Страх все рос в его душе. Единое было так близко — и в то же время так далеко!
«Ведь в прошлый раз так просто было преодолеть все преграды. И я сделал это. Я могу сделать это снова. Просто все отпустить и вплыть в Единое».
Он представил себе, что держит за руку Зрящего Видения Волка. Его пальцы сжались с такой силой, что рука задрожала. Боль вторглась в его сосредоточенность.
«Нет, не так. Это была неудачная попытка. Еще одна иллюзия, которая тебя обманывает».
В глубине сознания раздался голос:
«Пришло время. Ты должен Зреть Видения. Ты должен. Ты должен…»
Он крепко закрыл глаза. В груди закипало отчаяние.
— А если я не смогу?..
Его охватил панический ужас — и разразился потоком горячих слез.
Утро уже начало светить желтоватым мутным светом из-за неприступной стены гор на востоке. Они непреклонно возвышались непреодолимой преградой для солнечных лучей. Черная зазубренная стена, пытающаяся остановить приходящее солнце…
«Так и у меня на душе», — подумала несчастная Волшебная Лосиха.
Она поднялась по крутой тропе и выбралась на вершину скалы. В воздухе царила утренняя прохлада. В предрассветной мгле жалобно закричал дрозд. Небольшая кучка людей уже собралась и смущенно стояла в ожидании. Маленький Танцор сидел с закрытыми глазами, скрестив ноги. Его лицо было обращено на восток.
Под ногами заскрипели камешки. Она заставила себя идти дальше, шагая намеренно неловко, как будто ей хотелось унизить свое прирожденное изящество. Позади раздавались шаги Сверчка. Этой ночью подруги не сомкнули глаз, беседуя о любви, о жизни и о боли. Разве кроме этого есть в мире еще что-то важное?
Она остановилась и посмотрела на мужа. Сердце глухо заколотилось у нее в груди. В ее голове вихрем пронеслись воспоминания о его улыбках, шутках и сомнениях. Неужели все так и закончится?
«Он — надежда людей и Низкого Племени Бизона, и Красной Руки. Он должен идти. Должен. Он — воин Силы и воюет за свой мир». Она покачала головой, вспомнив, как Два Дыма предупреждал ее. Рассказы Сверчка, полные ужаса и смертей, только укрепили ее в мысли, что время Маленького Танцора действительно пришло. «Я должна отпустить его. Я должна освободить его. Но почему же мне так больно?»
Как будто услышав ее мысли, Маленький Танцор открыл глаза, повернул голову и посмотрел на нее. Он встал на ноги. Волк тут же появился непонятно откуда и шел за ним шаг в шаг. Весь мир исчез для нее, когда он подошел и стал перед ней. Его искаженные болью и отчаянием черты разбили ее самообладание, будто тяжелый каменный молот.
Что мучило его? Почему у него такой затравленный вид? Не в силах сдержать наплыв чувств, она обхватила его руками и крепко прижала к себе. Он обнял ее.
— Прости меня, — прошептал он ей на ухо. — Когда-нибудь ты все поймешь.
— Может, я уже и сейчас все понимаю. Иди, Маленький Танцор. Верни мир в правильное состояние своими Видениями. Я буду Петь за тебя. Буду делать все, что смогу… Клянусь Вышним Мудрецом, я так горжусь тобой, что мне даже больно.
— Я люблю тебя. Я всегда буду тебя любить. Может быть, это-то и придает мне силы Зреть Видения. Я должен был познать любовь, за которую мне было бы не жалко отдать все что угодно. Ты принесла мне самый великий дар.
— Мы будем ждать тебя. И девочки, и все. Возвращайся.
— Если смогу.
И он оторвался от нее.
Она сухими глазами, без слез заглянула ему в лицо и увидела боль в его взгляде.
— Я буду ждать тебя. Пока буду жива. Всегда.
Несмотря на холод разлуки, ее сердце растаяло от его улыбки.
Он шагнул назад и повернулся к Сверчку, которая держала на руках его младшую дочь. Протянув руку, он прикоснулся к лобику спящего ребенка так нежно, как весенний ветерок ласкает шкуру теленка. Младенец блаженно улыбнулся во сне и булькнул губами.
Затем Маленький Танцор присел рядом со старшей, растерянно стоявшей с пальцем во рту.
— Ты будешь хорошо себя вести? Будешь слушаться маму? Тогда вырастешь такой же красавицей, как она.
Она быстро кивнула и бросилась к нему в объятия:
— Не уходи! Не бросай меня!
— Я должен идти, малышка. Сила зовет меня.
Он наклонился и поцеловал ее в макушку. Слезы высохли на ее личике, озарившемся улыбкой.
— Ой, как хорошо.
— Это Сила, малышка. Пусть она будет с тобой.
Он выпрямился; слеза медленно потекла по его щеке.
— Как тяжело.
— Пойдем, — мягко произнес Два Дыма, выходя из толпы. — Путь нам предстоит неблизкий.
Слова замерли в горле Волшебной Лосихи. Она молча смотрела, как Два Дыма и Маленький Танцор пошли по тропе, ведущей на восток.
— Пока жива буду, — прошептала она.
Она почти не заметила, как дочка взяла ее за руку и обхватила ногу. В ее сердце раздался вопль горя. Несмотря на всю решимость, ее глаза наполнились слезами; все расплылось вокруг… Так Маленький Танцор и ушел от нее в дрожащем серебристом тумане.
Глава 24
Танагер смотрела на закат, на великолепное ослепительно оранжевое облако, горевшее светом гаснувшего дня. Небо над головой приобрело глубокий синий цвет вечности, так не похожий на обычные ослепительно яркие краски. Земля внизу, казалось, горела — это отражались падавшие с неба кровавые лучи.
— Мир в огне, — задумчиво произнесла она, с усилием отводя взор от великолепного зрелища и еще раз внимательно осматривая окружающую местность. Вражеские отряды могли прятаться где угодно, пробираясь между деревьев. До того как зайдет солнце, необходимо было обнаружить любую возможную угрозу. Танагер не могла позволить, чтобы ее храбрецы были захвачены врасплох. Вот уже несколько недель, как она успешно руководит ими. Они выслеживают вражеские отряды, нападают на них из засад, разгоняют грабителей из Низкого Племени Бизона. Тем временем все больше и больше беженцев Красной Руки уходили в селение Голодного Быка.
Внизу под скалой, на которой стояла Танагер, ее воины устраивались на ночлег, тщательно прикрыв костры, так что даже дым не мог их выдать. Напасть на этот отряд врасплох было невозможно. Дозорные расположились в засадах вокруг, чтобы поднять тревогу при первых признаках приближения врагов.
Она снова залюбовалась великолепным зрелищем заката. Ей было никак не отделаться от мысли, что они уже проиграли войну. Несмотря на всю ее храбрость и на волю к победе, которую она вдохнула в воинов, их было так мало — а врагов так много!
— Что ж, тогда я здесь и погибну, — в который раз пообещала она себе. — Это моя земля. Ее дал нам Первый Человек.
