Том замешкался. Ему вовсе не хотелось сорвать сделку, признав, что не может поднять письменный стол, по крайней мере, вне защитной оболочки челнока. Внезапно, словно помимо собственной воли, он произнес:
– Покупайте челноки, а я их подниму и доставлю сюда – все три. – Слова сорвались с его губ совершенно спонтанно и легко, и лишь после того, как они вырвались и уже вибрировали в воздухе, Том осознал, что же он сказал.
Даттон молчал, погрузившись в раздумье.
– Да, пожалуй, мы могли бы заснять, как вы это сделаете, и крутить здесь этот видеосюжет как часть экспозиции. Думаю, это то, что надо для подтверждения ваших способностей. Сколько вы за это хотите?
На мгновение Тома охватила слепая паника. Голова Модульного Человека с грохотом упала на стол Даттона.
– Сто тысяч долларов, – выпалил он. Это было в два раза больше, чем он намеревался попросить.
– Слишком много. Я бы предложил вам сорок тысяч.
– Ни хрена себе! – ответил Том. – Это же уникальный экспонат.
– Точнее, три экспоната, – поправил его Даттон. – Ну, хорошо, могу поднять предложенную сумму до пятидесяти тысяч.
– Да только из-за исторической ценности он стоит больше. Это может придать вашей гребаной лавочке респектабельность. Да у вас тут очередь кругами будет стоять вокруг квартала.
– Шестьдесят пять тысяч, – торговался Даттон. – И боюсь, это мое последнее предложение.
Том поднялся, испытывая одновременно и облегчение, и разочарование.
– Ну, хорошо. Спасибо, что уделили мне время. У вас тут случайно копия Майкла Джексона не завалялась? – Не услышав ответа, он направился к двери.
– Восемьдесят тысяч, – крикнул Даттон вдогонку. Том обернулся. Даттон кашлянул с виноватым видом. – И точка. Действительно, я не могу больше заплатить при всем желании. Пришлось бы избавиться от моих других активов, а я вовсе не готов это сделать.
Том застыл на пороге. Ему почти уже удалось с честью выйти из ситуации, а теперь он снова увяз и не видел никакой возможности выкрутиться без того, чтобы выглядеть полным идиотом.
– Учтите, мне нужна эта сумма наличными.
Даттон хмыкнул.
– А я вовсе и не предполагал, что будет легко уговорить Великую и Ужасную Черепаху принять выписанный чек. Правда, мне потребуется пара недель, чтобы собрать столь значительную сумму, но думаю, я справлюсь. – Человек в капюшоне выбрался из кресла и вышел из-за стола. – Ну что, по рукам?
– Разумеется, – ответил Том, – если добавите к данной сумме эту голову.
– Голову? – в голосе Даттона слышалось удивление, но было заметно, что ситуация его забавляет. – Ностальгия, не так ли? – Он поднял голову Модульного Человека и уставился в пустые застывшие глаза. – Это всего лишь машина, понимаете? Сломанная машина.
– Он был одним из нас, – произнес Том с горячностью, которая удивила даже его самого. – Это неправильно – оставлять его здесь.
– Ох уж эти тузы, – вздохнул Даттон. – Ну что ж, полагаю, мы сможем смастерить восковую копию для диорамы Высших Тузов. Голова будет ваша, как только мы получим челноки.
– Вы их получите, как только у меня в руках будут деньги, – твердо сказал Том.
– Справедливо, – ответил Даттон.
Боже правый, подумал Том , какого черта я приперся сюда и все это замутил? Затем он одернул себя. Восемьдесят тысяч долларов были впечатляющей суммой. Достаточной для того, чтобы выступить в роли Черепахи в последний раз.
Роджер Желязны Концерт для серотонина с хором сирен
V
Отыскав в какой-то лавчонке скромный сувенир для Вероники и доложив по телефону Теотокополосу о своих успехах, Кройд связался с конторой Леттема в Штраусе и записался на прием. Затем повел подружку в ресторан. Там поделился с ней последними новостями. Вероника только головой качала; когда же речь зашла о присяжном поверенном Джоне Леттеме, округлила глаза.
– Нет, и в самом деле ты чокнутый! – воскликнула она. – Ты что же, надеешься обвести вокруг пальца человека с такими связями?
– Кое-кто ведь мне платит за сведения о нем.
Вероника нахмурилась:
– Наконец-то я нашла парня по душе – и сразу терять?
– Ничего со мной не случится.
Со вздохом девушка положила ладонь Кройду на запястье.
– Очень надеюсь на это, – сказала она.
– А я уверен. Я вполне могу сам о себе позаботиться и лезть на рожон тоже не собираюсь.
– Это значит все-таки, что тебе грозит опасность?
– Послушай, я доведу работенку до финиша, что бы там ни угрожало, и заветная ленточка уже совсем рядом. Похоже, последний шаг не вызовет никаких особых затруднений. А получив заработанные баксы, собираюсь устроить себе каникулы – вплоть до ближайшей спячки! Советую разделить компанию – как тебе, например, Карибы? Устроит?
– О, Кройд! – затрепетала девушка и благодарно сжала его ладонь. – Ты предлагаешь это мне?!
– Разумеется, тебе, кому же еще? – он дурашливо огляделся по сторонам. – Смотри, я записался к Леттему на четверг. Так что вполне могу успеть разделаться с работой до уик-энда. И мы с тобой вдвоем чудесно проведем время.
– Только поосторожнее, милый!
– Вот дьявол! Нам что, поговорить больше не о чем?
После визита в один из своих банков – для пополнения карманов наличностью – Кройд поймал такси и вскоре уже подъезжал к сооружению, приютившему юридическую контору Леттема. Сочиняя накануне предлог для визита, он постарался изобразить себя эдаким встревоженным толстосумом, который теперь прибыл вот нечаянно на целую четверть часа раньше назначенного. При входе в приемную он ощутил вдруг легкую дурноту, но уже через мгновение совладал с собой. Похоже, тесное общение с Вероникой не проходит бесследно и может принудить к приему медикаментов несколько раньше обычного.
Кройд представился секретарю, уселся и покорно листал журналы, пока не услышал:
– Мистер Смит! Мистер Леттем готов выслушать вас.
Кивнув, Кройд поднялся и прошел в следующую дверь. Леттем, демонстрируя элегантного покроя серый костюм, моментально поднялся, вышел из-за стола и протянул гостю руку. Ростом несколько ниже Кройда, он всем своим благородным обликом излучал искреннее радушие.
– Не угодно ли будет присесть, мистер Смит? – подтвердил он впечатление первой же фразой.
– Нет, благодарю, – отказался Кройд, не желая слишком затягивать визит.
Леттем недоуменно воздел бровь, но сам все же уселся.
– Как вам будет угодно, – хмыкнув, сказал он. – Почему бы нам тогда не перейти прямо к делу?
– Потому что никакого дела нет. Все, что меня интересует, это чуток информации.
