Мы вместе. Я хочу, чтобы ты был, счастлив. Да, мы столкнемся с неприятными событиями и решениями, но мы найдем прокладываем новый путь. Разве это не то, что ты сам обещал?
— Но все это… я не знаю. Где находится это место, так или иначе?
— Как раз около центра города. Теперь, как насчет обеда? Если еда тебе не понравится, я обещаю, что мы найдем выход.
Синклер повел ее за собой в Голубую комнату, уселся на бархатные подушки около низкого стола. Или села рядом с ним, пока еда поднималась из центра стола и зеркальные стоячие раковины раздвинулись, чтобы представить невероятный пир.
Она прижалась к нему.
— Что, ты думаешь, скажет Мак, когда он найдет меня в таком месте, как это?
Или провела розовым языком по тонкому пальцу там, где масло угрожало капнуть, и кокетливо улыбнулась.
— Помести его через холл, если тебе хочется. Половина этого здания передана военному командованию.
— Я не знал, что военное командование так расточительно.
Или сделала изящное движение головой, отбрасывая шелковистые черные волосы за плечо.
— Ты не знаешь и половины всего. Они жили, как короли, Синклер. Почему, ты думаешь, они собрались вместе и написали устав так, как они это сделали? Если ты цивилизуешь войну, тебе не нужно волноваться о том, что придется оставить такую роскошь, как эта, чтобы жить в полевых условиях. Оставь это простым солдатам и Компаньонам.
— Я не хочу попадать в ловушку.
Или перевернулась и положила свои локти по обе стороны его бедра, глядя ему в глаза.
— Ты можешь жить так, как хочешь. Ты самый могущественный человек в империи Рига. Делай по-своему. Но помни, все это, — она указала рукой на комнату, — ничто, если ты не победишь Сасса.
Он кивнул, мучительно ощущая ее груди около своей ноги.
— Через шесть месяцев я поеду за Его Святейшеством.
Она, казалось, поморщилась, и ее пухлые губы задрожали. Затем Или мягко толкнула его вниз на подушки и притянула его поближе, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Ты даже не колеблешься. Ты поедешь туда, не так ли? И будешь в самом пекле битвы.
Он спокойно кивнул.
— Это единственный способ сломить их. Сассанцы играют по правилам, и я могу использовать это против них.
— Тогда ты мог бы… Я имею в виду, удачная молния из бластера, проекция, которая проходит через экраны…
Синклер провел пальцами вниз по ее голове.
— Я не могу сделать это каким-либо иным способом. Я не возражаю. Мои люди находятся на линии связи.
Она наклонилась вперед, нежно целуя его.
— Ты герой. Не только для меня и своих войск, но для народа. Нам нужны герои.
— Что делает тебя такой привлекательной?
Он рассмеялся, переводя руки ниже, чтобы ласкать ее полные груди. Желание стало прожигать его.
Она задрожала, закрывая глаза, прежде чем отодвинуться.
— Синклер, возможно, мне лучше уйти. Любовная связь с тобой изменит наши отношения.
— Да. — Он вздохнул, его пульс участился, воздуха в легких не хватало. Он сжал кулак, чтобы рука не дрожала.
Она посмотрела в сторону.
— Я старше… и совсем не скромная девственница.
Он мог видеть краснеющий румянец. Ее глаза мерцали страстно, тоскующе.
Хриплым голосом он сказал:
— Я знаю.
— Я могла бы опять подмешать тебе наркотики. Что бы ты сказал Мхитшалу? — Игривая улыбка появилась на ее губах.
Он успокоился.
— Это, кажется, происходит каждый раз. Да, возможно, нам лучше вернуться. — Он встал на ноги и поднял ее.
Она вглядывалась в его глаза, искала какой-то знак. Он наклонился, крепко целуя ее, чувствуя, как растет желание, как она подчиняется ему. Ее язык вонзился ему в рот, высекая огонь, когда скользил по его зубам.
«Она гадюка, — напомнил далекий голос, — только за тем, чтобы утонуть в жале».
— Иди, — прошептала она страстно и, взяв его за руку, повела в соседнюю комнату. Она остановилась:
— Ты уверен?
Он резко выдохнул и кивнул, наклоняясь, чтобы опять поцеловать ее, пока его пальцы ощупывали застежки доспехов. Неловкие пальцы расстегнули ее пояс с оружием. Он вышел из кучи стеганной одежды и стащил с нее блузку. С привычной ловкостью она выскользнула из узких черных брюк, ее волосы падали вокруг легкими прядями. Она горделиво встала перед ним и подняла подбородок, ожидая его восхищения.
Она задыхалась от его ласки. Ее кожа была горячей. Синк посмотрел в ее полуночные глаза, чтобы найти отразившееся там кошачье удовлетворение. Ее руки обняли его плечи.
— Синклер, — шептала она, — мы можем… быстро… или медленно. Никто не собирается беспокоить нас. Позволь мне показать тебе, как может быть…
Затем она перевернула его на спину, ее длинные волосы щекотали его кожу, когда она меняла позу. Он вскрикнул, когда набухавший экстаз пробудил его нервы.
"Я только что вспомнил разговор, который у меня был несколько дней назад с Или. Я чувствую себя так, как будто качаюсь между челюстями Проклятых Богов. Или докладывает, что Стаффа служит у Сасса. Если это так, то что он делал на Этарии?
Между тем тарганская ситуация продолжает ухудшаться. Мятежники сокрушили Второй дивизион под командованием Макрофта, и Синклер Фист взял в свои руки руководство. Я отправил закаленных ветеранов и Командира Брактов, чтобы восстановить ситуацию. Но кто такой этот Синклер Фист, так или иначе? В своем разговоре с Или я спросил, был ли он еще одним Стаффой кар Терма, и Или прекратила свою тираду и выглядела сначала задумчивой, а затем хитрой. Теперь она предоставила Тарге проверять Фиста. Но что мне делать с ним? Он отказался передать свои дивизионы Макрофту. Сталкиваюсь ли я лицом к лицу с еще одним мятежом на Тарге, на этот раз внутри своих собственных войск?
Меня терзают сомнения. Если бы это был какой-нибудь другой министр, я бы не чувствовал себя таким образом. Посмотри в лицо фактам. Или является второй наиболее могущественной личностью в империи. Если Синклер Фист является ее орудием, выступит ли она против меня.
И если империя перейдет к ней, какая это жалкая участь для моего народа. Или императрица?
Нет, я не могу поверить, что она организует такой заговор при появившейся угрозе вторжения Компаньонов. Со строго объективной точки зрения, я нужен ей, чтобы объединить империю. Без моего присутствия империя распадется и войска взбунтуются. Как тогда она сможет спасти что-то?
Я устал, вот и все. Нервный от беспокойства. В конце концов, это Или, моя подруга и любовница. Я посмотрел ей в глаза и увидел тревогу. Да, я искренне верю, что она пришла, чтобы любить меня, не просто потому, что я император, но ради меня как человека. Она не могла подделать страсть нашего соединения. Тибальт, вздремни, все прояснится утром".
