Глядя прямо перед собой, я коротко назвала ему свой адрес. Меня не волновало, что в квартире нет даже мебели. В конце концов, у Криса свой способ справляться с болью, а у меня свой. Одна мысль о том, чтобы вернуться в квартиру Криса – в нашу общую с ним квартиру, как я считала еще утром, – была сейчас невыносима. Это может подождать до завтра, решила я.
– Сара, – осторожно начал Марк. Я повернулась к нему. – Вы в порядке?
– Пока нет. Но я выживу, – криво усмехнулась я. – Уж постараюсь.
– Вам не стоит сейчас оставаться одной. Моя квартира в двух кварталах отсюда. Там есть свободная комната, она в вашем распоряжении.
– Нет, Марк. Спасибо, но мне необходимо побыть одной.
Покачав головой, Марк прибавил газу. Я как будто отупела. То же самое было со мной, когда умерла мама. Такое ощущение, что я вообще утратила способность чувствовать, – может, оно и к лучшему, криво усмехнулась я. Наверное, это мой собственный способ не сойти с ума.
Минут через двадцать, нарушив молчание, я объяснила Марку, как подъехать к моему дому.
– Высадите меня здесь, пожалуйста.
– Я провожу вас до квартиры.
Я тяжело вздохнула, сообразив, что спорить бесполезно. Тем более что сил выяснять отношения у меня уже не осталось.
Выбравшись из машины, мы поднялись в дом.
– Спасибо, – взявшись за ручку двери, кивнула я.
– Дайте мне ваш сотовый.
Я не стала спрашивать, зачем он ему. Просто машинально протянула ему мобильник. Марк вбил в него несколько цифр и вернул мне.
– У вас в контактах мой адрес. Мое предложение остается в силе. Если я вам понадоблюсь, звоните. Или приходите.
– Спасибо. – Я не стала гадать, что за этим кроется. Не мне его судить.
Марк внимательно вглядывался в мое лицо.
– Я уйду, только убедившись, что вы благополучно вошли.
Я порылась в сумочке и со стоном прижалась лбом к двери.
– Господи… у меня нет ключа!
Марк мягко повернул меня к себе – незастегнутый пиджак распахнулся, и все равно он выглядел безупречно. Даже сейчас он умудрялся держать все под контролем – хотела бы я сказать то же самое о себе.
– Поехали ко мне, – предложил он. – Позвольте мне сегодня позаботиться о вас.
Вскинув голову, я уставилась в его серо-стальные глаза, завидуя его выдержке и жалея, что я так не могу. Но… нет. Если Крису станет известно, что я ночевала у Марка, пусть даже в отдельной комнате, это станет для него последней соломинкой. А может, и нет. Я предпочитала первый вариант.
– Нет. Я не поступлю так с Крисом.
Марк вглядывался в мое лицо. Его собственное, как обычно, хранило непроницаемое выражение.
– Тогда куда вас отвезти? – поинтересовался он.
– К Крису… – Тут на меня вдруг снизошло озарение. Я принялась лихорадочно копаться в сумочке. У меня ведь есть ключ от квартиры Эллы!
– Я переночую у подруги. Она уехала из страны. – Я подошла к двери в ее квартиру. К счастью, ключ подошел. Открыв дверь, я зажгла свет и обернулась к Марку: – Еще раз спасибо. Всего хорошего!
– Вы уверены, что с вами все в порядке?
– Безусловно.
Он помялся.
– Звоните, если что.
– Конечно.
Проводив Марка взглядом, я вошла в квартиру, заперла за собой дверь и привалилась к ней спиной. Молча разглядывая потертый голубой диван и такие же кресла, я с тоской вспоминала, как мы с Эллой валялись здесь, болтали, пили вино, закусывая пиццей. Если Элла собирается и дальше работать в школе, она, вероятно, вернется на следующей неделе. Никаких «вероятно», одернула я себя. Элла обязательно вернется! С ней все в порядке, успокаивала я себя.
И тут вдруг у меня в голове как будто что-то щелкнуло. Швырнув сумку в угол, я принялась лихорадочно шарить по комнате, пытаясь отыскать хоть что-нибудь, что бы подтвердило, что с ней действительно все в порядке. Я рылась в документах, вывалила на пол содержимое ящиков письменного стола, потом принялась копаться в шкафу. Все напрасно – я не нашла ничего. Не отыскала даже фотографий, где бы она была снята с Дэвидом. Ни единого упоминания о нем, об их предполагаемой поездке в Париж или о свадьбе. Вообще ничего! Как такое могло быть?
Закончив обыскивать спальню, я без сил рухнула на постель. Мамы давно уже нет. Отец – самый настоящий ублюдок, которому плевать, жива я или нет. Дилан тоже умер. Элла бесследно исчезла. Крис… Крис, похоже, потерян для меня навсегда. Я потеряла всех, кого любила.
Сунув под голову подушку, я свернулась калачиком. Итак, я снова одна. Одиночество – самое лучшее убежище. Потому что одному не так больно.
«Я сказала ему, что больше не стану этого делать. Не могу стать той, кого он хочет во мне видеть. В ответ он заявил, что думать будет он. Будет сам решать, какой я стану. А потом он задрал мне юбку до талии и вонзился в меня. Он был внутри меня – и я поняла, что пропала. Может, в этом все дело? Я пропала».
Я рывком села на кровати, вынырнув из кошмара, в котором меня преследовали записи из дневника Ребекки. Меня со всех сторон окружала темнота – видимо, уже наступила ночь. Глухой стук заставил меня похолодеть. Не помня себя, я сползла с кровати. Дверь. Кто-то стучится в дверь. При мысли о том, что это, возможно, Крис, в груди шевельнулась робкая надежда.
Я бегом бросилась к двери. Но в тот момент, когда я уже собиралась ее открыть, простой здравый смысл подсказал, что этого лучше не делать.
– Кто там?
– Блейк.
Я прижалась пылающим лбом к двери. Проклятие, проклятие, проклятие!
– Вы меня впустите? – наконец не выдержал он.
– Откуда вы узнали, что я тут?
– Марк подсказал, где вас искать.
Ну, конечно. Марк ему все объяснил. Я с тяжелым вздохом открыла дверь и увидела Блейка – он стоял, привалившись к стене и лениво закинув руки за голову, темные волосы в беспорядке разметались по плечам.
– Крис попросил меня присмотреть за вами. Он узнал, что вы не вернулись домой, и забеспокоился.
– Он у себя?
Поджав губы, Блейк покачал головой:
– Он в Лос-Анджелесе.
– Конечно, – вздохнула я. – Который час?
– Два часа ночи.
– Я не поеду к Крису.
– Там вы будете в безопасности.
– Ну, разумеется, – горько усмехнулась я. – Потому что тот, кто убил Ребекку, возможно, охотится сейчас за мной. Только мы не можем найти ни ее, ни Эллу – вообще ничего, чтобы хотя бы знать, живы они или нет.
Какое-то время Блейк недовольно разглядывал меня, потом его суровый взгляд заметно смягчился.
