– Тут как богу будет угодно, – перебил его сосед. – Поди, все же правду говорит парень. Ну, ежели не сидя, так лежа, может, и получится.
– Можно и лежа, – соглашается парень.
И снова заспорили солдаты. Одни за то, что получится, другие – что в этом деле верная гибель.
– Эхма! – вздохнул парень. – Была не была! – Скинул шапку, бросил о камни. – Разрешите, – говорит, – пострадать за православный народ.
Перекрестился парень, ружье под мышку – и к пропасти. Лег на спину.
– Ты куда? – подбежали солдаты.
– Разрешите пострадать… – повторил парень и отпустил руки.
Летит парень, переворачивается то с боку на бок, то через голову. Ударяется о камни. Сюртук растрепало, ружье выпало.
Смотрят солдаты, а у самих мурашки по телу. Пролетел парень еще метров сто и вдруг перестал катиться. Поднялся, замахал товарищам.
– Жив! Жив! – закричали солдаты.
– Бра-атцы! – раздается снизу далекий голос. – Смелей, бра-атцы!
Зашумели солдаты. Задвигались. Бросились к пропасти. Один, второй, третий…
Вскоре вся русская армия кончила спуск. К вечеру того же дня солдаты достигли города Иланц.
Альпийский поход был закончен.
– Ну и ну! – поражались австрийские генералы. – Оленьими тропами – и провести целую армию!
– А что, – улыбался Суворов. – Там где олень пройдет, там и солдат пройдет. Где олень не пройдет, так и там российскому солдату пути не заказаны.
Птица-слава
Рассказы об Отечественной войне 1812 года
Год 1812. Огромная, полумиллионная армия французского императора Наполеона I напала на нашу родину.
Наполеон был очень опытный полководец. Его армия считалась самой сильной в мире.
Много мужества, стойкости и великую сыновнюю преданность родине проявили наши деды и прадеды, защищая свою Отчизну.
О наших прославленных прадедах – героях войны 1812 года – и написаны эти рассказы.
Глава первая Львиное отступление
Тройная сила
Отступают, отходят русские. Колонна за колонной, полк за полком, через реки, болота, по низинам и оврагам. Верста за верстой отступает русское войско.
Нет у русских достаточно сил. Ропщут солдаты.
– Что мы – зайцы трусливые?
– Что в нас – кровь лягушачья?
– Где это видано: россияне – спиной к неприятелю.
Рвутся солдаты в бой.
Понимают русские генералы: нет пока у нас сил справиться с грозным врагом. Сберегают войска и людей. Отводят свои полки.
Вечером, на привале, разожгли костры. Лето, весело трещат сухие ветки. Однако солдатам совсем не весело.
Лежат у костра солдаты: солдат Петров и солдат Егоров – солдат молодой и еще моложе.
– Сильны, сильны, басурманы, – вздыхает солдат молодой.
– Ружья у них хорошие, – вздыхает тот, что еще моложе.
– Когда бы французов числом поменьше, – опять начинает первый.
– Когда бы войска у нас побольше, – отвечает второй.
Размечтались солдаты:
– Вот если бы каждому из нас вдруг да тройную силу!
Наутро солдаты вступили в бой.
Бьется солдат Петров в рукопашном бою. Сбил одного француза. Перевел дыхание. Вытер вспотевший лоб. Осилил второго. Смотрит – третий бежит навстречу. Блеснул перед грудью Петрова штык. Размахнулся солдат прикладом. Прикончил француза третьего.
Рядом бьется солдат Егоров. Сбил одного француза. Поправил ремни от ранца. Провел рукой по вспотевшей шее. Осилил второго. Смотрит – третий бежит навстречу. Блестит на солнце острый французский штык. Сторонись, не зевай, Егоров! Размахнулся солдат прикладом. Не стало француза третьего.
Кончился бой.
Опять лежат у костра на привале солдаты. Солдат Петров и солдат Егоров: солдат молодой и еще моложе.
– Сильны, сильны, басурманы.
– Не говори.
– Когда бы французов числом поменьше.
– Когда бы войска у нас побольше.
– Кабы пушка была у каждого.
– Не говори.
Размечтались солдаты:
– Эх, кто бы нам силу тройную дал!
«Знай свое дело»
Русских армий две. Одна отступает на Вильну, на Дриссу, на Полоцк. Командует ею генерал Барклай де Толли. Вторая отходит южнее. От города Гродно на Слуцк, на Бобруйск. Старшим здесь генерал Багратион.
У Наполеона войск почти в три раза больше, чем у Барклая и Багратиона вместе взятых. Не дают французы русским возможности соединиться, хотят разбить по частям.
Генерал Багратион у Бобруйска направлял солдат в разведку.
– Только живо, – напутствовал Багратион, – суворовским маршем: туда и обратно.
Тронулись солдаты в путь. А чтоб не плутать, не сбиться с дороги, прихватили с собой местного мужика Агафона Охапку.
Оседлал Охапка свою лошаденку:
– Ну, служивые, не отставайте.
Идут солдаты, тащат ружья, походные ранцы. Впереди Агафон верхом на коне, по-барски.
Едет он, повернется назад, глянет на солдатские лица:
– То-то, служивые, нелегка солдатская служба. Как же вам пеше за конным!
– Давай, давай, борода, – отшучиваются солдаты. – Знай свое дело.
Идут солдаты версту, десять, пятнадцать верст.
«Эка сколько отмерили, – прикидывает Агафон. – Коню бы отдых, да и солдаты, поди, устали».
– Оно бы, служивые, отдых нужен.
– Давай, давай, борода, – посмеиваются солдаты. – Знай свое дело.
Прошли еще без малого десять верст. У Агафона на чем сидит уставать стало. Конь пошел вяло. Крутится мужик на седле, на солдат то и дело косится.
– Оно бы, служивые… – опять начинает Охапка.
Перебивают солдаты:
– Терпи, бородатый.
Прошли еще версты три. И вдруг заупрямился, остановился крестьянский конь. Слез Агафон на землю, от долгой езды шатается.
Рассмеялись солдаты:
– Тебе что же, верхом наскучило?
– Променажу душа желает.
– Шило небось в седле?
– Ну вас к дьяволу! – огрызнулся Охапка.
Постояли солдаты минутку, тронулись дальше в путь. Тащится Агафон сзади, за узду коня волочет.
– Но-о, ленивый! Ноги твои еловые…
