Елена знала, что «Центр-Глобус» вышел на новый уровень, но не думала, что дела идут настолько хорошо.
Усолов зашел в кабинет без стука.
— Я вам не помешал? — вежливо спросил он.
— Если честно, то да. — Елена глянула на него с извиняющейся улыбкой.
Калинов составил для нее отчет, и она знакомилась с ним. Сейчас ей нужно было разобраться с общими, самыми главными вопросами, а в частности Елена вникнет чуть позже, когда войдет в курс всех дел, в которых, казалось, сам черт ногу сломит.
— Тогда извиняюсь.
Ему бы выйти, но нет. Он подошел к приставному столу, сел в кресло.
Елена отложила в сторону папку с документами, нажала на клавишу интеркома, с зависшей улыбкой глядя на Усолова. Зря она сделала ему выговор. Этот человек так старался помочь ей, а Елена чуть не выставила его за дверь. Но стыдиться этого нельзя. Чем крупней компания, тем жестче должен быть руководитель. Это в Державске она могла позволить себе любезности в общении с подчиненными, а здесь у нее в руках целая стая журавлей, по сравнению с которой три супермаркета на периферии кажутся жалкой синицей. Но она не собиралась выпускать синицу из рук, отказываться от планов по освоению Державска.
— Катя, два кофе, пожалуйста! — распорядилась Елена, обращаясь к секретарше.
— Я смотрю, вы прямо с корабля сразу на бал! — Усолов покровительственно улыбнулся.
— А чего дома без дела сидеть? Да и неуютно там.
У нее в Москве были и дом, и квартира, но там почти четыре года никто не жил. Не сказать, что апартаменты обветшали, но запустенье ощущалось на интуитивном уровне, поэтому Елена затеяла ремонт. Сначала она отделает и заново обставит квартиру, а затем займется домом.
— Ничего, устроитесь. Я наводил справки насчет Зеленина, — как бы между прочим сказал Усолов.
— И что? — Елена настороженно глянула на него.
— Никто его не отправлял за вами следить. Это все капитан Кириллов придумал. Хитрый жук!
— Может быть. — Елена пожала плечами.
Каким бы колючим ни был этот мужчина, она хотела бы, чтобы он ждал ее дома, ночью согревал постель. Соскучилась она по нему. Да и по Роме тоже. Он, конечно, не такой высокоградусный, как Матвей, но ведь она с ним, в принципе, была счастлива.
— Зеленин уже получил установку изменить показания. Если он это сделает, мы его вытащим. Конечно, только после вашего распоряжения. — Усолов многозначительно глянул на Елену.
— Да, было бы неплохо.
— Мужчина вам нужен. Неважно какой, лишь бы с ним было хорошо, — сказал Усолов, поднимаясь.
Он подошел к окну, нажал на кнопку, и жалюзи плавно разъехались в стороны.
— Вообще-то это мое личное дело. Но если вы беретесь вытащить Зеленина, то я возражать не буду, — сказала она.
В этот момент Елена услышала, как с треском лопнуло оконное стекло, и увидела, как Усолов отпрыгнул в сторону. Странно, на стекле ничего не было, но ведь она слышала звук. Усолов вдруг схватил Елену за руку и с ожесточением на лице потащил ее в комнату отдыха.
— Что случилось?
— А вы не поняли? Ну да, стекло бронированное, пуля его не берет.
— Пуля?!
— Оставайтесь здесь и никуда не выходите! Я вас очень прошу.
Он оставил Елену в комнате с зашторенным окном, а сам отправился командовать своими людьми, которые должны были отловить снайпера.
Елена тяжело опустилась в кресло, сжала ладонями болезненно пульсирующие виски. Снова киллер, опять ее пытаются убить! Моржу и в этот раз не повезло, но ведь когда-нибудь он добьется своего. Это проклятое чудовище не отступится от нее, пока не прикончит. Ему больше не нужны деньги, сейчас им движет только месть.
Усолов вернулся примерно через полчаса.
— Ну что? — поднимаясь, с надеждой и тревогой спросила она.
— Ушел! Но мы обязательно его возьмем!
— Сколько раз я это уже слышала!
Секунды три-четыре Усолов смотрел на Елену, собираясь с духом.
— А что я могу сделать с этой тварью! Он же не человек, а сущий дьявол! — Он заставил себя успокоиться и в знак извинения мягко коснулся ее руки. — Простите меня, не сдержался.
— Я вас понимаю, — раздраженно сказала она.
— Сейчас будет милиция, начнутся вопросы. Я не хочу, чтобы вы на них отвечали.
— Почему?
— Потому что это опасно. Вы не должны оставаться на виду. Я не знаю, что у Моржа на уме. Может, он замаскирует своих ублюдков под сотрудников милиции? Поверьте, я этому не удивлюсь. Вам нужно уезжать, и чем быстрей, тем лучше.
— Что ж, если вы так считаете…
— Чем быстрей, тем лучше, — повторил Усолов, взяв ее под руку.
Он шел, увлекая Елену за собой. Сначала они поднялись в зимний сад, оттуда пошли вниз, к пожарной лестнице, которая вывела их в маленький дворик. Там стоял джип с двумя сотрудниками службы безопасности фирмы «Центр-Глобус». Только сейчас Елена поняла, что ее личная охрана осталась в офисе.
— А где мои люди?
— Я им не доверяю, — совершенно серьезно сказал Усолов. — Поверьте, для этого есть все основания. Прошу!
Он сам открыл дверцу, помог Елене сесть в машину и занял место рядом с ней. Ей ничего не оставалось, как довериться ему.
А на кого еще она могла надеяться?
Оживленная улица в центре столицы — офисы, банки, кафе, бутики. И жизнь здесь кипит непростая, и деньги крутятся невероятные. Офис «Центр-Глобуса» занимал целый подъезд старинного четырехэтажного здания. Стеклянные двери с золочеными ручками, вывеска, сверкающая на солнце, охранник с рацией на входе. Он стоял с важностью языческого истукана и осматривался по сторонам с таким видом, как будто у него врожденное чутье на опасность.
Телефон Елены не отвечал, но Матвей знал адрес ее дома и отправился туда. Там ему сказали, что она в офисе, пришлось брать такси и ехать. Восьмой час вечера, рабочий день уже вроде бы закончился. Но у Елены сейчас должно быть много дел, возможно, она еще в офисе. А если нет, то он снова отправится к ней домой.
— Капитан Кириллов, уголовный розыск, — представился Матвей.
Охранник смерил его оценивающим взглядом и пробурчал:
— И что?
— Мне нужна госпожа Коригова.
— Есть такая. По какому делу?
— По уголовному.
— А конкретно?
— Доложи Елене Евгеньевне, что ее хочет видеть капитан Кириллов. Если она мне откажет, тогда поговорим конкретно. С тобой тоже, — угрожающе глядя на охранника, чеканил Матвей. — Ты хочешь знать, что такое конкретный разговор?
— А орать-то зачем? — надув щеки, обиженно спросил тот и ушел.
