— Это я попросил вашего начальника дать вам отдохнуть. Теперь не до сна вам будет, ребятушки. Землю рыть будете носами!
Калачев, поздоровавшись с оперативниками, сидел тихо, пока начальник не указал им на него.
— Надеюсь, знакомить вас нет надобности, — сказал он. — В одной упряжке теперь пахать будете.
Все замолчали. Степан с интересом разглядывал оперативников, словно видел их впервые. Бурматов — обычный человек с маловыразительными глазами и тихим голосом — озадачен услышанным и даже встревожен. Теплов озабочен тоже, но спокоен — Степан увидел раздумье на скуластом лице с глубокими морщинами под глазами, крупным упрямым лбом и черным от густой щетины подбородком.
— Я думаю, что пора переходить к сути дела, — предложил наконец Калачев, решив, что пора вставить и свое слово. — Каким образом заниматься расследованием, мы определимся позже. А сейчас хотелось бы услышать, какими сведениями располагаешь ты, Дмитрий Андреевич, чтобы знать, с каким отребьем нам придется тягаться?
— Готовьтесь тягаться с такими зверями, по сравнению с которыми Сатана — жалкий шалунишка, — вздохнул Горовой. — Отчаянная смелость, с какой бандиты совершают свои грабительские налеты, неуязвимость и безнаказанность заставляют трепетать не только Оренбург. Людская молва приписывает этим подонкам покровительство сил ада!
Банда успешно колесит по городам Урала, Поволжья и Средней Азии. Ее участники не брезгуют ничем. Кражи, разбои, грабежи… По некоторым сведениям, на дело бандиты ходят небольшими группами. Именно по этой причине состав установить пока не удалось. И еще: они чрезвычайно опасны. Заподозрив неладное, не раздумывая, сразу открывают пальбу.
— Откуда у этих гадов столько оружия и патронов? — спросил Бурматов.
— А чем еще промышляют эти легендарные проходимцы? — перебил его Степан.
— Их конек — грабить товарные поезда, — охотно пояснил Горовой. — Добыча в вагонах перевозится немалая. Тюки, ящики с мануфактурой, одежда, продукты питания… Это поприще на жаргоне называется краснухой.
— Понятно, — нахмурился Степан. — Мы практически ничего не знаем. Ни фамилий, ни адресов. Неизвестно, какие именно преступления совершила банда, а все самые дерзкие и тяжкие уже приписываем ей.
— Тебя что-то не устраивает, следователь Калачев? — уставился на него Горовой.
— Как я понял, розыском банды никто серьезно не занимался. — ухмыльнулся Степан. — И я представляю, как обрадовались наши коллеги по всему Уралу и Средней Азии, когда мы запросили их дела! Они с удовольствием сплавили нам свои «висяки», в душе надеясь, что банда — уроженка нашего края и «висяки» к ним обратно никогда уже не вернутся!
— Скорее всего, так оно и есть, — улыбнулся Горовой. — Вы тоже были бы рады поступить подобным образом, но, уверяю вас, что банда эта наша и сейчас она живет и нагло действует именно здесь, в Оренбурге.
Начальник посмотрел на часы и развел руками.
— Прошу меня простить, товарищи, но на сегодня наше совещание будем считать законченным. Напоследок хочу сказать, что вся ваша деятельность чрезвычайно секретна и состоит на контроле не только у начальника Управления, но и в Москве!
Горовой не закончил фразу и указал рукой на дверь. Теплов и Бурматов быстро попрощались и ушли, а Калачев словно и не собирался покидать кабинет. Начальник удивился:
— Ты что, Степан, хочешь мне что-то сказать?
— Не просто хочу, а обязан это сделать, — ответил Калачев задумчиво. — Ты не поверишь, Андреевич, но я уловил связь между таинственной бандой и теми людоедами из Башкирского техникума, с делом которых ты меня познакомил.
— Вот как? — хитро прищурился Калачев. — И в чем она заключается?
— И бандой, и людоедами управлял один человек! — ответил Степан возбужденно.
— И ты знаешь, кто он?
— Утверждать не берусь, но догадываюсь.
— Ты думаешь, что это…
— Назовем его «скопец», — не дав договорить начальнику, выпалил Степан. — И так мы будем называть его до окончания расследования, не озвучивая кличку «Купец» для секретности…
7
Неожиданно для сельчан созданная Васькой Носовым коммуна заработала в полную силу. Коммунары выглядели опрятными, сытыми, хотя довольными их вряд ли можно было назвать. Молодые мужчины, не пьющие, не курящие, но… лица у всех каменные, а взгляд — отсутствующий. Они ремонтировали усадьбу, наводили порядок на выделенных землях. Правда, из сельских в коммуне трудился только Ефремка Воронов, остальные числились пришлыми.
Люди внимательно наблюдали за жизнью в коммуне и откровенно завидовали. Никто из селян даже не мог и предположить, что трудолюбивым и работящим коммунарам запрещено общаться с местными. А о том, чтобы вступить в коммуну, не стоило и мечтать. Необходимо было соблюсти несколько условий, но каких именно, знал только её руководитель…
* * *
Всем вокруг казалось, что дела в общине идут успешно, но только не самому организатору «благого дела» Купцу.
Первым «коммунаром» конечно же был он, Васька Носов. Вторым — Ефрем Воронов. Но с Ефрема взять было нечего, он оживал и становился деятельным только после дозы наркотика, все остальное время валяясь на кровати и стеная от боли. Разными посулами Васька заманил в усадьбу еще троих забулдыг, которых нашел в городе на вокзале; он знал, что и от них пользы особой не будет, но хотел оскопить их, чтобы «набить» руку для кастрации уже «полезных» людей. «Видать, рука у меня на это дело легкая, — думал Носов восторженно. — Однако пора пришла людьми обрастать! Не убогими, а молодыми, здоровыми и работящими! А уж приручить я их сумею, покойный Ивашка Сафронов хорошим учителем был!»
Проблему с людьми надо было как-то решать. Вот только как? Местных брать нельзя, с ними греха не оберешься. Чужаков притягивать, но делать это незаметно, скрытно?..
С «кадрами» коммуне помог случай. Как-то раз Васька поехал в Оренбург, на базар. Походил по рядам, поторговался, поприценивался. Кое-что прикупив, он засобирался в обратную дорогу. Когда подошел к телеге, услышал призывные крики шашлычника, предлагавшего горячий вкусно пахнущий шашлык.
Почувствовав приступ голода, Носов купил два шампура с дымящимся нежным мясом. Шашлык показался странным на вкус. Мясо было сладким. Василия вырвало, но он не предъявил шашлычнику претензий.
Домой, в коммуну, он тоже не поехал. Купив бутылку водки, Носов заночевал за городом у реки, напряженно размышляя над происшествием. Решение пришло утром. Возвращаясь на базар, он уже знал, что делать, и готовился к встрече с шашлычником так, как учили его это делать в далеких таежных лагерях…
Завидев Ваську, шашлычник помахал ему приветливо рукой, а когда Носов подошел, он протянул ему шампур с мясом:
— Угощайся, дорогой товарищ, я…
Глаза у него полезли из орбит, а остаток фразы застрял в горле, когда он почувствовал укол ножа в области печени.
