– Ну и свалка, – сказал Торн с неудовольствием. – Сомневаюсь, что можно доверять пилоту, который настолько не уважает свой корабль.
Не обращая на него внимания, Зола занялась сканированием полок и стен. Несмотря на сбивающий с толку беспорядок, мозговой интерфейс что-то заметил. Знакомое ощущение, обрывки давно потерянных воспоминаний. Угол, под которым солнце светит в дверной проем. Запах машинного масла, смешанный с запахом навоза. Пересечения стропил. Она зашагала вперед, хрустя мусором под ногами, – медленно, чтобы ощущение не пропало ненароком.
– Зола, – позвал Торн, оглядываясь на фермерский дом. – Что мы тут делаем?
– Ищем кое-что.
– В таком месиве? Что ж, удачи!
На свободном клочке пространства Зола остановилась, размышляя. Разглядывая. Вспоминая, что уже была здесь. Во сне, в полудреме.
Она заметила узкий железный шкафчик, выкрашенный грязно-коричневой краской. Там висели три кителя, на рукавах у всех были нашивки военных сил ЕФ. Расправив плечи, Зола направилась к шкафу и отодвинула кители в сторону.
– Зола, ну ты чего? – возник рядом Торн. – Некогда сейчас искать, во что переодеться!
Но та едва его слышала – в голове шумело. Весь этот беспорядок был неспроста. Тут кто-то побывал, и он что-то искал.
Искал ее.
Если бы только можно было не думать об этом; но осознание сверкнуло молнией, и отмахиваться оказалось бесполезно.
Наклонившись над шкафом, она просунула руку за заднюю стенку и, как и ожидала, нащупала рычаг. Он был невидим в тени. Его нельзя было заметить, если не знать, где искать. А она знала – потому что уже бывала здесь. Пять лет назад, в наркотическом полузабытьи, которое она по ошибке считала сном, она видела это место. Каждый сустав, каждый мускул тогда горел от недавно перенесенных операций. Медленно выбравшись из бесконечной темноты, она словно в первый раз увидела головокружительно яркий мир.
Держась ладонью за шкаф, Зола потянула рычаг.
Тайная дверь оказалась тяжелее, чем ей представлялось – видно, была сделана из чего-то куда более основательного, чем простая жесть. Она приподняла ее на скрытых петлях и отпустила, позволив упасть на пол. В воздух взметнулись облачка пыли.
Перед ними открылся квадратный проем. От порога вниз вели врезанные в стену пластиковые ступеньки. Торн нагнулся, упершись руками в колени.
– Откуда ты знала?
Зола не могла оторвать глаз от тайного хода.
– Сканер показал, – коротко ответила она, не в силах озвучить правду.
Включив фонарик, она первой окунулась в густой, спертый воздух тайного хода. Луч осветил помещение такого же размера, как и ангар наверху, без окон и дверей. С трудом набравшись храбрости, чтобы посмотреть, куда ее занесло, Зола осторожно скомандовала:
– Включить свет.
Сначала раздался щелчок автономного генератора, а следом над головой постепенно зажглись три длинные флуоресцентные лампы. Торн перепрыгнул через последние четыре ступеньки и шумно приземлился на пол. Развернувшись лицом к помещению, он застыл на месте.
– Это… это что вообще такое?
Зола не ответила. Она и дышала-то с трудом.
Посреди комнаты стоял резервуар с куполообразной стеклянной крышкой. Вокруг находилось множество сложных механизмов – больничных мониторов, датчиков температуры, биоэлектрических сканеров. Панелей, трубок, игл, экранов, проводов и пультов управления.
У дальней стены находился операционный стол с целой армией подвижных ламп, вырастающих одна из другой, будто щупальца гигантского осьминога, а рядом – маленький столик на колесах с почти пустой бутылкой стерилизующей жидкости и хирургическим набором – скальпелями, шприцами, повязками, масками для лица, полотенцами. На стене висели два темных нетскрина.
В то время как эта часть тайного помещения была похожа на операционную, другая его половина больше напоминала мастерскую Золы в подвале дома Адри, со множеством отверток, клещей и паяльников. Все было завалено запчастями андроидов и компьютерными схемами. А еще там лежала незаконченная – с тремя пальцами – рука киборга.
Зола вздрогнула – тут пахло одновременно как в стерильной больничной палате и как в сырой пещере.
Торн осторожно подошел к резервуару. В желеобразном наполнителе виднелись очертания тела ребенка.
– Зачем это?
Зола потянулась было к запястью, но вспомнила, что перчатки на руке давно уже нет.
– Это контейнер для восстановления, – ответила она шепотом, будто ее могли подслушать призраки прошлого. – Пациент там лежит живой, но без сознания. Если восстанавливаться нужно очень долго.
– Разве они не под запретом? Есть же какой-то там закон о перенаселении, а?
Зола кивнула и, подойдя к контейнеру, прижала пальцы к стеклу. Попыталась вспомнить, как проснулась здесь, но не смогла. Перед глазами вставали лишь картинки ангара и фермы, а о подземелье ничего не вспоминалось. Видимо, она толком не приходила в сознание, пока ее не решили отправить в Новый Пекин, к новой жизни – жизни запуганной, одинокой сироты-киборга.
Очертания ребенка внутри казались такими крошечными, но она понимала, что силуэт когда-то принадлежал ей самой. Левая нога продавила жижу глубже, чем правая. Сколько же времени она пролежала там вовсе без ноги?
– Интересно, зачем его тут поставили?
Зола облизнула пересохшие губы.
– Думаю, чтобы положить в него принцессу.
Глава 32
Ноги будто приросли к полу. Зола завороженно осматривала подвал, не в силах прогнать видение: вот она, одиннадцатилетняя, лежит на операционном столе, а хирурги режут, пилят и сшивают ее по кусочкам, вживляя в тело холодный металл. Провода в мозгу. Оптобионика за сетчаткой. Искусственная сердечная ткань, новые позвонки, трансплантированная кожа, чтобы скрыть шрамы.
Сколько времени это заняло? Сколько она пролежала без сознания в этой глубокой темной норе?
Когда Левана пыталась ее убить, ей было всего три года.
Когда ее разбудили после операций, ей было одиннадцать.
Восемь лет она росла, спала и видела сны в этом контейнере.
Не мертвая, но и не живая.
Она посмотрела на отпечаток своей головы под стеклянной крышкой. Туда сходились сотни тоненьких проводов с датчиками нервной деятельности. В стенку был утоплен небольшой нетскрин. Хотя нет, поправила себя Зола. Это обычный компьютер, не сетевой. У этой комнаты не было никакой связи с внешним миром – чтобы королева Левана ничего не узнала.
– Непонятно, – сказал Торн, разглядывая столик с хирургическими инструментами в дальнем углу. – Что они тут с ней делали?
Она оглянулась на капитана, но в его глазах было только искреннее любопытство.
