Книга Клан, страница 10. Автор книги Александр Прозоров

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Клан»

Cтраница 10

— Славутич?.. — Он не увидел, а ощутил присутствие за сверкающей поверхностью здешнего мага, прячущегося в темноте, тут же протянул руку и выключил бра: нечего показывать лишний раз, где находишься и что творится вокруг.

— Ты цел, Пустынник? — прошептал старик, соблюдая вежливость. В старину почему-то считалось, что произнесенное шепотом заклинание слабее выкрикнутого в голос, и с тех пор маги общались именно так. Дабы собеседник не заподозрил, что в твоей речи спрятано злое заклятие. — Почему ты так легко сдался?

— Были обстоятельства, которые скрещивались чуть не перед глазами…

— Перестань, Пустынник, — перебил его местный Великий. — Мы говорим не по телефону, нас никто не подслушает. Выкладывай все как есть.

— Я заметил на улице топорников, а полицейские вломились под прикрытием колдуна. Мне было некуда деваться.

— Тебя выследили топорники? Как?

— Как?! — разозлился Пустынник. — Вы уверяли меня, Великие, что мне нужно всего лишь посидеть на окраине и прощупать, что в городе странного. А на меня уже через неделю насели и смертные, и топорники, и еще какие-то колдуны! Меня либо выдали, либо в Петербурге намного опаснее, чем вы говорили! Я требую компенсации! Я потерял…

— Ты не справился с простейшей задачей и требуешь компенсации? — Не расслышать в голосе Славутича насмешки не смог бы и глухой. — Впрочем, у Круга может быть иное мнение. Когда ты отчитаешься перед ним, тогда и решим. Я вытащил тебя на волю, если ты заметил. Отдыхай.

«Отдыхай!» Пустынник схватил со стола шар и со всей силы швырнул его в стену, расколотив в мелкую ледяную крошку. Старый местный колдун ухитрился парой фраз пнуть его по всем больным местам. Надсмеясь над потерями, попрекнул неумением, отказал в компенсации и намекнул, что это именно он находится перед Кругом в долгу! Проклятый маразматик.

Маг повернулся к тупо таращившейся женщине и со всего замаха влепил ей пощечину. Потом еще одну. Та лишь чуть покачнулась, как безмозглый магазинный манекен. Смертная…

Пустынник отвернулся, кивнул своему отражению в окне: там стоял не круглолицый тридцатилетний мальчишка, а взрослый, солидный мужчина, умеющий переносить неприятности и возвращать полученные удары. Отыграться на Славутиче он, конечно, не сможет: магическая защита Великих слишком прочна даже для него. Но если хорошенько оглядеться и терпеливо выждать момент — всегда найдется пробоина в самой прочной бреши. А пока и вправду можно отдохнуть.

Он легонько стукнул женщину по глазам тыльной стороной ладони:

— Ахнап!

Жена вскрикнула, схватилась за палец:

— О господи, Толя! Я обо что-то порезалась.

— Ерунда, царапина. У тебя есть пластырь?

— Да, сейчас достану. Ой, и щека почему-то болит. Отлежала, наверное. Надо будет теперь на другой бок ложиться. Иди, Толя, раздевайся. Я сейчас, быстро.

* * *

Славутич же, отодвинув шар, откинулся на спинку кресла и зажмурился от блаженства, купаясь в теплых потоках, что струились от камня, на котором лежала круглая столешница. Он чувствовал, как эти потоки смывают с тела усталость, уносят грязь, хвори, годы…

— Ты здесь, Великий?

— Да, Унслан, — не открывая глаз, кивнул старик.

— Я вижу, ты любишь проводить здесь время. — Второй член триумвирата занял свое место за столом. — Тебе не скучно сидеть в темноте?

— В темноте? — удивился Славутич. — А разве ты не чувствуешь? Разве ты не видишь света, что идет от камня? Унслан, я помню, что, согласно клятве, я должен буду отдать свое место тому, кого выберет Изекиль, равно как это сделал Ахтар, вместо которого наш третий Великий поставил тебя. Но ведь вы не можете быть чужаками, ты не можешь. Иначе тебя не принял бы ни Круг, ни камень. Ты сын этой земли — так неужели ты не чувствуешь?

Старик открыл глаза и, наклонившись вперед, положил на столешницу ладони с растопыренными пальцами:

— Этого камня руки человека коснулись впервые тысячи лет назад. Он помнит кровь жертвенных петухов, пламя ритуальных костров. Он помнит первые стоны и первые молитвы, он помнит, как над ним вырастал город. Неужели ты не чувствуешь, Унслан? Это сердце нашего города, это сердце нашей страны. Люди со всех сторон света помнят о Москве, желают ей могущества, и мысли, помыслы их собираются здесь. Это дань человеческих душ. Или ты думаешь, маги моего клана каждую неделю собираются здесь просто так? Хотя бы попробуй, Унслан. Это живая энергия. Это энергия живых душ, она куда сильнее мертвой. Я знаю, твоим учителем был Изекиль. Он пришел с запада и привык забирать энергию у мертвых. Чем больше людей умирает вокруг, тем сильнее он становится. Он любит убивать, убивать тысячами. Но ведь ты сын здешней земли, Унслан! Попробуй пить живую энергию, и ты увидишь, каков путь истины.

— Если мой учитель столь плох, Славутич, зачем ты заключил с ним сделку? — возразил молодой Великий, поглубже натягивая капюшон.

— Я был слаб, — пожал плечами старик. — Я лишился силы и воли, я потерял друзей, я питал ненависть и зависть, я хотел сделать как лучше. Но моих сил хватило ненадолго. Я начал уставать. Однако это не значит, что я стремлюсь попасть в руки падальщика.

— Но ты дал клятву!

— И пока я ее не нарушил… — покачал головой Великий.

— Да… — согласился его более молодой собеседник и после небольшой паузы поинтересовался: — Скажи, Славутич, почему мой учитель так стремится проникнуть в Петербург? Ведь это больше не столица. Из него нет ни магического, ни обычного влияния.

— А разве Изекиль не рассказывал тебе о пророчестве? — Старик вздохнул. — Интересно, чему же он тогда вас учил? Этому пророчеству всего два столетия. Его дал безумный старик, святой Ипатий из Читы. Он предрек, что в году две тысячи четвертом от рождества Христова придет на трон русский дочь восходящего солнца. «И отверзнуца небеса, и станет диаволово небесным, а небесное диаволовым. И возопят дети во чревах, не желая выходить на свет божий, и заплачут мертвые от жалости к живым. Падет Русь великая к ногам иноземным, и развеется память о святой земле в пыли подорожной. Погаснет навеки свет благой над могилами предков, коли не явится со столицы севера белый витязь и не заслонит собой престол от черной нечисти». Вот так, Унслан. Девять лет осталось до исполнения пророчества.

— Или его неисполнения, — понимающе кивнул молодой член триумвирата. — А столица севера — это Санкт-Петербург. Понятно. Но ведь именно ты вместе с Изекилем истребил весь Северный Круг до последнего мага.

— С тех пор прошло семьдесят лет, Унслан. — Славутич сложил руки на груди. Он успел успокоиться, и голос его снова звучал тихим, вкрадчивым шепотом. — Круги Великих умеют не только умирать, но и возрождаться. Если алтарь круга намолен и сохранил энергетику, если люди не забыли столицу и удерживают ее в памяти своей, то возрождение может случиться в любой момент. Достаточно легкого толчка.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация