– Нет, я пропущу тебя вперед! – рявкнул он в ответ и рубанул наотмашь, желая отсечь этому военачальнику голову даже в шлеме. Но римлянин отступил на полшага, и смертоносное лезвие пронеслось мимо, лишь вспоров кожаный рукав куртки. Кровь потекла по его руке.
Отпрыгнув еще на шаг, он увидел, как Урбал выбил меч из рук последнего легионера и умертвил его своим чудовищным оружием. С рассеченным плечом тот упал на стол, залив его кровью, казавшейся черной в этом полумраке.
– Я встречу тебя и отомщу, – прошипел римлянин, – никто еще не мог оскорбить меня безнаказанно!
Сказав это, он выскочил за дверь и, захлопнув ее, исчез во мраке.
– Назад! – крикнул Федор, когда Летис попытался выбежать за ним, чтобы догнать. – Мы опоздали! Советник ушел, а нам надо уносить ноги, пока не поздно! Он сейчас поднимет крик на весь лагерь!
Словно в подтверждение его слов, где-то далеко за входной дверью послышался сильный шум, напоминавший рокот прибоя. Но Чайка, привычный к звукам войны, сразу распознал в нем шум сотен солдат, бросившихся на штурм укреплений противника. И этот шум начался явно на римской стороне.
– Этого нам еще не хватало, – пробормотал он, окидывая нервным взглядом место недавнего сражения, где погибли сразу трое его людей. – Урбал, посмотри, что там снаружи.
А пока его друг выполнял поручение, Чайка бегло осмотрел тела убитых слуг советника. На груди одного из них он увидел небольшой кошелек из кожи, но тот казался на вид почти пустым.
– Какая бедность для слуг такого богатого человека, – усмехнулся Федор и, сорвав кошелек с тонкой цепочки, на которой он висел, высыпал его содержимое на ладонь, почти не сомневаясь, что он там увидит. В тусклом свете огарка свечи он разглядел несколько монет и одну, с которой на него щурилась знакомая сова с отверстиями вместо глаз.
– Значит, все-таки Ганнон, – пробормотал Федор, сжимая ладонь и испытывая при этом странное облегчение, – уже что-то.
– Ты о чем? – не понял здоровяк, только что осмотревший всех валявшихся на полу карфагенян и убедившийся, что они мертвы. – Что это за монеты?
– На эту монету, Летис, можно купить дружбу римлян, – проговорил Чайка, засовывая ее обратно в кошелек, а его за свои доспехи.
– Мне она не нужна, – сплюнул Летис на труп одного из легионеров и поигрывая фалькатой, – даже даром.
– На соседнем участке римляне начали штурм укреплений, – сообщил Урбал, возвращаясь в помещение, – к укреплениям отовсюду движутся отряды легионеров.
– Быстрее, – приказал Федор, перехватывая покрепче клинок и направляясь к двери, – надо прорваться к валу, пока наступление не началось и здесь. По той же тропе назад. Шансов мало, но придется идти напролом. Возможно, впопыхах нас не сразу распознают.
Он толкнул дверь, осмотревшись по сторонам, но, кроме мертвых римлян, у порога никого не было. Его взгляд сразу же выделил участок вала, куда стекались римские манипулы. Перед каждой из них бежали легионеры с факелами. А там, где началось сражение, небо, словно трассеры, чертили огненные линии от горящих горшков. Баллистарии уже начали артподготовку. «Уж не для того ли все затеяли, чтобы вернуть советника назад? – подумал Чайка, первым бросаясь в сторону вала. – Надо выбраться отсюда и обязательно поговорить с ним еще раз. Лицом к лицу. Посмотрим, что он мне сможет возразить».
Остальные бойцы, сжав покрепче оружие, устремились за ним. Пятеро оставшихся в живых карфагенян не успели пробежать первые пятьдесят метров, как справа показался отряд римских легионеров. Впереди, освещая первую шеренгу и двух офицеров, бежали факелоносцы. Это была целая манипула, перемещавшаяся не то в сторону позиций, откуда начался штурм, не то на поиски «диверсантов». Но Чайка решил не выяснять. Путь до сарая был пока свободен.
– За мной! – крикнул Федор, бросаясь вперед, слегка пригнувшись. – Не останавливаться!
Карфагеняне пробежали оставшиеся пятьдесят метров в зыбком мраке и приникли к стене. Римляне продолжали движение с прежней скоростью. Но стук их подкованных башмаков приближался.
– Наверно, приняли за своих, – выдохнул Федор, оглядываясь.
Телега с мертвыми охранниками под ней была на месте. Никто их еще не успел обнаружить, и здесь пока было тихо. Зато чуть впереди, на валу, Чайка еще на бегу заметил перемещения солдат. Несколько римских патрулей двигались по нему вдоль частокола.
– Тоже, наверное, готовятся к наступлению, – кивнул Федор в сторону вала, – ну да ничего. Нам бы только добежать. А там – помогай Баал-Хаммон – руби всех подряд. Главное – до частокола добраться и успеть вниз спрыгнуть, пока тут не станет тесно от римлян.
– А еще надо нижний частокол пересечь под обстрелом лучников, – добавил оптимизма Летис, сжимая во второй руке кинжал, – в спину ведь будут бить. Пока сюда шли, я весь доспех об эти острые сучья чуть не изорвал.
– И потом чтобы свои за римлян не приняли, когда наверх полезем, – вставил слово Урбал, – а то ведь могут и не узнать. Решат, что легионеры и здесь на приступ пошли.
– Ничего, прорвемся, – сплюнул Чайка под ноги. – Пошли. Летис – замыкающий.
Манипула приближалась. И едва Федор отделился от стены, как один из факелоносцев вдруг крикнул, замахав факелом в их сторону:
– Вон они!
«Значит, за нами, – пронеслось в мозгу Федора, – теперь только вперед!»
Едва он в три прыжка обогнул угол сарая, как столкнулся с легионерами, тащившими какой-то ящик по лестнице. Римляне ничего не успели сообразить, как уже были убиты. Троих сразили его лучники, пустив на ходу стрелы. А последнего он зарубил сам, молниеносно оказавшись рядом и саданув наотмашь фалькатой. Острое лезвие рассекло толстую кожу доспехов, и легионер упал на ступеньки лестницы, заливая их кровью. В его глазах застыло недоумение с той самой секунды, когда он увидел вынырнувших из глубины лагеря карфагенян.
Перепрыгнув мертвые тела, Федор стал взбираться вверх по лестнице, стремясь как можно быстрее достигнуть вала, но там его уже ждали. Трое солдат без щитов, но с копьями наперевес. Видимо, они выполняли здесь какие-то работы и не успели схватить щиты, когда Чайка взлетел на верхнюю ступеньку, размахивая своим смертоносным клинком. Первого бойца он рубанул по ноге. Тот взвыл и упал на одно колено, выронив копье. Но добить его Федор не успел, двое других набросились на него.
Рискуя свалиться обратно вниз, Федор пригнулся, отбил пару выпадов и отступил по кромке вала в сторону, освобождая дорогу другим поднимавшимся карфагенянам. Следом за ним на валу показались Урбал и еще один боец, напавшие на римских копейщиков. А Чайка, развернувшись, принял на себя удар двоих меченосцев, которые возникли на валу из полумрака позади него.
Отбиваясь от наседавших римлян, он заметил огни внизу – это были легионеры из преследовавшей их манипулы. Едва появившись из-за сарая, они растеклись по трем лестницам и теперь стремительно поднимались на вал, бряцая оружием.
