— Думаю, это из-за вас. — Конни с вызовом выпятила подбородок. — Он предложил мне стать его любовницей, посулив взамен свое влияние и могущество. Но, как и подобает особе королевских кровей, сделал это грубо и заносчиво. Наверное, я должна чувствовать себя польщенной, но мне показалось, что он преследует исключительно меркантильные интересы — в лучшем случае.
— Вы серьезно?
Констанция сухо рассмеялась:
— Фэн Джордан полон тщеславия и самомнения. Если говорить коротко, он признался, что его пленили мои храбрость и самообладание.
— Меня тоже, — неожиданно для себя выпалил Сол.
— И вы готовы предложить мне свой корабль?
— Он и так ваш.
— Неужели?
— Да. Крааль приказал предоставить «Боз» в ваше полное распоряжение, как только вы того пожелаете. Тем самым он серьезно подорвал мои позиции в том случае, если я захочу с вами поторговаться.
— Как вы к этому относитесь?
— Вы действительно сильный, уверенный в себе человек. И чересчур любопытный.
— Пожалуй, эти мои черты немало разочаруют Джордана, а может быть, и вас. Большинство мужчин, вопреки своим утверждениям, предпочитают послушных, покладистых женщин. Ну, а я — дочь своего отца, упрямая и несносная. Я нипочем не смирюсь с подчиненным положением. Это зачастую весьма усложняло мне жизнь.
— Так что же?
— Джордан может воображать все, что ему заблагорассудится. Он… как бы это сказать, оторван от реальностей галактики. Всю свою жизнь он провел за крепкими стенами королевской семьи Нью-Мейна. Я расспрашивала о нем Никиту Малакова. Похоже, все медали, которыми он награжден, чисто церемониального свойства. Одну из них он получил за ранение в бою. Как выяснилось, его царапнуло осколком гранаты, которую, невзирая на впечатляющие меры предосторожности, сумели забросить во дворец во время крестьянского восстания на Нью-Мейне. В результате расследования были наказаны шестнадцать телохранителей.
Соломон кивнул, сдерживая улыбку.
Констанция сцепила руки за спиной и тряхнула головой, рассыпав по плечам каскад золотистых волос.
— От Фэна можно ждать любых неприятностей. Я не могу дать ему от ворот поворот, поскольку он принадлежит к могущественному политическому блоку, который опасно восстанавливать против себя. Однако в качестве непременного условия союза он хочет, чтобы я спала с ним. — Девушка приподняла подбородок и нахмурилась. — Но меня не так-то просто сломать. Джордану придется полностью изменить мнение о себе как о неотразимом покорителе женских сердец.
— А я? Быть может, вы думаете, что и я собираюсь бросить вам вызов?
Конни хмурилась все сильнее.
— Вы для меня загадка. Я до сих пор не поняла, что вы за человек… и как станете действовать. Более того, вы неизменно и — я вынуждена это признать — весьма умело уклоняетесь от ответов на поставленные вопросы. Итак, давайте попробуем еще раз: как вы относитесь к тому, что я могу при желании взять управление кораблем в свои руки?
— Сам не знаю. Чтобы разобраться, мне нужно понять, каким образом во всем этом замешаны арпеджианцы.
Они вошли в наблюдательный блистер, за колпаком которого величественно мерцала россыпь мириадов звезд.
Констанция вздохнула:
— Очередная ловкая отговорка. Вы никогда не отвечаете по существу. Нет ничего удивительного в том, что я вам не доверяю.
— Хорошо, давайте откровенность за откровенность. Ответьте первая — в чем истинная цель нашего путешествия?
Девушка сняла ладонь с его локтя и, приблизившись к прозрачной стене, вгляделась в звездную россыпь, скрестив руки и плотно прижав их к груди.
— Вы — человек выдающихся способностей, — заговорила она.
— То же самое можно сказать о вас. Вдобавок, вы чертовски хороши собой. Давайте отложим любезности до лучших времен и приступим к делу.
Конни повернулась, очерчивая полуокружность носком длинной ноги и задумчиво рассматривая палубу.
— Хорошо. Я расскажу все, что вам следует знать на данном этапе развития событий. Вы находитесь здесь из-за моего брата.
Сол с трудом обрел дар речи:
— Из-за вашего брата?
— Его звали Роджер. — Конни прислонилась к кожуху спектрометра и кивнула. — Это долгая история, но если рассказывать вкратце, то мы с братом воспитывались в необычной семье. Вы знаете биографию моего отца — он был капером, наемником. Вам не хватает средств на содержание собственного военного флота? Обратитесь к каперу, иначе вас ждут убытки. Космос открыт для всех, и транспортные суда легко становятся добычей пиратов. Жизнь капера — не только приключения и романтика. Он вынужден заботиться о собственной безопасности. Солдат, оставляющий дома семью, тем самым дает противнику оружие против себя. Поэтому мы с Роджером выросли на кораблях, побывали всюду, где приходилось служить отцу. — Она улыбнулась. — Вероятно, Роджер унаследовал от отца слишком многое. Они не ладили друг с другом. Знаете, как это бывает — два сильных человека, прирожденные лидеры, готовые расшибить лоб, лишь бы выяснить, кто упрямее. В ту пору, когда мы служили на Сириусе, противоречия между отцом и Роджером достигли наивысшего накала. Роджер старше меня на пять лет — на десять по арктурианскому календарю — и ему предоставили собственный корабль, чтобы он мог показать себя в деле. Во время одной операции он нарушил прямой приказ, считая, что нашел более удачное решение. К счастью, операция была отложена, никто не пострадал, и тем не менее поступок Роджера ослабил позиции командования. На флоте возникли брожения. Отец дал ему корабль, позволил взять с собой всех, кто захотел служить под его началом, и выгнал, предоставив Роджера собственной судьбе.
Констанция умолкла, склонив голову и морща лоб.
— Примерно десять лет назад началось бурное развитие Санта-дель-Сиело. Всякий мир либо вольная станция, вступившие в полосу процветания, неизбежно привлекают хищников. Нам поручили сопровождать грузовые корабли и охранять от разграбления дальние сиелианские колонии. Роджер не знал, что этот контракт достался нам. А мы не знали, что он захватывал сиелианские танкеры и продавал их арпеджианцам. Он немало преуспел и обзавелся собственным флотом из трех кораблей звездного класса «Марк VII» и сирианскими реакторами «Поларис 4G». Можете себе представить наше изумление, когда мы настигли Роджера у Плата Сероса. Клод уничтожил один из его кораблей, а Вартан подбил второй. Потом отец сжег флагман, и мы подобрали уцелевших, чтобы предать их суду на Санта-дель-Сиело. Угадайте, кто оказался в их числе?
— Наверное, это был тяжелый удар для вашего отца.
— Для всех нас, — поправила Конни, вздернув бровь. — Бедная мать. Она всегда защищала Роджера. Она буквально разрывалась между мужчиной, которого любила, и сыном, которого родила. Впрочем, я уклонилась. Достаточно сказать, что отцу не хватило сил предать сына казни. Мы спрятали его, заявив, будто бы он погиб во время допроса. Разумеется, сиелианцы судили и казнили остальных за разбой, и на этом дело кончилось. Наши люди не обмолвились ни словом.
