Она взяла молоко, достала салфетку, обтерла салфеткой отверстие на пакете, и только потом налила себе молока. Антон вытаращил на нее глаза. Мама в это время пыталась накормить Калле и ничего не заметила.
Время тянулось бесконечно долго. Вот секундная стрелка обошла круг, вот минутная перескочила еще на одно деление. Тик-так, тик-так, тик-так — прыжок. Часы показывали без восемнадцати семь.
«Скоро, — думала я. — Скоро она поест. Будет без десяти семь. В самый раз, чтобы успеть собрать учебники, поблагодарить маму за ужин и одеться. Лишь бы она не встретила на лестнице Сабину».
И тут в дверь позвонили. Я похолодела.
Антон хотел встать, но я опередила его.
— Я открою, — быстро сказала я и бросилась к двери.
— Ты готова? — спросила Сабина.
— Нет, — промямлила я. — Мы едим.
Я пыталась встать так, чтобы закрыть Сабине вход в кухню. Жалко, что дверь в кухню мама сняла, а то можно было бы ее притворить. Я надеялась, что Сабине не видно стол и тех, кто за ним сидит.
— Можно, я зайду и подожду тебя? — спросила Сабина.
Я понимала, что если скажу «нет», она обидится. Но я не могла ее впустить, пока Карин была здесь.
— Лучше ты иди, — сказала я. — Я приду позже.
— Хорошо, — ответила Сабина. — Приходи.
Она не сказала, где мы встретимся, не сказала: «давай быстрее» или хотя бы «до встречи». Просто ушла, и все.
Я сказала маме, что провожу Карин и заодно выгуляю Куки. Избавившись, наконец, от Карин, я пошла в парк. Они стояли на обычном месте, Сабина шепталась о чем-то с Майей.
Тобиас увидел меня первым.
— Вау! Ну и уродина! Не собака, а настоящая свинья! Да, конечно, моя Куки не красавица, но ни на какую свинью она не похожа!
— А я был уверен, что это свинья! Разве это не свинья? — поддержал Тобиаса Эмиль.
Сабина и Майя прыснули со смеху.
— Хрю-хрю! — включились они в разговор. — Хрю-хрю. Все засмеялись.
Глупышка Куки ни от кого не ждет подвоха. Ей понравилось, что дети смеются, и она стала тявкать, дергать поводок и рваться к ним. Она не понимала, что смеются над ней.
Хотя, может, и не над ней? А надо мной.
20. Сабина с тобой свои секреты не обсуждает
На следующий день Фанни опять не было в школе. В конце последнего урока Гунилла спросила, кто может отнести ей задание. Звонила мать Фанни и просила принести ей уроки на дом.
Я поспешила поднять руку раньше Сабины.
— Хорошо, — сказала Гунилла. — Не забудь захватить тетрадку со словами по английскому.
В парте у Фанни всегда был идеальный порядок. Книжки стопкой, тетради — отдельно, простые карандаши в одном пенале, цветные — в другом. Калькулятор тоже лежал в парте, хотя в школе нам не разрешали им пользоваться.
— Не забудьте спросить у родителей про классный вечер, — напомнила Гунилла. — Нам нужно не меньше трех взрослых.
— Моя мама придет, — сказала я.
— Хорошо, — опять сказала Гунилла.
Я никогда прежде не была дома у Фанни. Дверь открыла она сама — в халате, горло завязано платком. Откуда-то раздавалось гудение пылесоса.
— Твоя мама дома? — спросила я.
Фанни удивленно посмотрела на меня. Потом поняла:
— Нет, это приходящая домработница.
Комната Фанни была больше нашей гостиной. В ней стояла мягкая мебель, стенка, стерео, телевизор, видеомагнитофон и приставка. В огромном аквариуме плавали разноцветные рыбки.
Я вынула из рюкзака книжки и отдала Фанни.
— Как дела в школе? — поинтересовалась она.
— Как обычно, — ответила я.
— Сабина что, тоже болеет?
— Нет. Почему ты решила?
— Я подумала, что иначе она бы сама мне книжки принесла.
— Просто у нее времени нет, — сказала я, понимая, что наконец-то завладела мячом. И смогу их обеих с легкостью обвести.
— Она что, чем-то особенным занята? — спросила Фанни, и я почувствовала, с каким напряжением она ждет ответа.
— Нет. Ничего особенного. Она сейчас, наверно, с Майей. Вчера они тоже вместе гуляли. Я, правда, обещала не говорить, но…
— Сабина с тобой свои секреты не обсуждает, — колко заметила Фанни.
Мне показалось, что она видит меня насквозь. Как будто она отобрала у меня мяч и хочет сказать: «Перестань! Кто тебе поверит!»
Честное слово, я не собиралась ничего говорить. Я хотела, чтобы Фанни и Сабина отдалились друг от друга, но я совсем не хотела портить наши с Сабиной отношения, и без того достаточно всего произошло.
Однако после слов Фанни во мне будто что-то надломилось.
Сабина с тобой свои секреты не обсуждает.
— Думаешь, не обсуждает? — спросила я.
Фанни сразу поняла, что речь идет о чем-то серьезном.
— А что? Что она тебе сказала?
— Не скажу. Я обещала.
— Говори! — приказала она.
— У Нади будет ребенок.
— Тоже мне секрет! Я сто лет об этом знаю!
Я не сомневалась, что она врет, да и любой заметил бы это невооруженным глазом.
21. Маленькая Нора
За десять минут до начала праздника я, стоя в ванной, все еще пыталась накрасить глаза. Я купила черный контурный карандаш, заточила его, но как ни старалась, линия получалась толстой и кривой.
Я со злостью разглядывала себя в зеркале. Черные линии странно смотрелись на моем худом и бледном лице. Майка с серебряным рисунком не помогла. Как я была маленькой Норой, так я ей и осталась.
— Нора! — крикнула мама из-за двери. — Ты закончила?
— Почти, — ответила я.
Взяв кусок ваты, я смочила его маминым лосьоном для снятия макияжа и протерла глаза. Краска размазалась, теперь я стала похожа на зомби из фильма ужасов. Наклонившись над раковиной, я стала отмывать лицо теплой водой.
— Если хочешь, заходи! — крикнула я маме, растирая лицо полотенцем. На полотенце остались черные пятна.
Мама вошла в бюстгальтере и нижней юбке. Она была в отличном расположении духа и, напевая какую-то песенку, стала красить губы и брызгать на себя духами. Полотенце она еще не видела.
