Из Северного моря «Ижевск» следовал к Атлантическому океану по весьма оживленному маршруту через пролив Ла-Манш. Во всех направлениях сновали торговые и рыболовецкие суда, паромы. Над нами пролетали на разной высоте спортивные и военные самолеты и фотографировали наш сухогруз с замаскированной боевой техникой. Часть аппаратуры, которая находилась прямо на палубе «Ижевска», была обшита досками с надписями «сельскохозяйственная техника» на английском языке. Но капитан корабля был встревожен, он-то понимал, какие плывут «комбайны» и «сеялки».
После прохождения пролива Ла-Манш капитан и «лоцман» из КГБ совместно вскрыли секретный пакет, где предписывалось идти через Атлантику к экватору. Потом, уже в Атлантике по радиосигналу был вскрыт другой пакет, с приказом следовать к одному из кубинских портов. Это сообщение обрадовало всех: мол, экзотика, тропики, Фидель! Никто не предполагал, какая «экзотика» ожидает всех в ближайшие месяцы.
При подходе к Багамским островам, когда начались облеты «Ижевска» американскими военными самолетами и появились корабли ВМС США, выход на палубу полностью запретили. Люки твиндеков покрывались для маскировки брезентовыми чехлами, из-за плохой вентиляции жара в них достигала 50 градусов по Цельсию. Пища выдавалась только два раза в сутки ночью. Многие продукты из-за высоких температур быстро портились. Солнце палило нещадно. Днем мы задыхались в раскаленной стальной коробке трюма, измученные качкой, смрадом и жаждой, поэтому ночных кратковременных прогулок по верхней палубе ждали как спасения. Кроме всего прочего, давили на психику непрерывные облеты нашего судна американскими самолетами, с ревом проносившимися над самыми мачтами. К теплоходу подходили на близкое расстояние патрульные катера США, а иногда вдалеке виднелись крупные корабли, в том числе и авианосцы. Американцы, естественно, в тот момент не знали, какой груз везет наш сухогруз, и беспрепятственно пропускали нас дальше. Но на нервы действовали. Нам пришлось в этих условиях провести 16 суток!
И вот наконец Куба. В порту нас восторженно встречала толпа вооруженных кубинцев: «Русские с нами!» Началась разгрузка. Дело шло быстро и организованно, несмотря на сильную жару и высокую влажность. Работали только в темное время суток с небольшими передышками, пота было много, ночная прохлада не спасала. Часть ядерных боеголовок для нашего полка ФКР перевозилась на остров на борту дизель-электрохода «Индигирка», который прибыл в кубинский порт Мариэль 4 октября 1962 года. Другие ФКР должен был привезти теплоход «Александровск». Этот опасный груз сопровождали офицеры нашей базы Михаил Мордовский и Вячеслав Шальков (выпускники «Жуковки»). Поднимали контейнеры с зарядами из трюма пришвартовавшихся судов мы судовыми стрелами. Стропальщики (наши офицеры) с трудом удерживали от раскачивания контейнеры, висящие на тросах. Можно себе представить, что бы произошло, стоило контейнеру сорваться и упасть: мог сдетонировать и взорваться весь оставшийся в трюмах ядерный арсенал.
Вскоре нашу ПРТБ передислоцировали в восточную часть Кубы, в провинцию Ориенте, поближе к военно-морской базе США — Гуантанамо. Мы приступили к плановым тренировкам сборочных расчетов в ожидании прибытия теплохода с ядерными боеголовками. Для хранилища боеголовок нам освободили бетонированную галерею, это было сооружение, где раньше находились склады боеприпасов кубинской армии. Главную опасность для боеприпасов представляла температура окружающей среды, так как с учетом естественного разогрева ядерного материала за счет спонтанного процесса деления ядер большой внешний нагрев мог нарушить физическую настройку ядерного устройства. Поэтому для нас возникла серьезная проблема обеспечения особых условий хранения тактических боеголовок. По техническим характеристикам помещения не были приспособлены для этого. Требовались кондиционеры. Выручили кубинцы: по личному распоряжению Фиделя Кастро демонтировали комнатные кондиционеры в городе Сантьяго-де-Куба и доставили их в хранилище. Кроме этого мы договорились с кубинцами о поставке нам ежедневно 20 кг пищевого льда с ближайшей морозильной фабрики в городе Сантьяго-де-Куба. Привозимый лед укладывали в металлических ванночках в хранилище. Так решали прямо на ходу подобные непредвиденные проблемы.
Наш полк ФКР (фронтальных крылатых ракет) получил задачу: держать на прицеле американскую военную базу Гуантанамо. На ней были размещены: причальный фронт, два аэродрома, склады, плавучий док, штаб, узел связи, мастерские и подразделения, обеспечивающие одновременную стоянку 37 кораблей, в том числе двух авианосцев. Все объекты могли поражаться массированным огнем артиллерии и фронтовыми крылатыми ракетами. Нам были выданы для конспирации кубинская военная форма и табельное оружие. Половина штатных групп базы находилась на боевом дежурстве непосредственно возле хранилища, а другая половина — в гарнизоне Майари Арриба в готовности в любой момент выехать им на помощь. Группы менялись местами через 3–4 дня. О доставке на остров тактических ядерных боеприпасов, ФКР и атомных авиационных бомб в Вашингтоне даже и не подозревали… Надо сказать, что аббревиатуру ФКР кубинцы быстро переиначили: им больше нравилось «Фидель Кастро Рус». После двухлетнего пребывания на острове наш полк вернулся в СССР и был расформирован».
Самая опасная дивизия, или «Объект Стаценко»
Ракетные войска стратегического назначения на Кубе состояли из 43-й (на Кубе — 51-й) ракетной дивизии (командир — генерал-майор Игорь Демьянович Стаценко) в составе пяти ракетных полков, в том числе — трех полков ракет Р-12 и двух полков — Р-14.
НАША СПРАВКА
Игорь Стаценко, украинец, родился в ныне печально известном городе Чернобыле. Он в 1955 году закончил Военную академию им. М. Фрунзе, кандидат военных наук, неоднократно участвовал в испытаниях нового вооружения.
Работал в институте военной стратегии и участвовал в составлении военной энциклопедии.
После работы на Кубе и руководством на острове самой опасной дивизией, в распоряжении которой находились те самые наступательные ракеты средней и промежуточной дальности, что наделали столько шума во всем мире, Игорь Демьянович был удостоен высшего ордена Республики Куба — ордена «Че Гевара». После Карибского кризиса, вернувшись в Москву, Игорь Стаценко написал книгу «Мужество и братство». До последнего своего дня в жизни он трудился в Академии политических наук как ученый.
Приводим любопытный документ из военных архивов.
ДОКЛАД генерал-майора И.Д. Стаценко, командира 51-й ракетной дивизии. На основании директивы Генерального штаба в середине июня 1962 года (управление? 6/322; полки Р-12? 6/332; полки Р-14? 6/334;? 6/333). Принять в состав дивизии полк тов. Бандиловского и полк тов. Сидорова, в полк тов. Черкесова. Принять один стартовый дивизион и одну сборочную бригаду. Части дивизии полностью укомплектовать личным составом, техникой и быть готовыми к переброске за границу для выполнения особой правительственной задачи.
РЕКОГНОСЦИРОВКА.
Передовая рекогносцировочная группа прибыла на остров Куба 12.07.1962 года самолетом Ту-114, в составе которой был я с начальником ОПД штаба дивизии. Рекогносцировочные группы полков прилетели на остров Куба самолетом Ил-18 19.07.1962 года. На основании изучения задания на рекогносцировку, изложенного в директивах Генерального штаба, 14.07.1962 года был составлен план работы передовых рекогносцировочных групп. (.)
