто выполняем приказы. А куда мы идем, знает только он один.
— Это точно, — подтвердил Летис. — Мы солдаты.
— Днем раньше, днем позже, — подшутил над ним Федор. — Какая разница?
— Лучше раньше, — не понял юмора здоровяк. — Хочу быстрее померяться силой с римлянами.
— Успеешь, — ответил Федор и покосился на Магну. — Они наверняка уже сами нас ищут.
— Скорее бы, — вздохнул Летис, положив руку на ножны фалькаты.
Через пять дней форсированного марша, за время которого они преодолели ещё не меньше ста километров вдоль русла Роны — как оказалось, вытянувшись сначала на запад, путь затем снова поворачивал на север, уводя армию все дальше от побережья — они достигли обжитых мест. На этих холмах уже чаще встречались деревни и большие селения. А еще через пару дней испанская армия, пополнив запасы продовольствия, оставила в стороне немалый по местным меркам городок Виенну. Обитавшее здесь племя кельтов — с ними Ганнибал заблаговременно вступил в переговоры — также выставило почти две тысячи своих солдат на войну с Римом. После Виенны армия Карфагена, наконец, свернула на восток и пошла вперед быстрее обычного, делая в день по двадцать километров против обычных пятнадцати.
С такой скоростью они шли уже третью неделю, то поднимаясь на холмы, то вновь спускаясь вниз. Лес понемногу редел, одевался в багрянец. Становилось прохладнее. По расчетам Федора, на дворе стоял не то сентябрь, не то октябрь. А дорога — точнее, сразу несколько параллельных путей — по которой продвигалась огромная армия, уже несколько дней подряд плавно забирала вверх. Альпы приближались.
