Моше нырнул в люк, снова хлопнул Чейма по плечу, и они придвинулись поплотнее к танку Уззи.
— Мы уже внутри, Рива.
Когда зажимы обхватили танк, машина задрожала. Моторы тоненько запищали, трап поднялся и захлопнулся.
— АСАФ на связи, говорит Моше, докладывайте, — проговорил он в микрофон.
— Слышу тебя, “У Чейма”, — отозвалась Рива. — Вас проглотила “Тин Туна”.
Ну и названьице придумка она для своей торпеды!
— Шмулик здесь.
— Ария здесь.
Один за другим отметились все.
— До прыжка осталось пятнадцать минут, — доложила Рива. — Моше, подключаю тебя к командной линии.
Он услышь отрывок разговора Шейлы со Светланой Детовой и сказал специально для своего экипажа:
—А мы-то считали сирийцев и палестинцев странными людьми. А что теперь?
Они рассмеялись, как ему показалось, довольно искренне. Йеледу он сказал:
— Помнишь, какую тактику мы применяли в Суэце? Не останавливаться, стрелять направо и налево, чтобы посеять панику.
Йелед ухмыльнулся, выглядывая из-за мудреных лазерных и оптических механизмов:
— Конечно, помню, учитель.
Прозвучал голос Шейлы:
— Отряд Призраков, до прыжка осталось пять минут. Желаю удачи, ребята.
Мысли Моше вернулись к Риве. Предположим, они уцелеют, но готов ли он к подобным отношениям? Когда его смятенные мысли возвращались к Анне, просыпались угрызения совести. Его пальцы нервно перебирали конверт, в котором были запечатаны приказания Данбер. Он скрутил краешек прочной бумаги Ахимса.
Переводя дыхание, он едва слышно пробормотал: “Если возникают такие мысли — нечего совершать поступки”. Верно ли это? Или ему следует просто-напросто пригласить Риву поехать с ним? Каким испытанием были для него те долгие ночи, что они работали бок о бок. Как часто ему хотелось приблизиться к ней, обнять ее, овладеть ею. Он видел желание в ее глазах. Не один раз он получал откровенное приглашение, но старомодные ценности брали верх, и он отвергал ее. Теперь, когда за крышкой его люка таилась смерть, он чувствовал себя дураком — ну почему он отвергал ее любовь? Кровь пульсировала в висках.
— Пять, четыре, три, два, один. Пуск! — скомандовала Шейла.
Моше отбросило назад. Торпеда стала набирать скорость. Моше пристегнулся, разорвал ногтем плотный конверт и достал тонкие листочки. Терзавшая его проблема, касающаяся Ривы, стала чисто теоретической: оставалось уповать на бога, удачу и артиллерию Пашти.
* * *
Мэрфи поднял глаза и с восхищением посмотрел на Катю, которая, покачивая бедрами, туго обтянутыми костюмом Ахимса, входила в комнату. Черт побери! Казалось, его чувства стали только сильнее. Чем больше он смотрел на нее, тем больше задумывался.
С каждым днем она становилась все желаннее. И дело не только в этом — никогда раньше он не видел такой умной женщины! И что только она в нем находит?
Он громко чмокнул ее, обнял за талию и приподнял над полом.
— Рад, что ты зашла сюда перед вылетом. Ты отлично подготовилась: наверно, ждешь не дождешься, когда сможешь встретиться с этими крабами! Хочешь наставить парню рога!
Ее зеленые глаза не отрываясь смотрели на него.
— Ты вернешься, Мэрф, обещай мне.
— Эй, что случилось с бестрепетной старой разведчицей? А я-то думал, что всего-то подвернулся под руку на минуточку.
Уголки ее губ изогнулись.
— Не знаю. Может быть, ты подвернулся и надолго. А сейчас… ладно, ни с одним мужчиной мне не было так весело.
Он кивнул, обеими руками поглаживая ее спину.
— Ладно, посмотрим, идет?
— Чтобы узнать, что будет дальше, ты должен вернуться. А теперь тебе лучше идти в свою группу, а мне — в свою.
— Слушаюсь, девочка моя, — он поцеловал ее в последний раз и крепко прижал к себе, ощущая близость ее тела, отказываясь верить в то, что им предстоит встреча с Пашти.
Мэрфи обернулся и ахнул: в поле его зрения попал Габания. Тот внимательно смотрел на них. В его глазах светилась такая злоба, такая ярость, что Мэрфи стало не по себе.
— О, парень!
Катя замерла за его спиной, спокойная и умиротворенная.
Габания упругой походкой двинулся вперед, ступая осторожной и тяжелой поступью тигра, почти не размахивая руками. Желваки его ходили ходуном, складки вокруг рта стали резче.
— Я пришел пожелать тебе удачи, друг. Мне бы не хотелось услышать, что ты умер. Надеюсь, ты помнишь, что я говорил тебе об американцах и об их излюбленных способах стрельбы?
Горячая кровь заструилась по жилам Мэрфи. В ушах зазвучали удары собственного сердца. Две ночи он провел, оттирая зубными щетками рвотные массы в торпедах. Поначалу они испытывали дефицит в зубных щетках, потом Катя заказала фабрике Ахимса партию, потом другую, и какого черта, он вовсе не собирается становиться мальчиком для битья!
— О, я мечтаю, чтобы за моей спиной стояли парнишки вроде тебя, дружище! — усмехнулся Мэрфи, чувствуя на себе любопытные взгляды зрителей. — Ты в прекрасной форме, Габи. Нам с Катей страшно не хочется заливаться слезами, когда крабы начнут стрелять в твою крепкую голову.
Мика тонко улыбнулся и ласково ответил:
— Однажды, дорогой друг, мы вернемся из космоса и окажемся… далеко от Виктора Стукалова. Тогда мы с тобой проверим… нашу дружбу.
Он вежливо кивнул Кате и, слегка ссутулившись, пошел прочь, поигрывая плечевыми мускулами и захватывая пальцами воздух. Он направился к своей торпеде, тяжело ступая огромными ножищами, пружинящими подобно стальным тросам.
— Присматривай за ним. — Катя следила за тем, как он уходил. — Он бы с радостью прикончил тебя… но риск слишком велик. Майор Стукалов не любит шутить. Если кто-то из вас задумает убить другого… — Она отмахнулась и прижалась к нему еще крепче.
— Пусть он катится ко всем чертям! — он улыбнулся и обнял ее. — Надо идти, но, пожалуйста, не волнуйся ты так. Мы с Микой не собираемся разбивать друг другу головы. Здесь полно крабов. — Он ласково провел рукой по ее светлым волосам. — Эй, я готов изобразить из себя Мистера Волшебника!
Шлепнув ее по заду и наградив звучным поцелуем, он побежал к люку своей торпеды. Когда Мэрфи влезал в уже закрывающийся люк, он услышал торопящие крики Фила Круза. Сел на сиденье, откинулся назад, и тотчас прозвучала стартовая команда майора Данбер. А секунду спустя сила тяжести чуть не разнесла его на куски — торпеда рванулась к станции Тахаак, навстречу судьбе.
* * *
Светлана Детова вошла в свою комнату. Она старалась привести мысли в порядок. На подставке около монитора покоился удивительный обруч Ахимса. Его золотой каркас в свете потолочной панели отливал зловещим красным цветом, напоминающим цвет крови. Она подошла поближе, вглядываясь в хрупкий металл, руки ее подрагивали от возбуждения.
