– Таких, как ты, крысами называют. Если я не прав, спроси с меня. Я отвечу.
Медяк знал, как я могу ответить, поэтому притух.
– Я не крыса, отдать собирался, – буркнул он. – Думал, в январе рассчитаюсь, а тут это!..
– Я говорил тебе, как живут трудящиеся при капитализме, с каким чувством они ждут Новый год. Да и рубли ты на доллары менял.
Валютные операции – дело сложное и тонкое, поэтому я переводил в доллары только свои навары. Медяк вроде бы со своей долей поступал точно так же. Вроде бы!.. По кабакам он гулял, тачку себе взял по рыночной цене, в общем, шиковал.
– Что-то менял, что-то нет. Думал в рублях отдать. Самоед в долларах не разбирается.
– Ты меня за идиота держишь? – резко спросил я.
– Нет. Но надо как-то выкручиваться.
– Выкручивайся.
– С меня лимон требуют.
– Я что, не ясно сказал? Нет у меня лимона.
– Мне половины не хватает. Это всего три штуки баксов.
– Ну да, доллар сегодня по сто семьдесят, а через месяц триста сорок будет. Как раз лимон за свои баксы и возьмешь.
– Через месяц с меня десять лимонов запросят.
– Твои проблемы.
– Да, но сам я их решить не могу.
– Я тебе в этом деле не помощник.
– С меня лимон требуют, а ты мне его не давал! – Медяк волком посмотрел на меня.
– Тебе сказать, где лохи тусуются? А на меня тут давить не надо. Давай, пошел! – Я показал ему рукой на калитку.
– А не пожалеешь? – брызнув слюной, спросил он.
– Все может быть. Давай-давай.
Медяк стиснул зубы и рванул к воротам, но вдруг остановился, развернулся ко мне и спросил:
– Может, займешь три зеленых косаря?
– Тачку свою отдай. Она как раз на эти бабки тянет.
– Мне без тачки край!
– Мне что, свою отдать? – Я не шиковал так, как Медяк, и взял себе «семерку», а не «девятку», причем подержанную. – Все, свободен!
– Ну, смотри!
Медяк резко развернулся ко мне спиной. На этот раз он останавливаться не стал.
Глядя ему вслед, я достал вторую сигарету. Озадачил меня Медяк, очень даже.
Долг он выплатит, для этого у него есть новенькая «девятка», но как мне работать с «крысой», вот в чем вопрос? К тому же Медяк натурально пытался на меня наехать. Дескать, не получал он от меня миллион. Что это, если не наживка на лоха? Нет, с такими кадрами я вести дело не хочу.
Жесткий хэви-металл, сизый дым под потолком, наглые ухмыляющиеся рожи за столами. Что-то в этом роде я и ожидал увидеть, отправляясь в «Оазис».
Братков здесь немного, всего три человека, но мне казалось, что они до отказа заполнили собой помещение.
– Какие люди! – вытаращился на меня знакомый парень.
Его я видел в подвале, когда ходил разбираться с Медяком. Он поднялся со своего места мне навстречу. Браток приветствовал меня в бутафорской манере, но все-таки в его глазах угадывалось уважение к моей персоне.
– Чего надо? – спросил Самоед.
Он даже не шелохнулся, глядя на меня. Взгляд тяжелый, холодный, но я заметил в нем неуверенность, шаткость.
– Мармелада! – услышал я ехидный женский голос.
В зал со стороны стойки входила Марго. Модная прическа, спокойный грамотный макияж, белая водолазка, жилетка черного цвета, велюровые джинсы в облипку, стильные ботфорты на высоком каблуке. Мы не виделись с ней месяц-два, но мне показалась, что Рита повзрослела года на три, стала еще более волнующей и соблазнительной. Зрелая красотка с пронизывающей сексуальной энергетикой. В голове болезненным красным цветом пульсировал вопрос. Почему я отступился от нее? Она ведь нравилась мне, а я не стал бороться за нее. Умерла так умерла. Но Марго вдруг возродилась, засияла новым, куда более ослепительным светом.
– Привет, – стараясь сохранять невозмутимость, сказал я.
– Приветы мы принимаем в твердой валюте, – заявила она и хищно усмехнулась.
Взгляд у нее жесткий, холодный, цепкий. Как ястребиные когти, которыми хищник вцепляется в свою жертву.
– А Медяка вы почему-то на деревянный лимон поставили.
– Где деревянный лимон, там и такой же ящик.
Крыс обычно выводят в расход. Возможно, так они собирались поступить и с Медяком. Глядя на Марго, запросто можно было представить, какой исход его ждет. Человек с такими глазами, как у нее, мог убить, по меньшей мере с легкой душой отправить на плаху. Она, как мне показалось, имела здесь немалый вес. Даже Самоед как-то прижух с ее появлением, а остальные слушали Марго с замиранием. Она здесь основная, а не Самоед.
– Надеюсь, я этого не заслужил.
Под курткой я держал «ТТ», вынуть его не долго. В рукопашной я мог уделать здесь кого угодно, хоть всех разом. Но все равно мне было немного не по себе.
– Кто тебе такое сказал? – Марго в язвительном удивлении повела бровью.
– Тут все есть. – Я достал из кармана блокнот, протянул ей, но она даже не шелохнулась, лишь спросила:
– Что это?
– Бухгалтерия. Что, когда, сколько. Я выплачивал Медяку сполна.
Цифры касались только Медяка, поэтому я запросто мог расстаться с этим блокнотом. Тем более что копию уже снял.
– Сдаешь Витю? – Марго презрительно усмехнулась.
– Почему сдаю? Вы предъявили ему, значит, и мне. Если я не так понял, то пардон. – Я вернул блокнот на место.
– Нет, ты все правильно понял. Сначала ответит Медяк, потом придет твоя очередь.
– Я в чем-то не прав?
– Не знаю, разберемся.
– Разбирайся. – Я снова достал блокнот, протянул ей.
На этот раз Марго забрала его. Пролистнула, просмотрела, но ничего не поняла.
– Сколько ты нам должен? – спросила она.
Красивая девчонка, жгучая, соблазнительная, но у меня характер, а не розовый воздушный шарик.
– Осторожнее со словами! – Я едва удержался, чтобы не назвать ее девочкой. – В жизни так часто бывает. Сначала сказал, потом подумал. А уже поздно.
– Угрожаешь? – Марго нахмурилась.
– Нет, предупреждаю.
Хотел бы я жить с ней под одной крышей и делать общее дело. Но судьба подвела меня под Лизу, и теперь я связан с ней. Да и Варвара Игоревна мне вовсе не чужая. Об отце и говорить нечего. Мы все – одна семья. Нравится мне такой расклад или нет, но баб с возу не ссадишь. Я должен защищать свою семью от собак, которых Марго могла неосторожно или осознанно спустить с цепи. А лучшая защита – это нападение. Я мог сработать на упреждение. Пистолет у меня для этого есть. Патронов хватит на всех.
