— Это долина Енном, — сказал Макарий с благоговением.
Меридий внимательно оглядел узкое ущелье. Оно окаймляло западную и южную границы Иерусалима, словно глубокий крепостной ров, вырытый самой природой.
— А как называется долина, с которой это ущелье соединяется в нижней точке?
— Долина Кидрон.
Склоны долин Енном и Кидрон были из известняка, сами долины заполнены кучами камней. Если здесь когда-то и росли деревья, то, очевидно, все они срублены солдатами Десятого легиона и использованы в качестве топлива. Им надо было обогреваться, готовить пищу и обжигать кирпичи. Теперь здесь росла только трава и кустарник.
— Позволь мне показать тебе самые интересные гробницы, — сказал Альбион Меридию и быстро пошел вниз по склону.
Меридий двинулся вслед за ним, аккуратно переставляя ноги. Пока они шли по этой опасной тропе, он заметил вокруг множество украшенных резьбой плиток из известняка, рассыпанных по склону. Некоторые являли собой просто выдающиеся произведения.
— Макарий, что это?
Шедший позади него Макарий глянул в ту сторону, куда показывал Меридий.
— Боюсь, это куски разбитых оссуариев, ящиков для захоронения костей покойного. Всякий раз, когда спускается темнота, сюда приходят грабители могил.
— Грабители могил?
— Ну да. Безусловно, мы выставляем охрану, но от этого мало толку. У нас просто нет столько людей. Они постоянно роются в гробницах в поисках драгоценных камней и золота. Вообще всего, что можно продать.
— Они вламываются в гробницы и вытаскивают оссуарии наружу?
— Или разбивают их прямо внутри, в гробницах. Но полагаю, им проще вытащить оссуарий наружу, чтобы посмотреть, что в нем внутри.
Тропа свернула в сторону. Сложенные из известняка утесы возвышались над ними на три или четыре человеческих роста. Они миновали несколько высеченных в скале гробниц с квадратными и Т-образными входами, закрытыми массивными камнями.
— Насколько древние эти оссуарии? — спросил Меридий.
— Обычай хоронить умерших в таких оссуариях существовал не слишком долго. Насколько мы можем предположить, началось это лет за тридцать до рождения Господа нашего и продолжалось вплоть до разрушения Храма в семидесятом году.
— Значит, все они относятся к тому времени, когда Господь наш пребывал среди нас?
— Примерно так.
— Сюда! Епископ Меридий, иди сюда и посмотри на эту! — позвал их Альбион.
Меридий поспешно пошел туда, где стоял юноша. Фасад гробницы был просто великолепен. Каменщик высек в скале квадратное углубление размером в рост человека и глубиной в три сажени и тщательно его выровнял. Оно продолжалось Т-образным проемом, который был закрыт крупным камнем. Над входом были искусно высечены три переплетенных круга, каждый из которых окаймлялся треугольниками, что делало их похожими на большие цветы с шестью лепестками.
— Это прекрасно. Я и не знал, что иудеи были столь искусными каменщиками, — сказал Меридий.
Альбион улыбнулся, довольный его словами.
— Это моя любимая, но тут их тысячи. Хочешь посмотреть на другие, столь же необычные?
— Нет, не сегодня. Я устал. Может, завтра.
— Хорошо, — согласился Альбион.
Макарий удовлетворенно кивнул, глядя на Альбиона.
— Благодарю тебя, брат, за оказанную сегодня помощь. Ты сможешь отвести епископа Меридия в келью, которую мы приготовили для него в монастыре?
— Конечно. Прошу за мной.
Альбион пошел обратно вверх по ущелью. Меридий шел следом за Макарием. Солнце уже село, и на город спустились сумерки.
Подъем был утомителен. Когда они выбрались из ущелья и пошли к городу по пологому склону, Меридий и Макарий тяжело дышали.
Меридий остановился, чтобы перевести дух, и повернулся к Макарию. Альбион продолжал бодро идти дальше.
— Завтра в первую очередь я хочу осмотреть те две гробницы, которые вы нашли поблизости от Голгофы, — сказал Меридий.
Макарий вытер пот с лица рукавом и кивнул.
— Конечно. К тому времени наши рабочие расчистят их получше. Возможно, нам удастся…
— Епископ Макарий! — позвал Альбион.
Резко повернув голову, Макарий быстро пошел наверх, обойдя Меридия. Они взобрались на скалу. Юноша стоял там, наклонившись и уперев руки в колени. Он что-то разглядывал.
Меридий, шедший позади Макария, увидел кучу свежевырытой земли у входа в недавно откопанную гробницу. Вокруг лежали осколки разбитых оссуариев. Он разглядел квадратный вход в гробницу размером примерно в одну сажень.
Присев, Макарий посмотрел внутрь гробницы, будто в надежде поймать грабителей, что называется, за руку и арестовать их.
Меридий встал в паре шагов позади него.
— Кого-нибудь видишь?
— Нет, но там очень темно… да и гробница куда больше, чем можно предположить по ее непритязательному фасаду.
Меридий подошел ближе и присел рядом с Макарием, чтобы глянуть внутрь. Из гробницы веяло сыростью и плесенью, и от этого запаха у Меридия пошел холодок по спине.
— Давай посмотрим, что там.
— Ты войдешь? — с удивлением спросил Макарий. — А что, если воры спрятались там, внутри?
— Мы наверняка их спугнули, — ответил Меридий, становясь на четвереньки и влезая внутрь, во тьму.
Когда он пролез через проход, оказалось, что гробница весьма велика: два человеческих роста до потолка и около десяти саженей в ширину. Несмотря на произнесенные им только что храбрые речи, Меридий решил не рисковать и засунул руку под одеяние, взявшись за рукоять своего длинного кинжала. Впереди виднелась лестница. Он начал осторожно спускаться, держа кинжал наготове и ощупывая стену пальцами левой руки. Вскоре его глаза приспособились к темноте, и он огляделся. На каменных полках стояло не меньше двадцати оссуариев.
— Опасности нет. Входите, — крикнул он своим спутникам.
Макарий и Альбион забрались внутрь и стали спускаться по лестнице вслед за ним. Меридий подошел к каменной полке слева, где стояли два оссуария, вплотную друг к другу. На них было что-то написано, буквы можно было даже разглядеть, поскольку сквозь вход сюда попадали последние лучи дневного света.
— Макарий, когда сможешь что-нибудь видеть, подойди сюда. Ты же читаешь по-еврейски?
— Да, — ответил Макарий, подходя к нему и щурясь.
Альбион замер, стоя посреди гробницы и оглядывая все вокруг широко открытыми глазами.
Макарий наклонился, разглядывая высеченные на оссуариях буквы.
— Хм. Здесь написано «Саломия».
Меридий стряхнул пыль с надписи на другом оссуарии.
