– Правительство нас в этом году кинуло, а Кречет – в прошлом. Он до праздника должен был отстегнуть. Может, так оно и было, просто деньги до нас не доехали? Вдруг кто-то скрысятничал, а? – наседала я на Медяка.
– Да не крысятничал никто! – задергался тот. – Деньги есть! Я завтра завезу!.. А что нас всех кинули, так я не при делах.
– Завтра завезешь, да? А почему не сегодня? А я скажу тебе, Витек! Ты баксы пойдешь на рубли менять. Я же знаю все. И на какой машине ты ездишь, мне тоже известно.
Слава Кречетов – красавчик, не вопрос. Я хотела бы быть с ним, чего уж тут скрывать. Но он сейчас с Лизой. Я наводила о ней справки. Через ее подружку, ту самую брюнетку, которой набила морду на пару с Лизой. Она и рассказала, как Слава делает дела. Что услышала от Лизы, то и выложила.
Слава круто поднялся на мутной волне. Народ предчувствовал беду и перед Новым годом старался избавиться от наличности, поэтому товар на рынках Москвы расходился влет. Даже по той завышенной цене, которую набивал Кречет. Слава брал за джинсы рубли, но превращал их в доллары, а Лиза растрепалась об этом своей подружке. Так что Слава не прогорел.
Да и Медяк, чего уж тут говорить, поднялся. С недавних пор он ездит на новенькой «девятке» как белый человек. Хомяк у него, как и прежде, личный водитель. Начальство, блин!
– Это наша земля, Витя! – наседала я на Медяка. – Мы здесь все про всех знаем! И про тебя, и про Славу, и про то, как вы кинуть нас хотели!
– Да никто не хотел вас кинуть.
– И не надо. Мы в «Оазисе» тусуемся, завтра завезешь туда дерева на миллион. Потом работай себе дальше.
– На миллион?!
– Завтра – на один, послезавтра – на два. Инфляция, мать ее! – Я скривила губы в язвительной ухмылке.
– А чего ты здесь раскомандовалась? – заорал Медяк. – Кто ты такая?
От его крика проснулся Грыжа. Но, как я и предполагала, заступаться за своего дружка он не стал.
А Медяк сейчас как раз нуждался в помощи. Самоед решил объяснить ему, кто я такая, поэтому обрушился на него с кулаками. Медяк пытался защищаться, но Леша пер на него как танк. Он все-таки намотал Медяка на гусеницы, восстановил свою репутацию. Насколько это было возможно.
Глава 11
Будильник прозвонил в семь утра. В зоне в это время уже бурлила и ядовито дымила жизнь. Да и на койке после подъема там не залежишься, а в своей вольной жизни я мог поваляться в постели и даже заняться сексом, если у Лизы проснется настроение. Хотя это вряд ли. Вечером она сама тащила меня в спальню, а утром ее лучше не трогать. Что ж, такова семейная жизнь. Эти неувязочки мне приходилось воспринимать как данность и набираться терпения до вечера, потому что Лиза накрылась одеялом с головой. Если она сама не проснулась, то ее лучше не будить. Она хоть и не свинья, но визгу будет много.
В постели я не залеживался. Работа у меня рискованная. Я должен был держать себя в форме, а утренняя зарядка – отличное средство для этого и, увы, единственное. Спортивный зал я не посещал, хотя и следовало бы. Может, как-нибудь потом.
После зарядки – холодный душ. Ну и завтрак – само собой. На кухне Варвара Игоревна, и сковородка у нее в руке вовсе не для того, чтобы проломить мне голову. И отец сейчас подойдет.
Варвара Игоревна взяла в свои руки моего папашу. С ним она живет просто так, о загсе и разговора нет. Ее дочь захомутала меня самого и тащит под венец. Впрочем, я и не сопротивляюсь. Варвара Игоревна мне нравится как человек, Лиза – как женщина. В их доме я прижился и примаком себя не чувствую. За последний месяц я заработал столько денег, сколько Варвара Игоревна и за год не поднимает. Свой собственный дом я мог начать строить хоть сейчас.
Лиза к завтраку не спустилась. Ей никуда идти не надо, поэтому она может спать хоть до полудня. Иногда она это себе позволяла, особенно после бурных ночей. Молодое дело покоя не дает.
Ее место за столом занял Медяк. Он свалился как снег на голову, вызвал меня на разговор, но Варвара Игоревна потащила его за стол. Я не возражал. Как-никак мы – боевая команда, только вот, похоже, неслабо пострадавшая. У Медяка рассечена бровь, шишка под нижней губой.
– Что-то серьезное? – спросил я.
– Да так!.. – Он скривился.
Мол, у нас проблемы, но дело не очень срочное, поэтому ты можешь закончить завтрак. Именно так и стоило расценивать его ответ.
После завтрака я потянул его на улицу. Здоровый образ жизни – дело нужное, но иногда жутко хочется закурить. А тут еще и проблемы.
– Давай, выкладывай! – щелкнув зажигалкой, велел я.
– Самоед наехал, – буркнул Медяк. – Деньги требует.
– Какие деньги? – не понял я.
– На братву.
– Завтра съездим в Москву, толкнем товар, соберем долги, возьмешь свою долю. Какие проблемы?
Цены скакали как бешеные, угнаться за ними немыслимое дело. Да и торговля в последнее время шла очень вяло. Народ в шоке, людям сейчас не до шмоток, тут бы семью прокормить. Да и у швейного цеха случались перебои с материалом, опять же из-за непоняток с ценами. Поставщик джинсы боится продешевить, производитель – переплатить. Всех сейчас лихорадит, но ситуация должна исправиться. Рынок сам себя урегулирует, и все станет на свои места.
– Так за декабрь надо расплатиться.
– За декабрь? – внимательно глянув на Медяка, зло спросил я. – А разве мы не рассчитались?
Я исправно, копейка в копейку, выплачивал ему долю, причитающуюся братве. Все записи об этом у меня имелись.
– Они миллион требуют. – Медяк отвел глаза в сторону.
– С учетом инфляции? – догадался я.
– Ага, типа того.
– Что-то маловато.
Цены со второго января выросли как минимум в десять-пятнадцать раз, а в чем-то и в двадцать. Но если взять даже минимальный коэффициент, то выходило, что с Медяка требовали сто тысяч прошлогодних рублей, а он получил от меня гораздо больше.
– Где маловато? Нет у меня таких денег.
Медяк не раз говорил мне, что Самоед сдох, и толку от него никакого. Дескать, братва стоит за меня, как я скажу, так и будет. Грыжа и Буян его действительно слушались. О других пацанах я ничего не знал и в ситуацию вникать даже не собирался. Работа шла, Медяк со своими бойцами ее двигал. Я честно с ними рассчитывался, а куда шли деньги дальше, не моя забота.
Видимо, Медяк делил добычу со своими двумя бойцами, а на остальных махнул рукой. Самоед, оказывается, не сдох и сделал предъяву, причем с учетом дикого скачка цен. К этому Медяк был не готов.
– Крыса ты, – сухо сказал я.
– Кто крыса?! – вскинулся Медяк.
Скорее всего, он на Самоеда дернулся и за это получил по морде. Возможно, его и на нож обещали насадить. Там, где большие деньги, все возможно.
