— Я принадлежу только тебе, любовь моя.
— Катарина, — предостерегающе пробормотал он.
Женщина оглянулась через плечо.
— Они нас не увидят. — Она устремила на него кокетливый взгляд, привстав на цыпочки и едва каясь его губ своими. — Ты похож на раннего медведя, — прошептала она, поддразнивая его. — Такой раздражительный. — Катарина поцеловала его в губы и улыбнулась. — И еще тебе не помешает побриться.
Роберт крепко поцеловал ее, прижав к стволу дерева. Она вновь обхватила его за шею и жарко ответила на поцелуй.
У них за спиной кто-то многозначительно и громко прочистил горло, и Роберт отпрянул от Катарины. Оглянувшись, он увидел приближающегося Александра.
Катарина перебросила гриву волос через плечо.
— Сэр Александр! Какое счастье, что у Роберта есть кому прикрыть спину. — Она рассмеялась деланным смехом. — В самом деле, кажется, куда бы он ни пошел, вы тут как тут. Смотрите и наблюдаете.
— Лес таит в себе много опасностей, — невозмутимо отозвался Александр, глядя ей прямо в глаза.
Катарина первой отвела взгляд.
— Я займусь твоей дочерью, Роберт. — Приподняв юбки, она зашагала по высокой траве.
Александр подождал, пока она не скроется из виду.
— Нам нужно поговорить.
Роберт шумно выдохнул:
— Я уже говорил вам. Это вас не касается.
— Я имел в виду лагерь. И то, что мы идем в пасть льву. — Александр помолчал. — Но, откровенно говоря, друг мой, без разговора о ней тоже не обойтись. Вы еще никому не говорили о своих планах, за исключением приближенных, что я полагаю вполне разумным, но рано или поздно вам придется встать перед дворянами королевства и заявить о своих претензиях на трон. Разве можно ожидать, что вельможи всерьез воспримут ваши притязания, когда вы сами демонстрируете прямо противоположное отношение?
— Вы полагаете, что я шучу? После всего, что я сделал за последние месяцы, и того, что вы помогли мне достичь? Я рискую собственной жизнью и жизнями членов моей семьи, чтобы заявить о своих правах!
— Катарина станет вашей женой? Вашей королевой?
Роберт отвернулся.
— Разумеется, нет.
— В таком случае, не делайте из служанки супругу. — Александр обошел его кругом, заставляя Роберта взглянуть ему в лицо. — Остальные не говорят вам об этом, но ведь все видят, что она возомнила о себе намного больше, чем следует. Из служанки она хитростью и обманом превратилась в леди, а вы во всем потакаете ей.
Роберт подошел к краю воды и стал всматриваться в зеленую стену деревьев на другом берегу. Когда они направлялись в Дугласдейл, Катарина была для него всего лишь развлечением; сосудом, в который он изливал свои сомнения. Он просыпался по утрам, с головой погружаясь в ежедневные заботы и тревоги. По ночам он сбрасывал в нее свое разочарование и раздражение. Он всегда знал, что после кончины Изабеллы ему когда-нибудь придется найти себе новую жену, женщину с положением, которая сможет родить ему сына. Он знал это, но упорно гнал от себя мысли об этом, несмотря на то, что отсрочка грозила осложнениями. Он говорил себе, что у него попросту нет для этого времени; что у него есть более важные дела, которыми следует заняться в первую очередь. Это было правдой, но не всей. Причина, по которой он откладывал поиск подходящей супруги, заключалась в том, что Катарина перестала быть для него просто развлечением. Она стала единственной постоянной величиной в его быстро меняющейся жизни. Она редко просила его о чем-нибудь и, когда она была с ним, желала только одного — доставить ему удовольствие.
— Она нужна мне, Александр, — негромко сказал он. — Сейчас она нужна мне.
— Я понимаю, что вам нужна женщина, которая согрела бы вашу постель, — отозвался Александр, подходя и останавливаясь рядом. — Я понимаю это, как любой другой мужчина. Но вам следует иметь в виду и кое-что еще. Разве вы не видите, как своим поведением оскорбляете графа Гартнета? Или супругу графа Джона? Леди Изабелла была их сестрой. А вы сделали ее служанку матерью ее ребенка. Роберт, она носит платья Изабеллы. Они ваши сторонники. Они нужны нам. — Он передернул плечами. — Иногда мне кажется, что нежелание Гартнета открыто встать на вашу сторону вызвано его отношением к Катарине.
Роберт покачал головой и уже собрался возразить, как вдруг заметил какое-то движение на другом берегу ручья. Из-за кустов появилась фигура в зеленом, держа в руках снаряженный лук. Роберт прыгнул к Александру и сбил его с ног. Оба повалились на землю, а в ствол дерева над их головами с чавканьем вонзилась стрела.
Александр попытался сбросить с себя Роберта, но тут раздался чей-то голос.
— Этот выстрел был предупреждением. Следующий станет смертельным, если вы не скажете, зачем явились сюда. — Мужчина наложил новую стрелу на тетиву своего лука.
Роберт поднялся на ноги. Протянув руку Александру, но не сводя при этом глаз с лучника, он помог товарищу встать.
— Я прибыл на встречу с Уильямом Уоллесом. Меня зовут сэр Роберт Брюс.
Из-за кустов на другом берегу выходили все новые воины. Все они были вооружены луками и одеты в зеленое с коричневым. Сзади донеслись тревожные крики, когда люди Роберта, почуяв неладное, устремились к нему сквозь подлесок. Первыми бежали Эдвард и Кристофер, от них старался не отстать Джон Атолл. Роберт крикнул, приказывая им остановиться, глядя на фигуры на другом берегу, которые подняли луки, готовясь к стрельбе.
— Мы пришли сюда не для того, чтобы творить зло. Уоллес ожидает нас.
Мужчина, заговоривший первым, медленно опустил лук.
— Соберите своих людей, — после недолгого раздумья сказал он. — Мы проводим вас.
59
Тремя часами позже, в сгущающихся сумерках, Роберта и его людей привели в лагерь повстанцев. Легконогие лучники ни разу не сбились с пути, безошибочно отыскивая дорогу даже в неверном вечернем свете. Переходя от одной метки к другой, они встретили еще пять вооруженных патрулей после того, как переправились через реку. Все они негромко совещались о чем-то с лучниками, не сводя глаз с Роберта и его людей.
Впереди, из чащи деревьев, до них донесся приглушенный гул множества голосов, в который вплетался лай собак и ржание лошадей. В воздухе висел густой дым от костров, вокруг которых группками стояли мужчины, разговаривая о своем, в то время как другие явно спешили куда-то с поручениями. Их одежда отличалась крайним разнообразием: шерстяные накидки с капюшонами и грубые крестьянские башмаки на деревянной подошве перемежались длинными туниками горцев и кольчужными хауберками рыцарей. Некоторые бросали свои дела, чтобы проводить Роберта и его людей внимательными взглядами.
Здесь были шалаши, устроенные вокруг деревьев, и полотняные навесы, натянутые между стволов, под которыми на покрытой мхом земле лежали одеяла. Там отдыхали мужчины, многие из них были ранены. Священник, склонивший голову с выбритой тонзурой, стоял на коленях рядом с мужчиной, нога которого была оторвана по колено, а обрубок замотан окровавленной тряпицей. Шагая вслед за сопровождающими по берегу реки, в которой женщины стирали белье, а дети швыряли гладкие камешки, Роберт увидел две группы мужчин, выстроившихся в круг. Они были вооружены длинными копьями, направленными наружу. Похоже, они отрабатывали какой-то маневр, потому как передний ряд быстро опускался на одно колено по команде старшего, единым слитным движением выставляя копья перед собой. Чуть дальше показалась поляна, сплошь заставленная шатрами и палатками.
