Аня грешным делом подумала было, что у девушки от перенесенного стресса что-то случилось с головой, однако блондинка сильно сжала ладонь кузины несколько раз, намекая, что неплохо было бы подыграть. Брюнетка намека не поняла.
– Ну же, вспоминайте. Вам стоило только пальцами щелкнуть – раз! – и все выключилось. – И снова пожала ладонь.
«Выключить всю магию, направленную на нас», – скомандовала брюнетка. Сольвейг моментально расслабилась.
– Аня, за мной следят. Меня прослушивают! Я даже в клозет не могу нормально сходить!
– К тебе приставили охрану?
– Ко мне приставили армию! – Сольвейг в отчаянии заламывала руки.
– Ладно, не бери в голову, о тебе беспокоятся. После случившегося-то!
– Аня, я не могу. Забери меня, пожалуйста.
– Хочешь армию привести ко мне в гости? – Земная уже смеялась.
– Аня, я спать хочу одна! Сделай еще раз отключение, пожалуйста.
«Выключить всю магию, направленную на нас».
– Ты понимаешь, что, выключая сигнализацию, мы поднимаем на уши не только армию, но и все тайные службы? – Аня вовсю веселилась. – Ведь, скорее всего, это твоего отца благодарить надо за проявленную заботу.
– Ты знаешь, кстати, что лорд Вазилайос сейчас помогает править страной из личного кабинета в нашем замке. Это теперь не замок. Это теперь какой-то проходной двор.
– А матушка твоя где?
– Уехала на все лето. К родственникам. До самой свадьбы.
Самостоятельно вспомнить назначенную дату свадьбы Ане было достаточно трудно, а переспросить у невесты… Жалко девушку. Как выяснилось, на монете из золота был отчеканен профиль императора, а не наследника трона. Так что узреть истинный облик нареченного не представлялось возможности.
– И теперь ваш дом как в загадке: ни окон, ни дверей, полна горница людей…
– Это что?
– Загадка про огурец.
– А-а-а, – протянула блондинка и снова щелкнула пальцами.
– Эй, ты мне не хами, девушка. – Аня оскорбилась. – Я тебе не тумблер выключателя. Вежливости никто не отменял.
– Пожалуйста, сделай это опять.
Аня сделала это опять, и еще раз, а потом снова, пока девушки не дошли наконец до ворот замка.
– Тебе что-нибудь известно о судьбе нашего мероприятия с портретом? – спросила заговорщица, когда шумная улица осталась позади.
– Нет, не знаю. Но свадьбу никто не отменил. Либо судьба моя не проглотила наживку, либо портрет был уничтожен до того, как попал в нужные руки. Я смотрю, тебе понравился мой подарок.
Как ловко блондинка перескакивала с темы на тему!
– Мне очень понравился подарок, Соль. Удобно, стильно, завораживающе. Скоро-скоро заказы посыплются на тебя золотым дождем, и ты станешь первой в мире императрицей-дизайнером.
– Очень надеюсь, что будущий император не очень консервативен и позволит мне заниматься своим делом.
– Ты не поверишь, но мужчины в большинстве своем консервативны от природы. Знаешь, какой у них девиз по жизни?
– Какой?
– Работает – не трогай!
Родовитая кузина разразилась смехом. Ане пришлось даже остановиться, чтобы переждать истерику.
– Ты знаешь, Аня, большинство министров, которые посещают наш дом, живут и управляют страной по тому же принципу. Даже мой отец предпочитает именно такой подход.
Пока Сольвейг рассказывала о тонкостях управления государством, Земная внимательнее пригляделась к обстановке в замке – везде сновали люди. Даже в еще большем количестве, чем на улице. Лица у всех были серьезные, озабоченные, брови нахмурены, губы поджаты. И бежали, бежали, молча, вереницей, как муравьи.
– Хочешь, поиграем в одну игру? – предложила Аня.
– В какую?
– А вот мы сядем тут на скамейке и будем по очереди придумывать истории, касающиеся каждого хмурого лица, выходящего из дверей парадного. Давай?
– Давай, – не очень уверенно произнесла Сольвейг, но кузина уже тащила подругу к лавочке.
Из дверей тут же вышел напыщенный и очень высокий господин с хмурым лицом.
– Никогда больше не буду есть яблоки на завтрак, – начала кривляться Аня. – В них много железа, много железа. А то клозет можно будет превратить в магазин шпаг…
Сольвейг сначала не поняла. Посидела, попробовала шутку на вкус и взорвалась. Отсмеявшись, попросила еще.
Из замка вышел усатый колобок с бегающими глазками, он повсеместно поглядывал под ноги, но из-за дородного брюшка ему приходилось постоянно наклоняться, тем самым производя впечатление маленького болванчика.
– «Колокольчики поют, музыка играет, никогда не устают, хор не умолкает», – пропела Аня в такт поклонам пузатика.
Сольвейг развеселилась пуще прежнего.
– Давай еще.
– А ты не хочешь попробовать?
– Пока не хочу.
– Ну ты и бессовестный потребитель. Ладно. Запускайте следующего. – Аня махнула рукой.
Хорошо, что никто не слышал девушек. Хотя… Наверняка слышал и покатывался со смеху вместе с ними.
В дверях показался вальяжный господин. Он остановился на пороге, перекрывая движение, обернулся. Аня просипела:
– Ну ты, эта, если что – заходи.
Мужчина снова повернулся к девушкам и, переваливаясь с ноги на ногу, прошел мимо. Сольвейг еле сдерживала смешки.
– «А-а-аблака-а-а, белогривые лошадки…» – это про вельможу с «чистым взором» и кудряшками на голове.
Сольвейг хрюкнула в платочек и поспешила отвести глаза.
– «Однажды в студеную зимнюю пору Я из лесу вышел…» – про бородатого мужчину, обхватившего себя руками и постоянно оглядывающегося по сторонам.
– «Кукушка кукушонку купила капюшонку…» – про небритого, темнокожего, с немытыми волосами и выдающимся носом.
Сольвейг уже просто всхлипывала в платочек.
Внезапно Аню пронзил холод. И виноват в том был не злой порыв ветра, а колючий взгляд вышедшего из дверей человека. Брюнетка автоматически отдала приказ о выключении любого магического воздействия на кузин, однако озноб не пропал. Вытянувшись по струнке, подруги во все глаза смотрели на высокого господина с темно фиолетовыми волосами до плеч. Смешинки, доселе витающие в воздухе, улетучились в никуда. Мужчина стоял напротив леди, опершись на длинную трость, и рассматривал «сестер». Сходство в чертах лиц говорило о происхождении обеих, однако спешить с выводами господин с тростью не стал. Просто моргнул вторыми полупрозрачными веками и игриво сузил зрачки. Вертикальные. Аня икнула от неожиданности, а мужчина дернул уголком рта, изобразив ухмылку. Холод пропал.
