Что такое? Уж не захворал ли он часом?
— Доложите свои наблюдения, — велел Карраско, переводя взгляд с Брайаны на Арта и обратно.
Брайана открыла было рот, но замялась. Она чувствовала себя не в своей тарелке. Черт побери, Карраско всерьез желает узнать ее мнение!
— Нужно добиться, чтобы оружейный отсек подготавливался к бою так же быстро, как двигательный. Мы можем управлять тягой и защитными экранами отсюда, с мостика, однако будет нелишне подстраховаться на случай отказа автоматики.
— Вы правы, — согласился Сол. — Я прослежу за этим. Арт, отправляйтесь спать. Кстати, если вам станет скучно, можете в любое время устроить такой же забег. — Он сделал паузу. — Вы оба меня недолюбливаете, и, пожалуй, вам будет приятно выдернуть старика из койки и посмотреть, сумеет ли он примчаться на мостик так же резво, как Артуриан. — Он лукаво улыбнулся.
Поймав испуганный взгляд Арта, Брайана в который уже раз ответила ему недоуменным пожатием плеч.
— Так точно, сэр.
Карраско поднялся на ноги и взял свой карманный коммуникатор, на котором был зафиксирован ход тренировки. Артуриан застыл в неподвижности, слишком ошеломленный, чтобы понять, что его отпускают с миром. Карраско помедлил, покачиваясь с носков на пятки. Судя по всему, он ждал их реакции. Но молодые люди молчали, и он повернулся, пробормотал на прощание какую-то любезность и покинул мостик.
Лицо Артуриана обмякло. Он моргнул и невольно потянулся к своей бороде.
— Что это было?
Брайана вспомнила застенчивое, едва ли не робкое выражение, мелькнувшее в глазах капитана. Карраско впервые был самим собой — казалось, он стремится разрушить стену, которой себя окружал.
— Я по-прежнему ему не верю, — сказала девушка. — Но, знаешь, на секунду в нем проглянуло что-то человеческое.
Арт подтянул колено к груди и положил на него подбородок.
— Готов спорить, в следующий раз повара первыми займут места по расписанию — после двух-трех дней муштры у инженеров. Карраско поступил совершенно правильно, поставив их на место. Я даже позавидовал — мне и в голову не пришла такая мысль.
Брайана кивнула:
— Сама удивляюсь. Может быть, Карраско тяпнул рюмашку? Или проглотил пару таблеток для хорошего настроения? Кстати, как твой глаз?
Арт фыркнул:
— Этот Муриаки настоящий дикарь. Откуда мне было знать, что чин старшего помощника не вызывает у него священного трепета? Он всыпал мне по первое число. Когда он закончил подтирать мной палубу, появился суперкарго и разнял нас… но только после того, как из меня сделали отбивную.
— Ага. — Брайана кивнула и бросила на Арта заговорщический взгляд. — Гайтано доложил по команде, но его рапорт затерялся, прежде чем оказаться на столе Карраско.
Артуриан поднялся, зевнул и покачал головой.
— Этого не может быть… — Внезапно слова Брайаны достигли его сознания, и он широко распахнул глаза. — Хочешь сказать, ты приняла рапорт и отправила его под сукно? Ради всего святого! Зачем ты это сделала?
При взгляде на парализованное отчаянием лицо Арта Брайану охватил леденящий ужас.
— Черт возьми, Арт! Что ты хочешь этим сказать? Что случилось?
— Во время предыдущей вахты Карраско приказал мне пройти курс единоборств у Кэла Фуджики. Он заявил, что не потерпит на своем мостике офицера, который позволил трюмному рабочему ударить себя и не сумел дать сдачи!
Сердце Брайаны замерло.
— О боже… — выдохнула она. — Стало быть, Карраско знает, что я утаила рапорт! — Ее решимости словно не бывало. Она закрыла глаза, глубоко втянула воздух и с шумом выдохнула. — Это конец, Арт. — В ее висках запульсировала тупая боль. — Конец моей карьеры.
Арт подошел к Брайане и взял ее за руки. Девушка прильнула к нему, ища успокоения в его объятиях и жалея, что эта хрупкая защита не сможет уберечь ее от исхода, казавшегося ей неизбежным.
— Может быть, — негромко произнес Артуриан. — Не знаю. До сих пор я не думал об этом.
Брайана вскинула глаза, ошеломленная горечью и болью, прозвучавшими в его голосе.
— Если он вышвырнет тебя, я тоже подам в отставку. Пусть ищет новых помощников. Господи, что за чушь я несу? Он в любом случае даст пинка нам обоим.
— Будь он проклят! — с жаром воскликнула Брайана. — Я хороший специалист! Почему я должна его терпеть? — Она вспомнила, как Карраско подмигнул ей. Ее желудок словно провалился в холодную бездну. Отныне Карраско может свернуть ей шею, как только пожелает.
— О Великий, могущественный Архитектор Вселенной! — Голос Соломона пронесся над головами собравшихся. Он обвел взглядом прямые шеренги экипажа и толпу взволнованных дипломатов, глаза которых нервно поблескивали в ярком свете грузового трюма. — Укрепи наши скорбящие души узами любви и искренней привязанности. Пусть смерть, постигшая одного из нас, послужит остальным напоминанием об их грядущей участи и обратит наши помыслы к Тебе, единственному прибежищу в час испытаний. Земное бытие быстротечно, и, умирая, мы переходим в Твое царствие милости и всепрощения, и пусть встреча с давно почившими друзьями будет нам наградой за нашу добродетельную жизнь…
Соломон смотрел на своих старых спутников, кивавших головами. Они вспоминали, как некогда прощались со своими товарищами под эти самые слова. Мысль об этом навевала болезненную грусть. Соломон словно наяву видел переборки грузовых трюмов других кораблей, почерневшие от сажи, опаленные огнем бластеров. Одно за другим в длинный эвакуационный туннель уходили накрытые белыми саванами тела, провожаемые горестными взглядами людей, потерявших кто соседа по кубрику, кто друга или возлюбленного. Соломону пришлось сделать над собой усилие, чтобы его голос не дрогнул.
— Мы провожаем в последний путь нашего брата, тело которого закончило свое бренное существование, а душа переходит в руки Создателя. Мир праху его.
— Мир праху его, — гулко прозвучал голос Артуриана, стоявшего у дальней переборки трюма.
— Мир праху его, — отозвалась Брайана, замыкавшая треугольник. Она повернулась и включила механизм люка. Воздух с шипением вытолкнул останки Норика Нгоро в черную пустоту.
— Аминь! — прогремел голос Карраско.
Затем наступила традиционная минута молчания. Соломон вглядывался в лица, пытаясь разгадать их выражения. Особое внимание он уделял дипломатам из списка подозреваемых, составленного Боз. Ни один их них не выказал и следа облегчения, вины или злорадства.
Соломон стиснул зубы, по его скулам заходили желваки. Кто-то непременно должен отреагировать, шевельнуться или вытянуть шею, глядя вслед телу, которое уплывает прочь, покорное межзвездным ветрам, унося с собой смертельную улику. Но все стояли, склонив головы, в приличествующих случаю позах.
