Мэтт отсоединился и посмотрел на небо. Луны нет. Только этого не хватало!
Он набрал номер Джоша.
— Проблема.
— Истекаешь кровью? Я имею в виду, задета аорта? Потому что у меня сейчас другие дела. Только заснул. В первый раз за тридцать шесть часов.
— Я пропущу утреннее расследование.
— Так, — дружелюбно заметил Джош, — не утечка из аорты, а утечка мозгов. Ты что, выжил из своего гребаного ума?!
— Эми поднялась на Сьерра‑Медоуз. Одна. Я иду за ней.
— Это твоя работа. Работа прежде всего, а девочки потом.
— Я позволил Эми считать, что не доверяю ей, а теперь должен доказать, что она ошибается.
— Пустив по ветру источник своего существования?
— Если бы Тоби нуждался в тебе, ты сделал бы то же самое.
— Я люблю Тоби.
— Да, — выдохнул Мэтт.
— Да ты влип не меньше Тая! Иди. Иди и делай все, как надо. Если потеряешь работу, найму тебя в няньки для Тоби.
Мэтт отключил телефон, выхватил из грузовика набор первой помощи и отправился в дорогу. В полночь его фонарь сдох. Он вытащил запасной и был уже на полпути к Сьерра‑Медоуз. За это время он опустошил свой запас газировки, в результате чего от избытка кофеина глаза сверкали, а сердце колотилось. Он не спал ночь, думая об Эми и Райли. И предыдущей ночью тоже не спал, потому что рвал простыни, изливая страсть на Эми. Ну а ночь до этого провел, спасая пострадавшего альпиниста.
Если бы кто‑то другой поперся в лес в таком состоянии, Мэтт посчитал бы, что ему нужна помощь психиатра.
В половине первого ночи погас и запасной фонарь. Вот тебе и кролик энерджайзер!
Он вытащил айфон. Связи не было, зато была подсветка. «Эппл» — его новый лучший друг.
В час ночи он подобрался совсем близко. В пять минут второго сдох айфон.
«Эппл» в списке его врагов оказался ниже кролика, когда он свернул с тропы, чтобы отлить, и упал.
И падал, и падал…
Эми заснула у огня, но внезапно вскочила, прижимая руку к колотящемуся сердцу. Она услышала громкий шум.
Костер почти погас. Она подбросила дров, схватила фонарик и попыталась осмотреть лес.
Ничего.
Может, ей показалось?
Эми встала, дошла до края полянки, посветила вокруг.
— Эй!
Никто не ответил.
Она решила, что это хорошо. Если только это не голодный медведь.
Эми нервно всмотрелась в гущу деревьев у обрыва и сразу вспомнила все, что случилось в последний раз, когда она была здесь ночью.
Невольно улыбнувшись, она придвинулась ближе и посветила вниз. Тогда ее спас Мэтт и…
О Господи!
Там внизу кто‑то возился, шурша листвой.
Эми немедленно подумала о медведе, но медведь не изрыгал бы отчаянные ругательства.
Голосом Мэтта.
Глава 24
Любить — все равно что глотать горячий шоколад, пока не остыл. Сначала ощущение застает тебя врасплох, но потом долго-долго греет.
— Мэтт!
Эми ошеломленно уставилась в темную пропасть.
— Это ты?
— Нет, это чертова фея Динь‑Динь.
Раздраженное заявление сопровождалось шорохом и новыми ругательствами.
— Что ты там делаешь? — глупо спросила Эми, опуская вниз фонарик, хотя почти ничего не видела. — Ты сам велел мне не ходить сюда, помнишь?
— Помню, спасибо. Я упал.
— О Господи! Ничего не сломал?
Он ответил не сразу, и она испугалась.
— Мэтт!
— Ничего! Ударился плечом, только и всего.
Страх сменился паникой, но она продолжала смотреть в черную бездну.
— Я немедленно спускаюсь.
«Как только точно пойму, что делать в этом мраке».
— Не стоит! Я в порядке.
Проигнорировав заявление как полную чушь, она принялась осторожно спускаться.
— Вернись, Эми! Я сейчас поднимусь.
Все было бы здорово, если бы оказалось правдой. Но она не услышала никакого движения. Спускаться было сложнее, чем карабкаться наверх. Склон был крутым, и Эми потребовались обе руки. Но фонарик тоже нужен, так что она сунула его в лифчик. Теперь фонарик в основном освещал ее лицо, но по крайней мере можно было что‑то видеть.
Вроде как.
— Эми, стой!
— Я не оставлю тебя здесь…
Она испуганно вскрикнула, когда подошва скользнула на влажном склоне. Эми пролетела несколько оставшихся футов и ушибла задницу.
— Ты как? — всполошился Мэтт.
— Ничего. Подкладка толстая.
Она подбежала к нему.
— Ты никогда меня не слушаешь.
Он сидел, прислонившись к пню и сжав челюсть.
— Уверена, что не ранена?
— Да.
— У тебя фонарик в лифчике?
— Опять да. Плечо сломано?
— Вывихнуто. Я так думаю. Придвинься ближе.
— Зачем?
— Чтобы я мог заглянуть тебе в декольте.
Ладно, значит, он не на смертном одре!
— Это когда мы поднимемся в мой лагерь, — пообещала она, сообразив, что Мэтт дышит сквозь стиснутые зубы. Вытащив фонарик, Эми долго всматривалась в его лицо. Несмотря на холодную ночь, по его виску катилась капля пота, а сам он вроде немного позеленел.
— Что я могу сделать, Мэтт?
— Можешь посветить в свой вырез в качестве стимула.
— Я серьезно!
— Все нормально, — вздохнул он. — Дай мне минутку.
Вот это настоящий мужчина!
— Тебе не следовало приходить.
— Это точно. И тебе тоже, — парировал он.
— Я к тому, что утром у тебя расследование. Через несколько часов! Твоя работа…
И тут до Эми дошло, чем он рискует. Она присела на корточки, уставилась на него и бесцельно взмахнула рукой.
— Господи, Мэтт, ты опоздаешь! Зачем ты явился?!
Он взял ее руку, погладил запястье как раз над тем местом, где бился пульс. Поднес пальцы к губам, поцеловал ладонь.
— Я хотел быть здесь, с тобой. Нашла, что искала?
— Как оказалось, да.
— Так и знал, что найдешь. Это было твоей целью, а ты не из тех, кто сдается. Всегда доводишь до конца начатое. И я пришел закончить то, что мы начали.
