Пауки намного чувствительнее к мысленным импульсам, чем люди, а потому поддаются на призыв на куда большем расстоянии. Наверное, они считают эти места проклятыми Богиней и стараются сюда не заходить, благодаря чему люди чувствуют себя в безопасности. А люди в благодарность кормят ментального охотника юными девственницами. Пожалуй, хорошо, что братья по плоти не убили чудище. Этим они спасли от порабощения целый род. Вот только откармливать защитника можно все-таки баранами или жуками, а не человечиной.
Найл подумал о том, что можно попытаться пойти в селение, убедить их в своих мирных намерениях, узнать, чем они богаты, в чем нуждаются, предложить наладить торговлю, а заодно — попытаться сделать их отношения с богами более меркантильными.
Вот только нужно ли этим заниматься? По крайней мере сейчас? Потерять несколько дней, если не недель, на знакомство и переговоры с неопределенным результатом? В конце концов, о поселке, о роде можно подробно расспросить пленницу, а потом явиться с готовыми предложениями или сразу послать купцов… Если смысл будет…
— Возвращаемся на корабль, — решил Посланник Богини. — Нефтис, Навул, Трития, заберите девушку. Придется спасать Уяргу вопреки ее желанию.
Парализованный волей человек неспособен двигаться, но прекрасно понимает, что с ним происходит — Уяргу едва не сошла с ума от ужаса, когда увидела, что ее заносят на корабль, на носовой платформе которого сидит огромный паук, в трюмы которого деловито забираются смертоносцы. Она вообразила, что вместо объятий повелителя попала в рабство к паучьему королю — но ничего не могла сделать.
— Отплываем, — разрешил Найл и, предоставив дальше распоряжаться Назии, присел перед положенной на мостике пленницей. — Не бойся, девочка, мы не причиним тебе никакого вреда. Наоборот, мы спасаем тебя от смерти. На вилле тебя обязательно бы сожрало местное чудовище.
Уяргу не поверила. Паучий король ненавидел Повелителя Тихой Долины за то, что тот защищает людей от смертоносцев. Вот он и пытается оболгать покровителя поселка.
— Ваш поселок большой?
В сознании девушки промелькнули каменные стены, заборы, огороды, лица маленьких детишек и седой женщины. Наверное, она вспоминала свою семью: сестер, братьев, родителей.
Уяргу вдруг поняла, что Повелитель Тихой Долины, вернувшись домой, не найдет новой жены!
Он может разгневаться и лишить род своего покровительства. Тогда к ним придут смертоносцы и съедят всех до единого. Из глаз девушки покатились слезы.
— Ну, хватит тебе, перестань, не плачь, — Найл дал распоряжение снять путы парализующей воли, чтобы девчушка могла сесть и утереться. — Не бойся, ничего страшного не случилось. Самое страшное позади. В желудок Повелителю ты уже не попадешь.
Уяргу села, испуганно поджала колени, несколько раз всхлипнула.
Над кораблем прокатились приветственные выкрики — это флагман вышел в море, и его команда заметила покачивающих в дрейфе своих товарищей.
На малом судне тут же опустили на воду весла, на большом — начали поднимать парус.
Найл привстал, взглянул в сторону Поруза, снова присел:
— Ты, главное, ничего не бойся. Тебя никто не тронет, никто не обидит. Может быть, спустя несколько месяцев, ты сможешь посетить свой дом. Мы скажем, что ты спустилась с небесного дворца Повелителя. Хорошо?
Уяргу не ответила, пытаясь представить реакцию Бога, когда он, вернувшись, вместо юной жены обнаружит пустой дом. В голову девушки лезли только мысли о гневе.
До малого корабля оставались десятки метров. Найл выпрямился, помахал рукой столпившимся у борта людям — Рад видеть вас всех! И тебя рад видеть, шериф. Где ваша мачта?
— Я приказал срубить ее, мой господин, — покаянно приложил кулак к сердцу северянин. — Когда налетел ураган, наш парус сорвало, а корабль опрокинуло на бок. К счастью, капитан-смертоносец в это время находился в трюме. Он немедленно задраил все люки и заклеил щели паутиной. Поначалу мы сильно на него сердились, потому что хотели спрятаться в трюм, но потом поняли, что в открытые люки залилась бы вода и мы пошли ко дну. А так — когда срубили мачту, судно встало на киль, и стало нас кидать из стороны в сторону. Я думал, волны смоют за борт всех, но почему-то никто не пропал.
— Молодец, шериф!
— Раз служить вам, мой господин, — склонил голову Поруз. — Мы несколько дней идем на веслах, правитель, люди устали.
— Назия, — распорядился Найл. — Передай им на борт пару печеных гусениц и зелени.
— Смотрите! Держи ее! Воспользовавшись суматохой, Уяргу вскочила на борт и решительно кинулась в волны.
— Спустить парус! Нос налево сильно! — немедленно отреагировала хозяйка корабля. — Парус, парус спускайте, улитки ленивые! Теперь все к веслам! Весла на воду! Левый назад, правый вперед сильно — и-и, р-раз! Оба борта вперед!
Мореходный корабль быстро нагнал уплывающую девушку, но как только ей собрались бросать канат, она нырнула и исчезла.
Найл, усмехнувшись простенькой уловке, перешел к другому борту. Белокурая голова и вправду таилась здесь, у самого корпуса. Поняв, что она обнаружена, Уяргу опять поднырнула под кораблем и поплыла от борта.
— Не сметь! — предупредил правитель смертоносца, собравшегося выпустить в нее парализующий импульс. — Утонет.
— Нос направо сильно…
— Отставить!
— Она удерет, Посланник!
— Пускай, — положил Найл ладонь Назии на руку. — Пусть плывет, куда хочет. Ты что, собираешься посадить ее на цепь? Приставить охрану? У нас и без нее хлопот хватает. Если не хочет присоединиться к нам добровольно — пусть плывет.
— Сожрут девицу ее боги, — покачала головой морячка.
— Конечно сожрут, — согласился Найл. — Но это ее жизнь, и она вправе сама решать, кому ее отдать. Подумай лучше о том, как взять шерифа на буксир.
— Мы потеряем в скорости почти вдвое! — попыталась отказаться хозяйка корабля, но Найл укоризненно покачал головой:
— Мы потеряем скорость в любом случае. Мы не сможем идти быстрее этого искалеченного кораблика, не бросать же его после того, как они нашлись? А гребцы на нем устали… Пусть немного отдохнут.
— Хорошо, — согласилась, скрепя сердце, Назия. — Но только на пару дней.
* * *
Вопреки надеждам шерифа и его команды, к вечеру высадится на берег им не удалось: морское побережье представляло из себя сплошную скалистую стену с редкими узкими расселинами, в которые Назия соваться не рисковала. Какие сюрпризы таятся среди шхер, она не знала и не хотела попасть в ловушку на ночь глядя.
До самых сумерек корабли двигались вперед, а когда настала ночь, отвернули в море и легли в дрейф.
Зато к середине следующего дня скальные уступы начали редеть, обнажая густые лесистые заросли и вскоре об оставшихся позади горах напоминали только отдельные крупные валуны, временами проглядывающие сквозь пляжный песок.
