Следователь Пётр Свиридов никак не ожидал, что к нему посреди рабочего дня заявится некая особа и станет расспрашивать про страшную жуть разного рода.
– Как продвигается расследование? У вас уже есть основная версия?
– Кто вас сюда пустил? Представителям прессы здесь не место…
– Представителям прессы есть место везде. Так кто, по вашему, виноват в случившихся трагедиях?
– Без комментариев. Пока слишком рано об этом говорить. Официальное заявление ещё не готово.
– Тогда ладно… Ответьте, пожалуйста, в чём состоит сложность выполнения своих профессиональных обязанностей полицией города?
– Задача наших полицейских, милая девушка, заключается в том, чтобы блюсти закон и следить за его исполнением.
– Не обязательно. Основная задача – получать деньги налогоплательщиков.
– Ну, знаете ли… Это уже перебор. Прошу покинуть мой кабинет.
– С радостью. Всего доброго и удачи в расследовании, господин сыщик.
Дежурный санитар морга не пустил Орлову к трупам и не сообщил ничего конкретного. Зайдя в приёмный покой больницы неподалёку, настойчивая журналистка обратилась в регистратуру, из прозрачно-пыльного оконца которой девушке благонадёжно и доброжелательно посоветовали не надоедать врачам с ерундовыми расспросами.
Мимо проходил один из местных эскулапов, вышедший за сигаретами в ближайший ларёк. Доктор обратил внимание на привлекательную журналистку.
– Значит, вы хотите что-то у нас узнать? – спросил врач. Он выглядел толстоватым, приятным и обходительным. Варе даже понравилась его аккуратная бородка в чеховском стиле.
– Я работаю в газете, – будто бы извиняясь, вымолвила Орлова ничтоже сумняшеся. – Сейчас пишу статью про серию загадочных случаев, произошедших на днях. Вы можете мне чем-то помочь?
Доктор кивнул и пригласил Варвару пройтись до ординаторской (которая, к слову сказать, была пуста в данный момент)…
В коридорах больницы блуждала болезненная тишина. Разговор начал толстый врач-обольститель:
– Я слышал о тех несчастных… Студент, кажется, сошёл с ума прямо на свидании. И чуть свою подружку не прикончил. Причём зубами. И ещё девочка выпрыгнула из окна многоэтажки. Жуть жуткая!
– Да, верно. Но как вообще могло получиться такое?
– Возможно, они что-нибудь приняли. Случайно, сами того не понимая. Как знать, барышня, как знать…
– Я могу использовать ваши слова в статье?
– Разумеется. Только в качестве догадки.
Добредя до ординаторской, Варвара согласилась на кофе. Врач прикрыл дверь, прошёл к подоконнику, на котором пребывал чёрный чайник да несколько папок с больничными листами и прочими бумагами. Щелчок включения дал старт процессу закипания воды. Сама обстановочка ординаторской вполне располагала к тому, чтобы выпить и пообщаться.
– Кстати, как вас зовут? – вежливо поинтересовалась Варвара, представившись первой.
– Доктор Ловчев. Для вас – Виктор Платонович.
Чайник закипел и выключился автоматически. Ловчев налил кипяток в кружки, разбавив сначала быстрорастворимый кофе холодной водой. Варя с благодарностью угостилась шоколадной конфеткой из ассорти-коробки.
– Пишите для газеты, значит… Нравится этим заниматься?
– Если честно, не всегда. – Варвара вздохнула. – Я мечтаю книгу написать. Такую, чтобы купили многие люди. А прочло ещё больше людей…
– Надеюсь, у вас получится, – Виктор Платонович с причмоком отпил почти половину ароматно-бодрящей жидкости в своей кружке.
– Скажите, вам не кажется, будто всё случившееся напоминает некое шоу? Какой-то уродливый цирк безумия.
– А разве наша медицина, к примеру, не похожа на цирковое шоу? Некоторые доктора такие фокусники в плане взяток, знаете ли. – Ловчев поставил опустошённую чашку на стол, в выдвижных ящичках которого часто (но не очень долго) хранились купюры различного достоинства (обычно крупные), полученные исключительно в качестве самой сердечно-сосудистой благодарности от излеченных больных.
Журналистка Орлова, допив кофе, поняла, что выяснить что-нибудь ещё больше не получится. Виктор Платонович в свою очередь понял, что красавица сейчас свалит отсюда. Настала пора действовать решительно.
– Простите мою назойливость, но что вы делаете сегодня вечером?
Варвара симпатично/симптоматично улыбнулась:
– Извините, но я действительно сегодня не могу. Мне уже назначил свидание другой.
– Кто же он? Какой-нибудь кручёный богач? – сочувственно выдал порцию ревности Ловчев.
– Да нет, вообще-то. Он нищий, наверное, – ещё краше улыбнулась Орлова. – Но мне необходимо встретиться с ним. Хотя бы ради статьи.
И девушка, распрощавшись с расстроившимся доктором, покинула помещение ординаторской, независимая и занятая.
Тем же вечером Варечка предстала перед Романом Шукшиным – как-никак, единственным доступным ей свидетелем жутких событий в той школе. Он был дружелюбен, привлекателен, приятен в общении и по-своему скрытен.
Журналистка с учителем отправились посидеть в бар-ресторан с уклоном на банальный общепит, в котором почти всё скатилось к самообслуживанию. Но ничего, хорошо даже и так, если компания газетной девушки позволяет наслаждаться почти нулём в своём кармане куртки…
Размышления Шукшина отрезал очаровательный взгляд этой чертовки, напоминавшей лисицу в симпатичном нарядике. Варя в ожидании добротных суши взяла себе кружку пива, немного удивив Романа таким выбором напитков. Сам историк заказал всё то же. И разговор начался:
– Любите освещать городские события? Похвально.
– Ну, кто-то же должен заниматься подобной ерундой… Вы лучше скажите, неужели школьники способны сходить с ума и атаковать мирно спящего вахтёра?
– Так вы об этом уже осведомлены… Не знаю, по мне, так давайте поговорим о вас.
Рома заискивающе юркнул взглядом по всей видимой области тела девушки-красавицы. Ему, признаться, впервые попалась такая красотка. И Ромка хотел взять от неё как можно больше всего, что придётся (конечно, если повезёт).
– Рассказывать вам особенно нечего…
– Может, станешь обращаться ко мне на ты? Так проще пройдёт твой допрос, – молодой специалист примирительно ухмыльнулся.
– Идёт, придумщик фактов реальности. – Варвара мило ответила своей расчудесной улыбкой.
Наконец-то им принесли суши с палочками, соусом, жгучим васаби и таким же жгучим имбирём, который некоторые называют «гари», кстати. Никакого хлеба, никаких блинов.
Взяв ещё пивка, Варенька и Роман подзагрузили друг друга всяческими расспросами. При этом суши палочками кушать никто из них не умел. Тогда Роман Андреевич беззастенчиво воспользовался руками, а журналистка Орлова всё же применила японские палочки (добротного местного производства) по назначению. Суши прижимались к берёзовым деревяшкам в её пальчиках не хуже, чем ручка для письма когда-то, ещё до использования клавиатуры для написания статеек. И в целом, кусочки рыбы, обёрнутые в рис, пришлись по вкусу девушке, привыкшей к бутербродам, лапше быстрого приготовления или магазинной пицце. А молодой историк Шукшин чуть было пару раз не расплакался от зелёного васаби. Но пиво, пиво, пиво…
