— Стой! — крикнул Мэтт.
Тот не остановился. Такие никогда не останавливаются.
Мэтт легко догнал его и поймал за воротник свитера.
— Не шевелись! — велел он, но парень стал вырываться. Разумеется, это ему не удалось, и Мэтт тряхнул его, чтобы слова лучше доходили. Капюшон упал, открыв грязное лицо, злобно кривившийся рот, пышущие яростью глаза. Как ни странно, это оказалась девчонка. Тощая как палка девчонка.
— Отпусти! — завопила она, лягнув Мэтта в коленку. — Не прикасайся ко мне!
Иисусе! Да ей, возможно, уже шестнадцать. Он отпустил ее, но прежде чем она успела поднять ногу, остановил жестким окриком:
— Даже не думай!
Она вызывающе вскинула подбородок и обхватила себя руками.
— Я ничего плохого не делала.
Голос человека образованного, без всякого акцента, но одежда грязная, порванная и висит как на вешалке.
— Почему же тогда убегала? — поинтересовался он.
— Потому что ты за мной гнался.
Она не добавила «идиот», но это и так было ясно.
— Где твои родители?
Лицо девушки было замкнутым и угрюмым.
— Я не обязана отвечать на глупые вопросы…
— Несовершеннолетним не место в лесу. А ты здесь одна, — заметил он.
— Мне восемнадцать.
Он уставился на нее. Она ответила бесстрастным взглядом.
Мэтт протянул руку.
— Давай права.
Она порылась в рваном старом рюкзаке, стараясь, чтобы Мэтт не заглянул внутрь, что напомнило ему о другой строптивой особе, которую он недавно здесь встретил.
Документ был выдан вашингтонским департаментом транспортных средств на имя некоей Райли Тейлор. На фото был более чистый вариант лица, маячившего перед ним, а дата рождения свидетельствовала, что владелице исполнилось восемнадцать две недели назад.
Отдав ей права, Мэтт кивком показал на тропу, откуда пришел.
— Это твой костер?
— Нет, — буркнула она, отводя глаза.
Наглая ложь.
— Нужно разрешение или платное место для лагеря, чтобы провести здесь ночь.
Девчонка упорно смотрела куда‑то повыше его плеча.
— Знаю.
Опять врет.
Мэтт осмотрел ее рюкзак.
— Несколько туристов в миле к западу отсюда были ограблены. Твоя работа?
— Нет.
— Что в рюкзаке?
Она прижала рюкзак к груди.
— Вещи. Мои вещи.
Черта лысого! Единственным, что спасло ее, было то обстоятельство, что когда он схватил ее минуту назад, рюкзак казался очень легким. Слишком легким, чтобы вместить украденное. Она либо передала все кому‑то, либо успела спрятать.
— Что ты здесь делала?
— Отдыхала.
— С семьей?
Секундное колебание.
— Да.
Да когда же она перестанет врать?!
— Где?
— В Брокуэй‑Спрингз.
Она снова отвела глаза.
Брокуэй‑Спрингз? Да это почти в семи милях к востоку!
— Далековато отсюда.
Она пожала плечами.
— Послушай, тебе нельзя быть здесь одной. Возвращайся к родным. Я подвезу тебя.
— Нет! — вскрикнула она, но тут же взяла себя в руки. — Я не сажусь в машину к незнакомым людям. Сейчас уйду.
У Мэтта не было законных причин ее задерживать.
— Убери права, чтобы не потерять.
Девица снова открыла рюкзак, и Мэтт, даже не скрываясь, внимательно осмотрел содержимое. Бутылка воды, что‑то похожее на чистую рубашку и фонарик.
Он положил руку на плечо Райли.
— Где взяла фонарик?
— Купила… уже давно.
В точности похож на тот, что исчез с бампера грузовика Мэтта. Впрочем, такие продаются по всей округе. Больше половины людей в этих горах покупали их.
Райли застегнула рюкзак до половины, поскольку старая молния застряла. Но это не остановило ее. Она попросту прижала рюкзак к груди и удрала. Меньше чем за десять секунд деревья ее поглотили.
Мэтт покачал головой и вернулся в домик, но не просидел за столом и получаса, как его снова вызвали.
Как старший в округе, он выполнял множество обязанностей: пожарного, фельдшера «скорой», копа, спасателя. В следующие несколько часов он подтвердил звание спасателя, чтобы выручить двух каякеров из реки Ширли, которая в это время года разлилась под напором таявших снегов. Капризная и опасная река была закрыта для всех видов водного спорта. Но каякеры проигнорировали предупреждающие таблички и спустили свои суденышки на воду, после чего их понесло течением.
Для того чтобы их спасти, потребовались силы Мэтта, его лесничих и дополнительной команды, вызванной из южного округа. Двое лесничих были ранены, но даже после всего этого каякеры отказались уйти, заявив, что это общественная территория, на которой они имеют право делать все, что угодно.
Кончилось тем, что Мэтт выгнал их за нарушение законов парка, а когда они стали спорить, запретил появляться здесь до конца сезона, только потому, что они оказались полными идиотами.
Иногда неплохо носить бляху.
Теперь, на время лишившись двух лесничих, он вернулся к работе. Помог составить ежедневные отчеты о состоянии трасс. Проследил продвижение животных и птиц, помчался на место небольшого лесного пожара на южной границе, который, к счастью, был полностью потушен ко времени его прибытия. К концу смены он был разгоряченный, потный, уставший и голодный. Но прежде чем уехать домой, все‑таки нашел силы добраться до того места, где, по словам Райли, отдыхала ее семья, чтобы проверить разрешения. Это не составило труда, поскольку было начало сезона и снег едва успел стаять за последние несколько недель. Пока что у Мэтта было зарезервировано четыре стоянки, и только одна предназначалась для целой семьи.
Которая в данный момент собралась вокруг костра и жарила хот‑доги и кукурузные початки. У Мэтта даже слюнки потекли. Он проглотил единственный сандвич много часов назад, до истории со спасением каякеров.
У отдыхающих не было дочери‑подростка.
А это означало, что с ужином придется подождать. Развернув грузовик, Мэтт направился по пожарной дороге к месту незаконно разведенного костра, где в прошлый раз нашел девчонку.
Огонь по‑прежнему был погашен и все еще излучал остаточное тепло. Рядом скорчилась Райли.
Увидев лесничего, она мгновенно вскочила.
Мэтт предупредил ее действия:
