Конни стиснула веки и покачала головой:
— Я была бы безмерно рада, встретив человека, который захочет просто поговорить со мной, не прощупывая меня и не пытаясь всеми силами вызнать мои секреты.
— Идемте ко мне в каюту. Уж я вас прощупаю…
— Никита! — взорвался Тайяш. — Перестаньте скабрезничать!
— Все еще ревнуете? Ваша телесная немощь — не основание для того, чтобы требовать от меня смирения страстей.
Конни помассировала глаза большим и указательным пальцами.
— Тайяш, мне нечего бояться. Я бегаю куда быстрее Никиты. Да, он настоящий дикарь, но не скрывает этого. С такими людьми проще всего. Всегда знаешь, чего от них ждать. Куда опаснее другие — лощеные и благовоспитанные.
— Да, — согласился Тайяш, рассеянно озирая кают-компанию. — Джордан не упускает из виду ни одной мелочи. Он смотрит на вас, словно ястреб, подстерегающий суслика. Похоже, Никита не единственный ваш воздыхатель.
— Шутите? — спросила Конни.
— Терпеть не могу соперников. — Никита сладострастно улыбнулся девушке и, опершись о подлокотник кресла могучей рукой, задумчиво посмотрел на Джордана.
— У меня не было времени следить за ним. До сих пор я ничего не замечала, но теперь не спущу с него глаз. — Конни благодарно положила ладонь на плечо Тайяша.
— Как насчет того, чтобы не спускать глаз с меня? — требовательно осведомился Никита. — Неужели вы нашли в этом расфранченном болване что-то, чего нет у Малакова?
Конни поднялась на ноги и подбоченилась:
— Вас это действительно интересует?
— Еще бы!
— Манеры и стиль, Никита. В Джордане бездна шика… к тому же он наследник королевского трона. Уж в этом-то вы с ним не сравнитесь. — Она насмешливо подмигнула и отправилась к себе в каюту, покачивая бедрами и двигаясь с изяществом, которое дается долгими упражнениями.
— Будь я помоложе… — Тайяш вздохнул. — Эта девушка оказалась бы самым драгоценным бриллиантом в моей…
— Помоложе! Ага! Значит, вы признаете, что как мужчина уже сошли с орбиты?
— Если бы это было так, я бы предпочел сгореть при входе в атмосферу, — сердито произнес Тайяш. — По крайней мере, я не разговариваю с дамами, словно арпеджианский пират.
Никита пропустил его слова мимо ушей, не отрывая глаз от Джордана.
— Неужели она всерьез могла заинтересоваться этим хлыщом, этим королевским отродьем?
— Вряд ли. Джордан — тупой солдафон. Констанция не настолько легкомысленна, чтобы соблазниться внешностью, даже такой безупречной.
— Угу. Но Джордан умеет быть обаятельным. В его руках сосредоточены несметные богатства и могущество. А женщины порой способны на сумасбродства, мой друг.
Тайяш выпятил и вновь втянул губы.
— Верно. Если бы только он не смотрел на нее таким взглядом.
Сузив глаза, он следил за женщиной, которая вышла из люка и, плотно закутавшись в халат, торопливо зашагала по туннелю.
Он осторожно выбрался из укрытия и положил ладонь на пластину замка. На сей раз люк подчинился ему без промедления.
— Господин Представитель?
Тишина.
Он вошел в спальню. Хозяин каюты лежал на боку, обнаженный, чуть приоткрыв рот. В воздухе витал чуть заметный мускусный запах недавнего соития, простыни до сих пор были влажными.
— Господин Представитель?
Молчание.
Он приблизился к кровати и рукой в перчатке нащупал пульс лежавшего на ней человека. Из футляра на поясе он достал цилиндр и взял кубический миллиметр крови из-за уха спящего. Потом он внимательно присмотрелся к содержимому цилиндра, проверяя, достаточно ли этого количества.
Беззвучно ступая, он вернулся к люку, убедился в том, что путь свободен, и ушел.
— Боз, свяжите меня с Хэппи. — Сол откинулся на спинку капитанского кресла. Вокруг мерцали огоньки мостика, на поверхности прозрачного покрытия виднелись расплывчатые отражения его каменного лица и кнопок управления, вмонтированных в кресло. Соломон ткнул в покрытие пальцем, и оно упруго подалось.
— Как поживаете, кэп? — Румяное лицо Хэппи заполнило главный экран. Он провел шишковатым пальцем под кривым носом и ухмыльнулся. На его щеках, там, где оканчивалась густая борода с проседью, появились ямочки.
Соломон вскинул глаза, нервно барабаня пальцами по подлокотнику.
— Хэппи, я жду тебя на мостике. Оставь за себя Кралачека.
На лице инженера тут же появилось суровое официальное выражение.
— Ясно, кэп. Уже иду.
Экран померк.
— Что вы задумали? — спросила Боз.
— Почему вы спрашиваете?
— Мои датчики фиксируют тревогу и смятение, буквально пронизавшие атмосферу на борту. Уж не собрались ли вы предпринять что-нибудь противозаконное?
Соломон поежился.
— Вы сами рекомендовали мне собраться с силами и сосредоточиться на выполнении задач экспедиции. Хочу обрадовать вас — я отнесся к вашим словам с полной серьезностью. Посланник Нгоро был убит, возможно, в ту самую минуту, когда я терзался мыслями о грозящих мне опасностях. Так вот, я как следует все обдумал и теперь приступаю к действиям, за которые готов нести личную ответственность.
— Может быть, вы хотите сначала посоветоваться со мной? — Голос корабля прозвучал мягко, почти интимно.
Соломон улыбнулся и покачал головой.
— Нет, Боз. Спасибо за заботу, но, видите ли, я уже принял решение. Это мой долг, мой крест.
Вошел Хэппи.
— Что случилось? — осведомился он, усаживаясь в кресло Брайаны.
— Закройте люк, Боз, — велел Соломон, невольно улыбаясь при виде заговорщического выражения, появившегося на лице инженера.
— Люк закрыт, капитан.
— Доступ к записи этого разговора имеют только старшие помощники.
— Так точно, капитан.
Соломон набрал полную грудь воздуха и повернулся к инженеру.
— Хэппи, установи мониторы по всему кораблю. Звук и изображение передавать непосредственно Боз. Я хочу, чтобы она знала все, что происходит на борту, и могла прослушивать разговоры в любом помещении.
Лицо Хэппи помрачнело, рот приоткрылся.
— Капитан, вы знаете, как к этому относится Устав, — заговорил он. — Братство особенно настаивает на…
— Выполняй приказ, Хэппи. — Сол поморщился. — И не надо так смотреть на меня. Я знаю правила. Знаю и то, что все вы сомневаетесь в моем душевном здоровье. — Он пожевал губами. — Хэппи, мы с тобой прошли огонь и воду. Если и есть на корабле кто-нибудь, кому я могу доверять, это один только ты. Не думай, что я сошел с ума. Нгоро умер не своей смертью. Его убили.
