ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
— Вы — Беллы? — изумленно воскликнул мистер Смит. — Но я считал… я полагал, что вы три брата!
— Мы три сестры, — сообщила я и немедленно пожалела об этом, поскольку своей опрометчивой репликой невольно нарушила обещание, данное Эмили. — Но хорошо, что вы считали нас братьями, сэр, — быстро продолжила я, — поскольку именно такое впечатление мы надеялись произвести.
Мистер Смит расхохотался от удивления и неприкрытой радости.
— А где же Эллис Белл?
— Он не смог с нами приехать.
Затем я поспешно объяснила ситуацию вокруг мистера Ньюби, с немалым пылом предавая оного анафеме.
— Ваши обвинения не лишены оснований, — согласился мистер Смит. — Мы называем контору Ньюби «Нубийской пустыней». Рукописи и письма могут томиться там вечно. Вы не могли бы подождать минутку? Я должен представить вас одному человеку.
Он выскочил из комнаты и скоро воротился с бледным спокойным сутулым джентльменом лет пятидесяти, мистером Уильямом Смитом Уильямсом. Огромным удовольствием было познакомиться наконец со вторым человеком, с которым я около года состояла в регулярной переписке.
Затем все пожали друг другу руки и беседовали еще час или дольше в маленьком, но светлом кабинете мистера Смита (места хватало только столу и трем стульям, зато на потолке было большое застекленное окно). Наиболее общительным оказался молодой мистер Смит, в то время как мистер Уильямс и Анна в основном молчали. Мистер Уильямс страдал нервным заиканием и, по-видимому, с трудом подбирал слова для выражения своих мыслей, что отодвигало его на задний план, но я знала, с каким умом он способен писать, и потому не могла не оценить его по достоинству.
Мистер Смит также понравился мне с первого взгляда. Будучи приятным, практичным, умным и проницательным деловым человеком, он обладал также обходительностью и великодушием. Оправившись от первого шока при виде Каррера и Актона Беллов во плоти, он любезно пригласил нас остановиться у себя дома, но это приглашение я отклонила.
— Мы в город только на одну ночь, мистер Смит. Завтра мы вернемся домой.
— О нет, это невозможно, мисс Бронте, — возразил мистер Смит. — Вы приехали издалека и должны побыть здесь хотя бы несколько дней. Это ваш первый визит в Лондон? Вы знакомы с достопримечательностями?
— Я уже была однажды в Лондоне и многое видела. Сестра здесь впервые.
— Тогда позвольте показать вам город. Вы просто обязаны воспользоваться случаем! Я отведу вас сегодня вечером в итальянскую оперу. Вы должны посетить Выставку. Уверен, мистер Теккерей будет очень рад знакомству с вами. Мистер Льюис лишится дара речи, когда узнает, что Каррер Белл в Лондоне! Я попрошу их отужинать у меня, и вы познакомитесь с ними.
— Мистер Смит, от ваших приглашений у меня кружится голова, но боюсь, придется отклонить их, — решительно произнесла я. — Мы с сестрой прибыли с единственной целью: не привлекая внимания, представиться вам и засвидетельствовать свое негодование мистеру Ньюби. Мы не желаем больше ни с кем встречаться. В действительности, — серьезно добавила я, — мы вынуждены настаивать, сэр, чтобы вы никому не рассказывали о нашем приезде и ни одной живой душе не проговорились, кто мы такие. Для остального мира мы должны оставаться джентльменами — прежними неуловимыми братьями Белл.
Мистер Смит заметно расстроился.
— Но несомненно… в смысле… вы же упускаете такую возможность! Вы сознаете, какую сенсацию произведете, мисс Бронте, если позволите представить вас лондонскому обществу? Люди будут лезть вон из кожи, чтобы познакомиться с автором «Джейн Эйр»!
— Именно этого, сэр, я и стремлюсь избежать.
— Прекрасно вас понимаю, мисс Бронте, — заметил мистер Уильямс с добрым и сочувственным взглядом.
— Благодарю, мистер Уильямс.
— Вы не можете уехать так тихо, — несчастно промолвил мистер Смит. — Посетите хотя бы один ужин. Я представлю вас как своих провинциальных родственниц. Приглашу мистера Теккерея, Гарриет Мартино и Чарльза Диккенса. Вы хотели бы с ними познакомиться?
При упоминании этих имен, перед которыми я преклонялась, меня охватил внезапный трепет; желание увидеть этих авторов вспыхнуло в моей груди.
— Соблазнительное предложение. Но… сможем ли мы сохранить инкогнито?
— Я постараюсь… хотя, если честно, невозможно звать таких людей, как Теккерей, даже не намекнув, кого они увидят.
Я взглянула на Анну, та молча покачала головой. Я понимала, что сестра права: подобный вечер только выставит нас напоказ и не принесет добра.
— Простите, мистер Смит. Я бы с удовольствием познакомилась с этими литературными гигантами, но пусть лучше мир считает нас «грубыми братьями Белл», а не двумя крошечными, робкими провинциалками из Йоркшира, которые просидели весь вечер в углу, не в силах вымолвить ни слова из-за робости — а так и будет, уверяю вас. — Я встала. — Нам действительно пора. Боюсь, мы отняли у вас слишком много времени.
— Мисс Бронте. — Мистер Смит поспешно обежал вокруг стола. — Если вас не прельщает ни одно мое предложение, согласитесь, по крайней мере, познакомиться с моими сестрами. Обещаю, они никому не откроют вашей тайны. Скажите, где вы остановились?
Мне не хватило мужества еще раз отказать, и я назвала адрес. К нашему смущению, когда мистер Смит нанес визит в гостиницу в тот вечер, он был облачен в вечерний костюм. Издателя сопровождали две элегантные юные леди в блистательных нарядах, подходящих для оперы. Мы с Анной не планировали выход в свет, и у нас не было с собой (да и дома тоже) красивых, элегантных платьев, но мы быстро облачились в лучшее, что у нас было, и тронулись в путь. Меня больше поразило архитектурное великолепие оперного театра и блестящее общество (за свою жизнь я только однажды, в Брюсселе, видела такую роскошь), чем исполнение «Севильского цирюльника» Россини (с тех пор я бывала на постановках, которые понравились мне больше). И все же мы с сестрой навсегда запомнили этот поистине волнующий вечер.
Утром во вторник перед отправлением из города — осмотрев накануне днем картинные галереи и вечером поужинав с мистером Смитом и Смитами Уильямсами, — мы отправились к мистеру Томасу Ньюби. Беседа началась с того же недоверчивого изумления, с каким к нам отнеслись в «Смит и Элдер»; на этом сходство закончилось. Контора мистера Ньюби на Мортимер-стрит, 72, Кавендиш-сквер, была столь же мрачной и захламленной, сколь «Смит и Элдер» — опрятной и светлой; владелец также подходил к обстановке: невысокий, смуглый, надменный, шаркающий и довольно неопрятный. Более того, выяснив, что его клиент Актон Белл — женщина, он начал относиться к ней с заметным высокомерием и презрением.
— Прошу прощения, — горделиво выдавил мистер Ньюби из-за пыльной стойки (он не удосужился пригласить нас в свой кабинет, за что я была безмерно благодарна), — если я неправильно истолковал ситуацию, но я действовал на основании полученных сведений о личности мистера Белла, каковые полагал непреложными. Разумеется, я отзову свое предложение «Харпере». Будем надеяться на лучшее в отношении вашей последней книги, мисс Анна.
