Краткость – сестра таланта. Земная быстренько сунула серебряную монетку мальчугану в ладонь и повернулась к любопытствующей Соль.
– Что это?
– Без понятия.
– Ну так открой.
– Потом открою.
– А если это важно?
– Ах, если бы да кабы, то во рту росли б грибы, – скороговоркой ответствовала Анна и дернула за веревочку на узелке – тот раскрылся, словно бутон. На круглом, неровно обрезанном куске кожи стоял маленький кувшинчик с длинным горлышком, запечатанный пробкой из свернутой и затянутой сухими травинками пакли. На самой кожаной тряпице было коряво выведено: «Любись и пей в течение суток».
«Ох ты ж черт! Как она узнала? Ведь только вчера думала об этом. Спасибо тебе, Дарьяна. Выручила!» – Аня снова упаковала кувшинчик и поставила узелок на полочку повыше.
– Ну так что это?
– Заведешь любовника – расскажу.
– Ты противная!
– Зато идейная! Соль, а давай мы твоей подруге организуем такую свадьбу, какой ни у кого никогда не было и не будет?
– Это какую?
– А давай организуем похищение невесты?
Глава 14
– С ума сошла? Какое похищение?
– Шуточное! И чтобы жених обязательно ее спасал самостоятельно, а не вызывал стражей!
Сольвейг колебалась, раздумывая и взвешивая.
– Соль, а ты жениха-то видела?
– Конечно, видела.
– Тюфяк?
– Как раз наоборот: он выпускник императорской академии боевых магов.
– У-у-у, – протянула Аня. – А портрет его есть?
– Нет, портрета нет. Нельзя рисовать портреты неженатых парней и незамужних девушек.
– Это что еще за новость? Почему?
– Считается, что судьба может перепутать тебя живую и тебя нарисованную, тогда ты не сможешь выйти замуж.
– Как интересно. То есть, если ты не хочешь замуж за мужчину, но тебе его уже навязали родители, ты можешь нарисовать свой портрет, отправить ему в качестве подарка, и судьба перепутает тебя с портретом и расстроит твою свадьбу?
Сольвейг утвердительно качнула головой и застыла. Как интересно наблюдать за выражением лица собеседника, когда до него с запозданием доходит смысл сказанного, когда он осознает личные выгоды от авантюры.
– Аня, – от переизбытка эмоций голос Соль сорвался на сопрано, – да ты гений! Как я не сообразила сразу?! Все! Мы делаем выездную свадьбу, мы организуем похищение невесты, и потом мы рисуем мой портрет и отправляем его императорскому наследнику! Какая же ты молодец!
Несмотря на частые отлучки леди-дизайнера, работа в мастерской кипела постоянно. Гардеробы Ани и Соль пополнялись новыми моделями платьев, ночных рубашек, блуз, прогулочных костюмов и тому подобных вещей. Хозяин лавки тканей действительно обслуживал теперь постоянную покупательницу даже среди ночи. Прослышав про эксперименты наследницы, в замок потянулись подмастерья и мастера по пошиву обуви и головных уборов.
С одобрения брачующихся и их родственников подготовка к свадьбе шла полным ходом. К «похищению» невесты была подключена театральная труппа господина Пэйона, который приобрел настолько широкую популярность, что не успевал отказываться от приглашений посетить светские мероприятия именитых семейств города. Каждый вечер театр был забит под завязку: приходилось ставить в проходы между рядами дополнительные стулья, разрешать стоять публике во время выступления, билеты были распроданы на много дней вперед, даже самые неимущие жертвовали деньги, прибереженные на черный день, приобретая пригласительный.
В город раньше времени стали стекаться курортники, хозяева усадеб на берегу озера, к ним приезжали родственники и знакомые, услышавшие о талантах и аншлагах театра господина Пэйона. Гостиные дворы в срочном порядке переоборудовали помещения под жилые комнаты, стоимость аренды самых незавидных домиков поползла вверх, казна города пополнялась, радуя главенствующий род и, естественно, императорскую фамилию.
Представителей нелюдских рас приветствовали наравне со всеми: деньги не пахнут, а особенно в таком количестве.
Кастор Керберос пропадал на работе. Единственное время, которое он позволял уделить возлюбленной, приходилось на часы выступлений труппы. Однажды мужчина пришел к Ане в приподнятом настроении. Он светился, аки солнышко.
– Я уезжаю!
Аню перекосило: как можно с такой радостью сообщать эту «замечательную» новость?!
– Куда?
– В Дон-Длон. Мне предложили неплохую должность – больше денег, больше привилегий.
– Рада за тебя. Когда едешь?
– Завтра.
Анины брови поползли на лоб да там и остались.
– Быстрый какой. А назад когда?
– Не могу знать. Но… – Страж сделал многозначительную паузу. – Может, когда я там обустроюсь, ты приедешь ко мне?
– Хороший мой! Ты не забывай, что самолетов у вас тут не предусмотрено, а на лошадке туда-обратно по неделе трястись выше моих сил. Лучше ты ко мне. Я дам тебе один из моих камешков, и ты сможешь телепортироваться сюда хоть каждый вечер. Кстати, у вас там посменная работа будет или тебя опять на ночные смены поставят?
– Не могу знать, мой ангел, – произнес Кастор, преданно глядя Ане в глаза и целуя аккуратные пальчики.
Через несколько часов после разговора с Кастором Аня пересеклась с леди Сольвейг в ее мастерской. Девушка была явно чем-то расстроена.
– Соль, у тебя что-то случилось? – Аня присела рядом и взяла кузину за руку.
Соль била мелкая дрожь, в глазах стояли слезы.
– Да что у тебя стряслось, Соль?
– Он уезжает! – Слезы потекли ручьем.
Аня сидела в замешательстве. Соленые потоки наконец иссякли, и Сольвейг смогла говорить:
– Пэйон уезжает. – Аня выдохнула: вот кто, значит, на самом деле занимает мысли Соль. – Его пригласили в новый императорский театр.
– Соль, он тебе очень нравится?
– Очень.
– А ты ему?
– Конечно!
– Ну да, глупый вопрос, как по-другому может быть… Он тебе говорил, что ты ему нравишься?
– Ну да.
– Когда?
Соль замялась.
– Так говорил или нет?
– Говорил, давно. Но до сих пор ничего не изменилось, – затараторила сорока. – Он до сих пор меня любит. Он меня даже целовал!
– Богема чертова, – пробурчала Аня себе под нос. – Ладно, Соль, не расстраивайся. Смотри, все складывается как нельзя лучше: во-первых, он уедет зарабатывать деньги, обоснуется в столице, во-вторых, ты сорвешь свою свадьбу, в-третьих, ты будешь свободна, он богат, и вы сможете соединить ваши судьбы. Так что давай, утри слезы и радуйся тому, что у тебя есть, и тому, что ждет нас впереди!
