Майя начала понимать: Ричард не просто так ее сюда привел.
– Почему?
Уголки его рта дрогнули, он отвернулся, поставив ногу на обломок скалы, оперся на него рукой и посмотрел вниз, в кратер.
– Через неделю я отправляюсь в Сомали. Королевское географическое общество очень заинтересовано в том, чтобы наконец исследовать и картографировать внутреннюю часть страны. Они хотят подготовить возможное вступление во владение и организовать еще большую экспедицию к истокам Нила.
– Ты так долго об этом мечтал.
Ричард рассмеялся, вырвал из трещины в камне травинку и повертел ее между пальцами, избегая смотреть на Майю.
– Конечно, управление в Бомбее рекомендует избегать ненужного риска. Экспедиция носит неофициальный характер, я организую ее на свой страх и риск, без военного сопровождения. Ответственность только на мне. Ни одному белому не известно точное расположение Харэра, запретного города, как называют его местные жители, потому что он непременно погибнет, как только в него вступит первый христианин. Исследователи, которые пытались до него добраться, рассказывали о диком и кровожадном народе – его предводитель, Абу Бекр, заключил в темницу дворца братьев и других членов своей семьи. Тем, кто пытался проникнуть в Харэр, приходилось поворачивать еще на дороге и бежать, спасая собственную жизнь.
Майя не смогла сдержать улыбки.
– Значит, впервые за все годы нечто вроде прощания.
Он слегка покачнулся, словно его мучила нерешительность, потом выбросил травинку и подошел к ней.
– Тебе ведь по вкусу такие моменты, да? – с вызовом спросила она, слегка наклонив голову, с какой-то веселой угрозой в глазах. – Эти драматические сцены. Не будь ты путешественником и исследователем, стал бы актером. Отсюда эти вечные появления из ниоткуда – и никаких нормальных прощаний. Расставания были бы не столь эффектны и, возможно, задевали бы тебя за живое.
Он стоял перед ней, осторожно положив руку ей под подбородок.
– Когда я смотрю на тебя, мне всегда кажется, что я смотрюсь в зеркало.
Она сглотнула и осторожно спросила:
– Ты поэтому убегаешь от меня с тех пор, как мы знакомы?
Ричард попытался ухмыльнуться, но безуспешно. Он заговорил тихим, дрожащим голосом, словно что-то сдавило ему горло:
– Как можно убежать от второй, лучшей половины своего несовершенного Я? Ведь ты со мной всегда, куда бы я ни шел.
В глазах у Майи появились слезы, внутри что-то воспротивилось:
– Почему тогда ты не…
– Тсс, – прошептал Ричард с улыбкой, и приложил большой палец к ее губам. – Кто в силах каждую секунду смотреть в глаза самому себе?
Майя в ярости оттолкнула его руку от своего лица.
– Так отправляйся к черту! – крикнула она и побежала вниз по каменистой тропе.
– Ваше желание для меня закон, мадам, – закричал он, но Майя заперла свои уши и сердце от его голоса и его слов.
Она знала, что Ричард будет смотреть ей вслед, и знала, что он не кинется ее догонять – таков его стиль общения, его почерк. Майя осознавала всю бессмысленность своего поступка, но все равно убегала от собственного отражения, которого боялась не меньше, чем своего – Ричард.
В тот день она долго просидела на веранде с закрытой «Джейн Эйр» на коленях. Сперва в ярком свете дня, позднее – поставив у ног лампу, нежно мерцавшую в темноте. Она не перелистнула ни единой страницы, хотя и сама не знала, где витали ее мысли. Майя пыталась убедить себя, что ждет Ральфа. Но на самом деле она ждала, когда наконец закончится вечер и наступит ночь, приносящая блаженство сна, но не отдых, пока не начнется новый день, такой же бессмысленный, как и предыдущий.
Наконец она услышала неуверенные шаги, и на веранде возник хорошо знакомый силуэт Ральфа. Майя вскочила и бросилась ему навстречу, крепко обняла и поцеловала, помогая удерживать равновесие и стараясь не обращать внимания на запах алкоголя.
– Я так ждала тебя! Почему ты опять задержался?
– У меня были дела, – вяло объяснил он, бегло ответил на поцелуй, мягко оттолкнул ее и зашел в бунгало. Майя поспешно забрала книгу, лампу и стул и отнесла все в дом.
– Хочешь есть? Давай я что-нибудь…
– Нет, я поел в клубе, – оборвал он ее на полуслове и налил себе бренди.
Майя смотрела, как пьет ее муж: стоя, залпом, словно его мучила невыносимая жажда.
– Ты смог… смог поговорить с Плейфером?
Лейтенант Роберт Ламберт Плейфер был персональным ассистентом Оутрэма и вместе с капелланом Дж. П. Бадгером принимал у солдат экзамен по арабскому языку. У последнего более чем хватало времени на занятия арабской письменностью – в бунгало, временно служившем лагерю часовней, нечасто проводились богослужения. Солдаты Адена были не самой благочестивой паствой.
Несколько дней назад Майя попросила Ральфа предложить Плейферу основать школу для английских и местных детей и узнать, согласится ли он или Бадгер по возможности позаниматься с ней арабским.
– Что? – недоуменно посмотрел на нее Ральф и сделал новый глоток. Наконец его лицо озарилось пониманием, и он покачал головой. – Пока не представилось случая. Завтра поговорю.
Он тяжело плюхнулся на стул.
Майя кивнула, сжав губы, и постаралась не слишком выдавать разочарования.
– Пожалуйста, не забудь, – все-таки попросила она мужа.
– А разве я когда-нибудь что-нибудь забывал? – вспылил Ральф, гневно дернув руками.
Майя смущенно покачала головой.
– Прости. Ты ведь знаешь, как это для меня…
– Но не особенно надейся на успех! – он почти угрожающе направил на нее стакан. – Ты не профессиональная учительница, Плейфер сейчас очень занят, и у нас в администрации других забот полон рот! – Он сделал еще один большой глоток. – И вообще, чего тебе еще? У тебя и так все есть! – он в гневе обвел рукой комнату. – Можешь проводить время в свое удовольствие, пока я корплю за письменным столом и бьюсь с тупой канцелярщиной!
Ральф встал, вновь наполнил опустевший стакан и с громким стуком поставил бутылку обратно.
– Я тебя не понимаю. Другие женщины не жалуются, у них голова не забита подобным вздором, они довольны жизнью!
Проглотив гордость, Майя подошла к нему.
– Но я не такая, как другие. Ты знал это с самого начала.
Она осторожно взяла его за плечи, но он раздраженно стряхнул ее руки.
– Я ничего не знал, вообще ничего! – крикнул он, отчаянно жестикулируя. – Если бы я знал, что меня здесь ждет, я бы не…
Он лишился дара речи, увидев, как глаза Майи наполняются слезами. Она развернулась, бросилась в спальню и захлопнула за собой дверь, насколько сильно позволило тонкое дерево. Растянулась на кровати, спрятав лицо в плоские, жесткие подушки, но слезы, которые могли принести облегчение, не приходили. Она слышала, как Ральф меряет шагами переднюю комнату. Казалось, прошла вечность, прежде чем дверь приоткрылась и он прокрался к ней. Кровать скрипнула, он лег рядом, и Майя оцепенела, почувствовав у себя на спине его руку.
