– Ты умеешь с ним обращаться? – спросил его Мельхиор.
– Нет!
– Великолепно. И каков твой план?
– Я стану читать им договор купли-продажи с восточным торговым обществом и надоем им до смерти – буквально!
Они переглянулись.
– Прости, что называл тебя засранцем, – сказал Мельхиор.
– Прости за то, что я говорил о тебе и Карине, – одновременно с ним произнес Андреас.
Они снова переглянулись. Внезапно Андреас улыбнулся.
– Они идут! – закричал генерал Коллоредо. – Они идут!
Солдаты Кёнигсмарка не были готовы к тому, что наткнутся на сопротивление. Они прогнали студентов и уже торжествующе кричали, когда дошли до площади и обнаружили, что там яблоку негде упасть от беглецов. Первые уже вскинули мушкеты, чтобы стрелять без разбора по толпе.
– Огонь! – закричал Коллоредо.
Двадцать мушкетов выстрелили одновременно. Люди на площади, громко крича, упали на землю. У первого ряда ворвавшихся на площадь нападающих подогнулись ноги, словно по ним прошлась огромная коса. Школяры развернулись, и те, чьи мушкеты еще были заряжены, тоже стали стрелять. Послышались крики. Нападающие отступили. Люди на площади вскочили и побежали на соседние улицы, поняв, что им не удастся пройти к мосту. В течение нескольких мгновений площадь опустела, а на улице, ведущей прямо к мосту, раздавались испуганные вопли, царили давка и паника. Мельхиор заметил, что Андреас еще не выстрелил из мушкета.
– Чего ты ждешь… – начал он, но тут Андреас вышел из укрытия, встал прямо посреди улицы, прицелился и спустил курок.
Ставень на доме в начале улицы, ведущей от Града, разлетелся в щепки, но мушкетер, высунувший свое оружие из-за угла, вздрогнул и промахнулся. Оставшиеся в живых члены студенческого полка присоединились к беглецам. Коллоредо тоже погнал своих людей назад.
– Через мост не перейти! – закричал Мельхиор.
Коллоредо покачал головой. Они последовали за ним к берегу реки. На Влтаве уже покачивалось несколько лодок, а сидящие в них лихорадочно гребли к противоположному берегу; остальные лодки стражи уничтожили топорами. Андреас, Мельхиор и Коллоредо прыгнули в уцелевшую лодку и взялись за весла. На мосту все еще оставалось полно людей, но их поток постепенно ослабевал. Коллоредо не сводил с моста широко раскрытых глаз.
– Будь я проклят, – сказал он наконец, – будь я проклят. Сколько мы успели перевести через мост, как вы думаете?
– Пару сотен, – ответил Мельхиор. – Это крохотная часть жителей Малой Страны, но даже она что-то да значит.
– Кто-то подает нам знаки с башни Старого Места, – заметил Андреас.
Коллоредо стал читать сигналы. Мельхиор видел, что наверху, в Граде, им тоже подают сигналы. Он спросил себя, кто их подает: гарнизон замка или же враг. Ответ на этот вопрос ему дал Коллоредо.
– Град в руках врага, – спокойно сказал он. – Кёнигсмарк взял в плен епископа Гарраха, Франческо Мизерони, Вильгельма Славату, всех каноников и весь Страговский монастырь. Он предлагает начать переговоры, или он пришлет нам головы пленников в корзине. Что вы только что говорили о победе, которую мы одержали, несмотря на возможное поражение, господин Хлесль? Ну, вот мы и одержали эту победу. Только Прага все равно пала.
27
В первое мгновение Агнесс решила, что она провалилась в очередной сон. Киприан, Андрей и Александра стояли перед какой-то могилой, причем Андрей держал в руке ржавую иззубренную лопату. Перед ними возвышались какие-то мужчины, один из которых целился в них из мушкета. Это были люди… отца Сильвиколы! Она замерла, будто натолкнувшись на стену. Колени у нее задрожали, а пульсирующая боль в ране усилилась. Звуки битвы у стен города внезапно стали доноситься словно с большого расстояния.
Отец Сильвикола обернулся. Похоже, он не удивился, увидев ее здесь.
– Она лежит в могиле, – сказал он. – В пустой могиле мужчины, который пожертвовал своей женой и чуть не поступил так же и с детьми, лишь бы выкрасть библию дьявола. Я мог бы и догадаться. Вы хотели выкопать ее и перепрятать. Я опередил вас. Бог опередил вас. В конце добро всегда торжествует над уловками дьявола. – Он кивнул солдату с мушкетом и указал на Агнесс. – Пора довести все до конца. Убей ее.
Солдат поднял мушкет и развернул его дуло. Отец Сильвикола прикусил губу и пристально посмотрел на Агнесс.
Киприан сделал незаметное и быстрое движение, словно в него вселился он же, но гораздо моложе, и не успел никто и глазом моргнуть, как он уже стоял за спиной иезуита, прижимая одну руку к горлу отца Сильвиколы, а другую держа у него за затылком. Он приказал солдату:
– Отбрось мушкет, или я сломаю ему шею.
28
Солдат медлил. Его взгляд метался между Агнесс, Киприаном и отцом Сильвиколой. Наконец он опустил оружие.
– Застрели… их… – выдавил отец Сильвикола. – Я… приказываю…
Солдат снова поднял мушкет. Андрей шагнул вперед. Его лопата пронеслась по воздуху и вонзилась неровным, но острым, как нож, лезвием в грудь солдата. Тот сделал неверный шаг назад и опустил глаза. Рот его раскрылся, руки выпустили мушкет. Оружие упало на снег. Он сжал черенок лопаты, словно хотел вытащить ее из своего тела. Александра рванулась вперед и подняла мушкет. Остальные солдаты отступили. Мужчина с лопатой в груди упал на колени и свалился набок; ноги у него слабо подергивались, а руки судорожно загребали снег.
Александра навела дуло на солдат. Взгляд у нее был диким.
Мужчина на земле застонал, голова его поникла, и он затих.
Тишину разорвал выстрел, прозвучавший прямо рядом с Агнесс.
29
Прямое попадание в ряды драгун заставило их атаку захлебнуться. С людей, оказавшихся ближе всего к тому месту, куда пришелся главный удар, капала кровь их товарищей. Раздались крики боли. Альфред недоверчиво смотрел на происходящее. Самуэль отнял шпагу у ближайшего противника и прижал того к стене. Какое-то мгновение все выглядело так, словно они, против ожидания, отбросили драгун назад за стену.
– Черные всадники! – закричала Эбба.
Они неслись вперед, как призраки, абсолютно черные, от закрытых капюшонами лиц до кончиков сапог. У каждого был короткоствольный карабин, похожий на те, которыми пользовались драгуны. Не снижая галопа, они сорвали оружие с плеч и прицелились.
А затем они выстрелили.
Самуэль упал лицом вперед, но Эбба заметила, что он не ранен. Другие смоландцы тоже кинулись в укрытие. Пули вонзались в стену, выбивая пыль и искры. Драгуны тоже попадали на землю. Кавалькада с грохотом промчалась мимо, развернулась на полном скаку и вернулась. Первые драгуны уже снова появились из укрытия и бросились к смоландцам. Черные призраки в молниеносном маневре рассыпались цепью, теперь они скакали поодиночке или по двое. Все больше драгун появлялись над стеной. Эбба видела, как падает Самуэль под натиском нескольких нападающих. Призраки приблизились к стене, и теперь стало ясно, что они задумали – они хотели напасть на монастырь. Самуэль отбился от нападающих, развернулся и неожиданно встал спина к спине с одним из своих людей. Она слышала, как застонал Альфред, поняв, что не сможет вмешаться. Привидения соскользнули со спин лошадей.
