Как всегда, на нем была униформа: ярко-красный жакет с ослепительно-белой лентой и знаком отличия. Прекрасно сидящие брюки наполовину прикрывали черные ботинки.
Он выпрямился и соединил руки за спиной. Он родился более чем век назад, он был сыном одного знатного человека Риги, истинный член аристократического общества. И он вел себя именно так: высокий, с прямыми плечами, всегда аккуратный. Его маленькие усики были с прилежностью завиты. Если бы у него возникла возможность выбрать помещение, он запросил бы более шикарные апартаменты. Тем не менее для тюрьмы здесь было совсем неплохо.
— Но все же это тюрьма!
Он остановился и погрозил кулаком по направлению закрытой двери. Несмотря на свои многочисленные попытки, ему не удавалось ее открыть. Компьютерная система связи позволяла ему общаться с Хенком, Арнсоном и Адамом, включенными в такие же помещения, — и все вместе они проклинали Синклера Фиста.
Макрофт выругался про себя и возобновил хождение по комнате. Какова была цель? К чему все это ведет? Если бы министр Такка хотела его казнить, она имела много возможностей сделать это без каких-либо затрат. Так что же придумала Или? Держать их в тюрьме для всеобщего унижения, перед тем как она расправится с ними?
Он услышал, как открылась дверь, и его внимание вновь вернулось в комнату.
— Макрофт! Как приятно вновь вас видеть, — приветствовала его Или, тепло улыбаясь. Дверь с силой захлопнулась за ее спиной.
— Министр Такка, — Макрофт слегка кивнул.
Или оглянулась.
— Надеюсь, вас устраивают комнаты?
— Все равно тюрьма.
Или удивленно подняла бровь.
— Едва ли. Но я могу понять, почему вы так думаете. Нет, мой дорогой. Ничего подобного. Если бы я хотела, чтобы вы были арестованы, я бы просто приказала поместить вас в камеры или подземные шахты.
— Тогда зачем вы держите здесь меня и моих коллег?
«Будь осторожен. Не зли ее. Ты имеешь дело с самой могущественной женщиной в империи».
Или улыбнулась и направилась к компьютеру.
— Вы и ваши помощники здесь ради вашей же собственной безопасности. И, возможно, ради безопасности империи.
— Да?
Она строго взглянула на него.
— Это действительно так.
Или подошла к нему и внимательно посмотрела прямо в глаза.
— Уже не думаете ли вы, что я хочу видеть, как все, что мы построили, развалится по желанию Синклера?
— Я думал, что он является орудием в ваших руках.
Она выглядела изумленной.
— На сегодняшний момент он служит для достижения определенной цели. Я пришла сюда затем, чтобы узнать будете ли тоже помогать мне? Я имела в виду именно это, когда сказала, что не хочу, чтобы империя подчинялась ему и исполняла его глупые идеи. Ведь вы гордитесь своим происхождением? Вы близки к потере всего, что аристократия завоевывала столетиями.
Макрофт нахмурился.
— Тогда почему просто не убрать его?
— Потому что он все еще служит моим целям и я буду держать его так долго, сколько он мне понадобится. Я буду держать при себе всех, кто служит моим интересам. А те, кто не служит, ну что же… Давайте не будем говорить об этом. Я уверена, вы все понимаете.
Холод пронизал душу Макрофта.
Или достала из коробочки, принесенной с собой, куб с информацией.
— Синклер проводит военные учения в районе Тарси. Вчера он разбил дивизию Дион Аксель. Этим утром события продолжают развиваться. Это запись вчерашнего поражения. Я принесу записи сегодняшнего, как только смогу получить.
Макрофт взял куб.
— Что вы хотите от меня?
Или улыбнулась еще шире.
— Изучите записи, Макрофт. Копии доставлены и вашим товарищам. Выясните все, что сможете, о военной тактике Синклера. Я хочу, чтобы вы думали, как Синклер, командовали, как Синклер, — она сделала паузу, — побеждали, как Синклер. Разберитесь в его тактической работе, вы немного знаете ее… сделайте все, что сможете. Нравится вам это или нет, но ваша жизнь зависит от того, как хорошо вы изучите военную тактику Синклера.
Сказав это, Или повернулась. Она нажала на дверной замок, дверь открылась. Уже стоя в дверях, она добавила:
— Вы можете многое получить, если проанализируете информацию. После того как она ушла, Макрофт кинулся к двери, нажал на замок. Дверь оставалась плотно закрытой.
«Я не дурак, Или. Синклер так же опасен для тебя, как и для меня. Очень хорошо. Я понимаю твою игру. Да, я изучу все и научусь вести войну по новой стратегии и тактике Синклера. И когда ты будешь готова сместить его, я буду готов оказаться на его месте».
— Послушай, я знаю, что у тебя проблемы, — сказал Вет, — Марка и я хотим помочь тебе. Черт побери, ты не можешь провести свою жизнь в дамских уборных.
Анатолия рассмеялась и повертела полупустую чашку в руках. Она сидела на втором этаже кафетерия. Вокруг них слышались постоянные разговоры посетителей за завтраком, звяканье посуды и звук отодвигающихся стульев. За окном был виден выгоревший дом на другой стороне, который сделался гладким и блестящим от дождя.
— Я знаю, — она устало улыбнулась. — Вет, я не могу взять ваших денег. Тебе и Марке сейчас и так с трудом удается сводить концы с концами. Нет, я не буду затруднять вас своими проблемами. Я знаю, что вы делаете и что вам нужно, чтобы выжить. Если вы дадите взаймы, это лишит вас тех маленьких средств, которые вы оставили на черный день.
— Но ты не можешь…
— Вет. Со мной все нормально. Я тоже на мели. На лечение ушли почти все мои деньги. Потом мне выписали огромный штраф за нанесенный ущерб помещению, в котором я жила. Это совсем лишило меня средств, каждый месяц мне приходится выплачивать крупные суммы. Или так будет продолжаться и дальше, или меня выкинут из программы. Я потратила слишком много лет на свою работу, чтобы сейчас все бросить. Если я должна спать на скамейке в дамской уборной, значит, так я должна за все платить.
Вет откинулся на спинку стула.
— Посмотри на себя. Ты ходишь полуголодная. Твоя одежда выносилась. Что ты будешь делать, когда эти дырки станут еще больше?
— Стащу что-нибудь из образцов в подвале. Сейчас на них надевают смешные синие смокинги. Я раздену парочку тел — они не будут возражать — и что-нибудь сошью.
— А насчет еды? Ты собираешься разрезать трупы для этого?
— Не будь дураком. В них полно всяких предохраняющих составов.
Она старалась сохранить серьезное выражение лица, но не смогла удержаться от смеха, глядя на него.
В конце концов, он тоже захихикал, а потом произнес:
