«Ослабла, видать, барышня, — самодовольно ухмыльнулся Леха, — или бастарны настырные попались. Ну, ничего, сейчас мы ее спасем. Чтобы знала, как над мужиками издеваться».
В этот момент второй бастарн, вновь подскочил к хозяйке Еректа, выбив у нее небольшой круглый щит, которым она до сих пор отбивалась. А другой нанес удар, уворачиваясь от которого амазонка, поскользнулась на мокрой кочке и рухнула навзничь. Бастарны ринулись вперед. Еще мгновение и они разрубили бы ее или проткнули своими мечами.
«Черт, как бы поздно не было», — пронеслось в мозгу морпеха.
Выдернув на ходу за древко торчавшее из земли копье, Леха пустил коня вскачь и с ходу метнул его в одного из нападавших. Раздался дикий вопль, — копье, пронзив кожаный панцирь со спины, вышло из груди бастарна. А его «напарник» обернулся, чтобы отразить нападение, на мгновение оставив Исилею без присмотра. И тут же об этом пожалел. Не вставая, амазонка всадила ему свой длинный меч в подреберье, пронзив кожаный панцирь.
— Ты жива? — спросил Леха, осадив коня рядом с хозяйкой Еректа.
Та поднялась, взглянув на окровавленного бастарна, молча кивнула, насупившись. Но все же выдавила из себя:
— Спасибо, что спас, скиф. Я в долгу не останусь.
— Да ладно, — принял похвалу Леха с самодовольной ухмылкой, — с кем не бывает. Сегодня я тебя, завтра ты меня.
Но когда он перевел взгляд на опушку, то улыбка мгновенно сползла с его лица. Среди сосен мелькали черные куртки бастарнов.
— Черт побери, — выругался Леха, — там еще человек двадцать. Прыгай позади меня на коня, поскачем на болота. Обратно нельзя.
Исилея насупилась еще больше, видно что-то Леха сделал не так. Но морпеху было наплевать.
— Прыгай, давай! Время уходит. Пешком не убежим.
И амазонка решилась. Она ловко запрыгнула в седло, обхватив Леху сзади руками.
— Скачи, скиф!
И конь морпеха, хоть и уставший, но зато целый и невредимый, понес их в болота, почуяв звериным чутьем тропинку среди невысоких деревьев. Некоторое время они петляли среди топей, где конь увязал по колена. Затем болота закончились, но беглецы скакали еще минут двадцать сквозь лес, пока, наконец, стало ясно, что ушли от погони. И тут вдруг уставший конь вывез их на небольшую поляну, где они с удивлением заметили полуразвалившуюся сторожку.
— Это еще что за домик отшельника, — удивился Леха, останавливая коня и устало спрыгивая вниз. Все тело ныло от долгой скачки и битвы. К счастью ран особых не было.
Болота давно остались позади. Они снова находились на твердой земле. Вокруг шумел лес. Серьезный лес. Замшелый. Здесь не то, что дорог, и тропинок-то не было. И людей, само собой, никто не ожидал встретить. А вот на тебе.
— Ну, пойду, гляну, — сказал Леха, направляясь к ветхой избушке, — что за ведуны здесь в чащобе обитают.
Исилея тоже спустилась на землю, но осталась стоять на месте.
Приблизившись, Леха осторожно толкнул покосившуюся дверь, ожидая, что на него прыгнет сейчас какое-нибудь чудище. Но полуразвалившийся домик оказался пустым. Заросшим паутиной и плесенью, но пустым. Окон в нем не было, а когда глаза морпеха привыкли к полумраку, он разглядел лишь широкую лежанку у самого пола, да какие-то глиняные черепки в углу. Кто здесь жил раньше было не ясно, но это уставшего морпеха абсолютно не волновало. Сейчас здесь было безопасно. Люди не найдут, а нечисти он не боялся. Все, что ему хотелось, — это немного отдохнуть, прежде чем выбираться обратно, пока не наступила ночь.
— Здесь никого нет! — крикнул он, не выходя наружу, — можем передохнуть!
Исилея что-то прокричала в ответ, но Леха не расслышал. Решив, что уже выполнил свой долг, уставший морпех отцепил меч, сбросил панцирь и, оставшись в исподнем и штанах, с наслаждением растянулся на деревянной лежанке, скрипнувшей под его тяжестью. Полежав так пару минут, он уже начал проваливаться в сон, как вдруг дверь в сторожку отворилась. Леха не стал открывать глаза. Но услышал, как на земляной пол что-то мягко опустилось, а еще через минуту ощутил, как кто-то прилег рядом и начал гладить его живот поверх рубахи. Открыв глаза, морпех с удивлением разглядел в полумраке рядом с собой знакомый силуэт хозяйки Еректа.
— Ты что? — инстинктивно отстранился Леха.
— Ты спас меня, — тихо, но твердо произнесла Исилея, приблизив к нему свое лицо, — и я хочу тебя отблагодарить.
Мысль была приятной, но Леха все же напрягся. Слишком ярким были воспоминания о попытке просто познакомиться, а тут такой поворот. Но сильные пальцы Исилеи быстро проникли под рубаху, а потом спустились ниже. Какой тут, к черту, сон. Морпеха словно пронзил разряд тока, когда в руках хозяйки Еректа, проскользнувших под ремень штанов, оказалось его мужское достоинство. Леха хоть и был безумно уставшим, но у него вдруг словно открылось второе дыхание.
«Они что, все так себя с мужиками ведут? — пронеслось у Ларина в голове, когда с него быстро стянули рубаху, а он ощутил у своего лица две горячие груди, и приятную тяжесть тела хозяйки Еректа сверху, — жениться, небось, тоже сами предлагают…да еще попробуй, откажись, от такого предложения».
Слишком уж близко к нему находилась Исилея, чтобы думать о каких-то грядущих проблемах. И он позволил себе приобнять это стройное тело, прижав к своему. А затем поцеловать в губы, поглаживая амазонку по горячей упругой спине. Гордая воительница не сопротивлялась.
— Не боишься меня больше? — вдруг спросила Исилея, ответив на поцелуй.
Леха задумался, пытаясь разглядеть в темноте ее голубые глаза, которые при дневном свете так горели, что ему казалось, должны были светиться и в темноте. Но ощутил лишь жар ее тела и горячее дыхание. Морпех тянул с ответом, вопрос то был не из легких.
— Не знаю, — наконец признался он, — женщины у сарматов ведут себя не так, как в моем народе. Непривычно.
— Да, — подтвердила Исилея, — мы равны с нашими мужчинами и сами решаем за кого выходить замуж. Сами выбираем себе мужчину. А ты…смелый.
«Так я и думал, — расстроился Леха, — Не буду больше никого спасать. А то потом проблем не оберешься».
Но Исилея больше ничего не сказала. Она стал целовать своего спасителя в шею, потом грудь и, спустившись ниже, наткнулась на препятствие в виде ремня. Ловким движением хозяйка Еректа избавила Леху от штанов. Они уже были явно не к месту.
Но теперь морпех решил вести с самого начала и резким движением, вдруг перекатив Исилею на спину, быстро вошел в нее. Сначала амазонка напряглась, словно что-то Леха опять сделал не так, но потом покорилась. Неожиданно быстро. И Леха наслаждался с ней безумной страстью, упивался каждой секундой соития. Как она была хороша! Стоило ему оказаться в объятьях Исилеи, как он забыл и о Тарнаре, и о своей наложнице. Никого сейчас для него больше не существовало в этом мире. Они катались по скрипучей лежанке. Меняли позы, и снова жгли друг друга своей страстью. Но, в конце концов, выбились из сил и заснули, крепко обнявшись.
