Книга Невская битва. Солнце земли Русской, страница 16. Автор книги Александр Сегень

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Невская битва. Солнце земли Русской»

Cтраница 16

Столько родила на свет ее будущая свекровина, двоих, правда, уж нет на свете, но зато еще один ожидается, ради которого Феодосия Мстиславовна не может на свадьбу сына в Торопец приехать, сидит в Новгороде, бережется.

Де-е-е-есять… Единона-а-а-адесять… Двана-а-а-а-адесять… Ну хватит же, достаточно!

— Воскресение… — начал было в очередной раз запевать идущий впереди Михаил своим милым, еще детским голосом, — ух, так бы и расцеловать его! — но епископ знаками показал, что хватит. Крестный ход вошел в притвор, к закрытым дверям храма, и остановился. Епископ возгласил «Слава святей…» Начиналась пасхальная утреня. Тут уже пели «Христос воскресе из мертвых».

Дванадесять, значит. Хорошо-то как!

Княжна тотчас спохватилась и покраснела от стыда — ведь гадать и загадывать грех! Да еще на таком загадывать — на пасхальной стихире!.. И ведь только что исповедовалась. Как же теперь причащаться? Надо снова каяться…

Князь Александр как держал хоругвь одною десницей, так и посейчас продолжал держать. Ох и силушка в нем! Этак он и ее, жену свою, на одной руке держать сможет? Надо будет попросить его потом. Боже ты мой, неужели она ему женой станет? И верится и не верится. За что же счастье такое? Ей, загадывальщице, грешнице, которую и к причастию нельзя допустить, а не то что… Но, думая так о себе, княжна Александра где-то в глубине души ничуть уже не сомневалась в том, что ей, и только ей назначено судьбою быть самой счастливой невестою и суждено дать счастье самому главному жениху на всей Руси Великой.

Глава шестая ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!

Он все время поглядывал в ее сторону, и всякий раз веселое волнение охватывало его — хороша, очень хороша! Нигде не сыскать лучше девушки, чем высватанная им Саночка. И когда он нес тяжелую хоругвь, то загадал себе, что если не устанет десница, не потребует помощи другой руки, значит — по всей жизни пронесет он любовь свою к будущей жене. Что такое любовь, он понимал смутно, но разве это постоянное и необоримое желание всегда смотреть в ее сторону не есть любовь? Еще ему хотелось, чтобы она встала ножками ему на ладонь, а он вытянул вперед руку и нес ее так. Разве это не любовь?

Когда входили в храм, ему уже очень тяжело было держать в руке хоругвь, но он вытерпел и донес ее до самой ячеи, в которую она вставлялась древком и оставалась там до следующего Крестного хода. Он тотчас хотел перекреститься, но десница затекла и уже не слушалась. Он даже рассмеялся от непривычного ощущения — никогда такого не бывало, чтоб рука да не стала слушаться. Взглянул снова на княжну Александру и вновь встретился с нею трепетным взором. А ведь еще целая седмица до свадьбы!

— Христос воскресе! — возглашали с амвона епископ и другие служители.

— Воистину воскресе! — спешило, как можно громче, отозваться всё человечество в храме, как можно бодрее и радостнее. И Александру казалось, что в этом единодушном всеобщем возгласе, в котором все голоса сливаются воедино, ему удаётся услышать тоненький голосок полоцкой княжны, привезенной ему в наилучший подарок к Светлому Христову Воскресению. И это ее трогательное «и» — «вои-истину» — одновременно и детское и очень женственное — волновало его до такой степени, что он даже испугался — как же так, Пасха Христова, а я не о Господе думаю и восторгаюсь, а об этой девочке, которую лишь второй раз в жизни вижу. Прости меня, Иисусе Христе! Ты был со мною со дня моего рождения, ласково заботясь обо мне и оберегая меня с помощью ангела-хранителя, а я вместо того, чтобы думать только о тебе, думаю о ней, о моей Саночке…

— Христос воскресе! — в который уж раз восклицали на амвоне, и Александр Ярославич спешил загладить свою вину перед Господом, всю душу вкладывая в изъявление великой преданности и любви к Нему:

— Воистину воскресе!

И две слезинки, как искорки из бушующего костра, высверкивались из глаз Александра, мгновенно высыхая, настолько были горячи. Он попытался заставить себя больше не думать о невесте, полностью сосредоточившись на самой главной в году церковной службе, что стоило ему немалого труда: все рассыпалось, когда шея сама собой поворачивалась, а взгляд невольно пускал стрелу свою в заветную цель и безошибочно находил ее — вон она — необыкновенная — глаза, как бирюзовое пламя, рот полуоткрытый, да неужто можно утерпеть до свадебного дня?!.

А надо терпеть. Время долго тянется, да быстро пролетает. Глядишь, и дождешься ты, влюбленный юноша, заветного часа. Смотри-ка, ведь еще недавно кругом церкви с Крестным ходом шли, а вот уж и Слово огласительное Иоанна Златоуста епископ Меркурий читает. Скоро литургия начнется, потом и вся ночь Великая минует, да так и вся Светлая седмица в праздничных радостях проскачет.

И снова, стараясь не думать о Саночке, он тихо шептал вместе с епископом волшебное Златоустово Слово о Пасхе, давно уж наизусть знаемое:

— Ад, где твоя победа? Смерть, где твое жало?

Во время литургии ему удалось побороть себя и думать больше о воскресении Христовом, он смотрел на икону, и, как часто с ним бывало, Господь стал казаться ему живым, а не изображенным.

Наконец началось причастие. Александр, как всегда, с трепетом приблизился к чаше.

— Причащается раб Божий Александр во имя Отца и Сына и Святаго Духа, — произнес Меркурий и внес лжицу в уста Ярославича. В сей миг всё внутри у князя взыграло, святое тепло разлилось по груди, он приложился губами к подножию чаши и отошел к столику с теплотой [22] и просфорами — самым вкусным, что есть на свете. Стал есть хлебец, запивая теплотой, замешанной на сладком красном вине. И потом так и остался стоять возле этого столика в ожидании своей невесты. Наконец и она вкусила Святых Тайн и подошла сюда. Он любовался, как она преломила просфору своими тонкими пальцами, как погрузила ее в нежные уста, как стала жевать, запивая теплотой из золотой чашечки, глядя на Александра с любовью. И дождавшись, покуда она закончит, жених подошел к ней и радостно сказал:

— Христос воскресе, Саночка!

— Воистину воскресе! — тихо и зачарованно отозвалась Александра, и он, приобняв ее, троекратно поцеловал, стараясь попасть губами как можно ближе к ее губам. Она восхитительно благоухала, как пахнет свежее, покрытое росой поле. В миг пасхального поцелуя глаза ее закатились, и она едва не упала в обморок, а когда он отпустил ее, шатнулась в сторону, но устояла и нетвердой походкой вернулась туда, где простояла всю службу.

У него самого в голове закружилось, будто он выпил добрый кубок хмельного пива. А уже подходили к нему христосоваться — отец и братья, другие родственники, гости-князья, соратники в боях, вот подошел и будущий тесть:

— Христос воскресе, Александре Ярославичу!

— Воистину воскресе, Брячиславе Изяславичу!

— А я тебе таких соколиков и ястребов в подарок привез, что всё зудит, невтерпеж показать! — выпалил князь Полоцкий, и видно было, что он не хотел говорить этого, а само не утерпелось и сорвалось с уст.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация