– Мисс Джонс, я же писал вам, что я больше не хочу вас видеть. Почему вы не обратили внимания на мою просьбу?
Сара Джонс сделала шаг к Картеру, и тот непроизвольно отступил назад, будто ее близость была для него неприятной.
– Я эту встречу специально не планировала, – серьезно сказала она. – Так сложились обстоятельства. Я должна тебе признаться, что я и без этого в ближайшие дни собиралась тебя отыскать, чтобы поговорить. Ты для меня слишком много значишь, чтобы я вот так запросто отпустила тебя. Говард, я люблю тебя. Я действительно люблю тебя!
Тут лицо Картера омрачилось яростью, и он закричал так, что по всему лесу пошло эхо:
– Вы меня обманули и предали! Я собственными глазами видел, как этот органист ночью прощался с вами. Можно любить лишь одного человека, мисс Джонс, его или меня! Но мне в этот раз не повезло. Поэтому я вас прошу: оставьте меня в покое!
Отчаянный голос Говарда звучал как призыв о помощи. Даже если он говорил какие-то другие слова, все равно слышалось: «Любите меня, мисс Джонс. Вы мне так нужны!» И Сара правильно поняла эти слова.
Она взяла его руки, будто Говард был ребенком, и внимательно посмотрела ему в глаза:
– Ты даже представить себе не можешь, что от одиночества я иногда не знаю, как быть дальше. Школа для девочек со всеми проблемами, этот инспектор Гренфелл и наши с тобой отношения – все это не дает мне покоя ни днем, ни ночью. Разве нельзя понять, почему я прошу совета у мужчины, который находится рядом? Просто совета, ничего больше.
– И что же посоветовал вам Чемберс? – с иронией спросил Картер.
– Он сказал, что мне нужно пойти в полицию и объяснить как ко мне попала статуя.
– Почему же вы не последовали его совету?
– Именно так я и хотела поступить, но вдруг получила от тебя письмо и последовала твоему совету.
Сара чувствовала, что Говарда допекает один вопрос. Она видела его беспокойный взгляд и, чтобы не терзать его, спокойно произнесла:
– Ты наверняка хочешь знать, рассказала ли я Чемберсу о наших с тобой отношениях… Да, рассказала. Чемберс все знает. Я призналась, что люблю тебя. И только тебя, Говард!
– Но это же…
– Безумие, сумасшествие, я знаю… Но это правда. Это была единственная возможность, чтобы он отстал от меня.
Говард отвернулся. Ему было стыдно, что он, чувствуя себя уязвленным и обманутым, написал это письмо. Он готов был сейчас сквозь землю провалиться.
– Я соврал, когда написал в письме, что не люблю вас, – беспомощно залепетал он.
– И было бы враньем, если бы я сказала, что поверила в это, – ответила Сара и улыбнулась.
Оба с облегчением рассмеялись. Говард поцеловал Сару, но она мягко оттолкнула его.
– Нам лучше уехать отсюда, пока нас никто не увидел, – шепнула она.
Картер кивнул и огляделся по сторонам.
– Лошади! – взволнованно вскрикнул он и указал на север. Теперь и Сара заметила, что произошло. Лошади незаметно тронулись и потихоньку зашагали в сторону Сваффхема.
Говард, недолго думая, вскочил на велосипед и нагнал повозку через четверть мили.
– Я хочу, чтобы ты поехал со мной, – сказала Сара Джонс, когда Говард передал ей поводья.
Картер ждал этого предложения. Он молча погрузил велосипед в повозку, и они вместе поехали обратно в Сваффхем.
Когда Говард Картер на следующий день вернулся около полудня в Дидлингтон-холл, все уже были очень обеспокоены. Во-первых, потому что Говард исчез на долгое время и не давал о себе знать, и лорд Амхерст и леди Маргарет волновались из-за его отсутствия. Во-вторых, из-за неожиданного визита, который они хотели обсудить с Говардом.
Картер испугался, когда ему навстречу в холл вышел лорд Карнарвон.
– Этот случай со Спинком не давал мне покоя, мистер Картер. Поэтому я поручил своему секретарю провести расследование. Результаты вас не удивят.
– Сказать по чести, милорд, – отмахнулся Картер, – я тоже на днях пытался найти свидетелей, которые могли бы подтвердить мою версию событий. Все мои усилия были напрасны! Канатчик Хэклтон, по слухам, со своей семьей переехал в Ньюберри.
– Недалеко от замка Хайклер. Он там работает поденщиком.
– Милорд, вот только я боюсь, что мистер Хэклтон совершенно не поможет моему делу.
– Мистер Хэклтон не поможет, – перебил его Карнарвон, – но вот его дочка Джейн!…
– С ней я тоже уже разговаривал, милорд. Она говорила, что ничего не может вспомнить.
Лорд Карнарвон скривился в ухмылке, которая не подходила к титулу «лорд», но он наслаждался своим триумфом. Карнарвон указал себе за спину, где стояла робкая девочка – Джейн Хэклтон.
В громадном холле господского дома она казалась еще меньше, чем в тот момент, когда ее спас Говард. Джейн вежливо сделала книксен перед Картером – он не мог припомнить, чтобы с ним когда-нибудь такое случалось. И лорд Карнарвон попросил ее все рассказать.
То, как лорд Карнарвон выставил девочку на всеобщее обозрение, не понравилось Говарду. Но когда Джейн начала говорить, он забыл обо всем на свете.
– Мистер Картер, – начала девочка, – я хотела бы поблагодарить вас за то, что вы спасли мне жизнь. Я хорошо помню события той ночи и помню, что Роберт Спинк пришел вам на помощь только после того, как вы вынесли меня из дома. Но Роберт Спинк предложил моему отцу пять фунтов, чтобы я всем говорила, что это именно он спас меня из огня.
– Не может быть, – прошептал потрясенный Картер. Вокруг него собрались лорд и леди Амхерст, Перси Ньюберри, дворецкий Альберт и миссис Криклвуд. Они начали аплодировать, как только девочка закончила, и закричали:
– Браво!
Тут Джейн подошла к Картеру и поцеловала его в щеку, что было очень трогательно.
– Пять фунтов, – стыдливо произнесла она, – это большие деньги для нашей семьи. Но мой отец вернет их. Непременно!
Перед входом стоял экипаж Карнарвона, и лорд напомнил Джейн, что нужно торопиться.
Когда Картер на прощание пожал руку лорду и высказал слова благодарности, тот ответил:
– Картер, вы мне нравитесь. Нужно бороться за порядок и справедливость.
После того как обстоятельства приняли для него такой неожиданный оборот, Картер наслаждался лучшими моментами своей жизни. Все свое время юноша посвящал работе с драгоценными реликвиями египетской старины. Он с легкостью справлялся с самыми трудными заданиями, которые поручал ему лорд Амхерст: копировал рисунки, надписи, иероглифы, значения которых не понимал, но замечал постоянно повторяющиеся сегменты.
Так случилось, что однажды Амхерст посвятил своего рисовальщика в тайну, которая для Говарда давно уже таковой не являлась, потому что ему давно доверила ее Алисия.
