Не хотела она колоться, но защититься от героина невозможно. Как Никиту пристегнули веревками к его койке, так и ее приковали наручниками в железной кровати. Аккуратно приковали, чтобы синяков не осталось. Ее ведь скоро ментам сдадут. Сначала сделают законченной наркоманкой, а потом сдадут.
В какой-то квартире ее держат. Решеток на окнах нет, но так они здесь и не нужны. Не вырваться ей из наручников. Сколько раз пробовала, бесполезно. Даже охраны у нее здесь нет. Левшин сделает ей на ночь укол, сводит, пока она под кайфом, в туалет, а потом снова на замок. И рот заклеит, чтобы ночью не кричала. Утром приедет, накормит, потом снова укол. И Саша с ним всегда. Правда, сегодня ее нет…
Лариса зажмурилась, когда Левшин протер ваткой кожу на локтевом сгибе. Ну, зачем он, сволочь, делает это! Она ведь действительно не сможет жить без наркоты…
– А может, не надо? Может, хватит с тобой экспериментировать? – вдруг спросил Дима, надев колпачок на иголку, и спрятал шприц в карман.
Лариса сначала обрадовалась. Действительно, хватит издеваться над ней. Но тут же душу охватила тревога, как же ей без укола?
– Почему не надо? – обеспокоенно спросила она.
– Ну, хотя бы потому, что лекарство в дефиците. Это последняя доза, больше нет.
– И хорошо, что нет.
– Вот и я говорю, что хорошо, – сказал Дима, внимательно и с насмешкой глядя на нее. – Впрочем, скоро у Саши будет очень много денег, я думаю, мы сможем купить очень много лекарства. И даже передачи тебе в тюрьму слать. Через адвоката. Каждый день. Ширнулась, и жизнь уже не такая страшная…
– Каждый день? Я, наверное, должна завизжать от радости? – с сарказмом спросила Лариса.
– А это плохо?
– Нет, я так хочу в тюрьму, что для меня это просто невероятное счастье.
– Ну, лучше в тюрьме с лекарством, чем в тюрьме без него. Ты же с этим не можешь поспорить?
– Ну да, лучше застрелиться из пистолета, чем из пушки.
– Лариса, я предлагаю тебе реальный вариант, а ты кривляешься, – усмехнулся Левшин. – За тобой придут, найдут у тебя склянку с ядом, ты признаешься в том, что отравила собственного мужа. Сядешь в тюрьму, будешь получать лекарство, и все будет не так страшно. Лет через десять выйдешь на свободу… Это же лучше, чем смерть.
– Чем смерть?
– Это я предлагаю тебе жизнь через тюрьму, а Саша хочет, чтобы ты умерла. От передоза. Поверь, это так просто…
– Просто, – похолодела Лариса.
– Сначала ты подсела на кокаин, затем перешла на героин – классика жанра. А потом раз, и передоз. В некотором роде, смерть по естественным причинам. Как думаешь, менты будут искать убийцу? Не будут. Но убийцу найдут. Тебя найдут. И склянку с ядом тоже найдут… А они тебя уже ищут. Очень активно ищут. Ты главная подозреваемая в убийстве своего мужа.
– Сволочь ты, Дима. Мразь и подонок!
– Не мразь, не подонок, – покачал головой Левшин, – но сволочь. Поэтому и предлагаю тебе выбор. Или смерть от передоза, или тюрьма с удовольствиями… Но лично мне нравится вариант, который предложила Саша. Поэтому мы и привезли тебя сюда. И уколов уже достаточно, чтобы менты поверили в твое наркотическое прошлое. Так что с тобой можно кончать уже сейчас. Но я не хочу тебя убивать. – Взгляд у него замаслился. – Я хочу заняться с тобой любовью. Но без всякого насилия. Ты отдашься мне с чувством и желанием… Поверь, это твой единственный шанс!
– Пошел ты к черту!
– Сначала я сделаю укол, а потом…
Лариса задумалась. Мысль о сексе с Левшиным вызывала отвращение, но под кайфом не все так страшно. К тому же он действительно мог оставить ее в живых. И даже переметнуться на ее сторону, как это было с Гавриком, который так и не оправдал надежд Александры Сергеевны.
Действительно, Саши сегодня нет, зато появилась отличная возможность перетянуть Левшина на свою сторону.
Лариса уже готова была сказать «да», когда в дверь вдруг позвонили.
– Кто это? – встрепенулся Дима.
Он заклеил Ларисе рот, вышел в прихожую, закрыв за собой дверь. Сначала послышался щелчок, с которым сработал замок, затем женский вскрик, а спустя мгновение дверь в комнату содрогнулась так, как будто на нее кто-то налетел, а когда она открылась, Лариса увидела Никиту. Саша сидела на полу со связанными за спиной руками, Левшин лежал без чувств, а Никита ловко спутывал его скотчем.
Он справился с Левшиным, подошел к Ларисе, сорвал с ее губ пластырь, стал осматривать наручники. Глянул на тумбочку, на стол в поисках ключа.
– У этого козла ключ! – взглядом показала она на Левшина.
Хотелось поблагодарить Никиту, сказать в его адрес что-нибудь доброе, но из Ларисы фонтаном выплеснулась дикая злость. Она готова была своим руками задушить и Левшина, и Сашу.
– Потерпи немного, – косо глянув на нее, произнес Никита.
Он подошел к Левшину, наклонился, сунул руку в его карман.
– Слышь, давай договоримся! – зашипел тот.
И когда он, интересно, успел в чувство прийти?
Никита даже ухом не повел. Взял ключи, подошел к Ларисе.
– Зря ты ее с цепи спускаешь! Она же тебя самого загрызет! – предупредил его Левшин.
Никита и сейчас должен был проигнорировать его, но нет, он остановился, повернулся к нему и резко спросил:
– Кто Галку убил?
– Вадик ее убил! Вадик на Ларису работал! И Макса он должен был грохнуть. И тебя, и Макса!
– Врешь!
– Врет! – подтвердила Лариса.
– Не вру! Вадик облажался, и она его траванула!
– А Макса?
– И Макса… – Левшин запнулся.
– Макса кто отравил?
– Врать не буду, Макс – моя работа! – признался он.
И сделал он это для того, чтобы обвинение в покушении на Никиту выглядело как можно более убедительным.
– Зачем?
– Это из-за наследства все! – ответила за Левшина Лариса. – Макс на Сашку все переписал! Подарок ей сделал! Она такого подарка и не ждала!
– Не ждала… – кивнул предатель. – Мы сами офонарели, когда узнали. Поэтому и слетели с катушек. А что я еще должен был делать? Ждать, когда Лариса тебя закажет? А она собиралась это сделать!
– Врешь! – завизжала Лариса. – Не собиралась я Никиту заказывать!
– Собиралась! Зуб даю, собиралась! – подала голос Саша.
Она попыталась подняться с пола, и, несмотря на связанные за спиной руки, это у нее получилось.
– Врет она, Никита! Не могла я тебя заказать! Я к тебе вернулась! Я с тобой собиралась быть! Ты что, не веришь мне? – Ларису взяла такая обида, что слезы брызнули из глаз.
И это была настоящая, а не наигранная обида. И слезы были самые натуральные. Ведь она действительно собиралась жить с Никитой. Ясно же, что ни с кем и никогда она не будет так счастлива, как с ним. И он должен это понимать…
