– Однажды я провез от нее большие ящики из толстых досок в столицу. Не знаю, как эти штуки попали к госпоже. Она велела передать их в городе рыцарю из свиты его светлости Валентина. Я это и сделал. Передал господину Устору.
– Когда это было?
– Около двух месяцев назад, ваши милости… ваше величество…
– Что было в ящиках?
– Я боялся даже приблизиться к ним лишний раз. В стенках были дыры, и внутри кто-то возился и стучал. Кто-то живой.
– В одном ящике была гарпия, в другом медор, так надо полагать, – вставил Гильмерт. – Ведьма умела управлять тварями, ей переправляли порождения Тьмы из Империи, в последний раз гонец попался. У него… вернее, у нее, потому что это была молодая дама – тоже была выучка инквизиции. Она вела с собой селифа. Вы ничего не хотите сказать, отец Сеймо?
– На все воля Итаурова, – тихо пробормотал инквизитор, поднимая лицо от сложенных ладоней. – С чего вы взяли, что я должен отвечать на этот вздор?
– Медора, укрытого колдовской вуалью, вы провели во дворец, где он был убит Охотницей. Гарпию использовали, чтобы устроить переполох и пожар в башне Послов. Тогда, я полагаю, сгорели все улики? Что вы скажете на это?
Гильмерт ткнул пальцем в посох, который принес Гринт. Колдовской посох с синим камнем.
– Это посох мага, разве не такие используются в Империи?
– И в Империи, и везде в Валарде, где есть практикующие маги, – ответил Сеймо.
– Не уходите от ответа!
Инквизитор пожал плечами и уткнулся в ладони.
– Ты такой выдумщик, Гильмерт, – король улыбнулся. На его бледном, как пергамент, лице улыбка казалась вымученной и неестественной.
– Я думаю, мы можем допросить господина Устора из Делинвейда, и он не откажется поведать, как принимал ящики, привезенные этим малым в Аднор, и как передал их принцу, – продолжил Гильмерт. – Ящики тяжелые, значит, ему помогали слуги. Их также можно допросить. Брат, куда делись ящики? Отправились к отцу Сеймо?
Валентин обернулся к отцу и картинно заломил руки:
– Батюшка, ты сам видишь! Он всегда желал мне зла! Вот и выдумывает эти ужасы. Но нас ведь не запугать ящиками с дырками и дохлыми риззами?
– Нет, сын мой, мы верим тебе по-прежнему, – пробормотал Ангольд. – Ты наше возлюбленное дитя.
Элис подумала, что король очень уж сильно болен, из-за этого на него нашло помрачение рассудка, и против затуманенного разума Ангольда бессильны все доводы обвинителей. Но Гильмерт был спокоен. Правда, Элис слышала, что он всегда такой – старается держать себя в руках, что бы ни происходило.
В дверь постучали. И рыцарь из охраны объявил:
– Господин Мовер из Мовера!
Ах да, вспомнила Элис, отец бедного глупого пажа… Принц обещал ему правосудие! Пожалуй, Гильмерт – редкий случай, принц, которому можно доверять?
– Пусть войдет, – бросил Гильмерт.
– Не нужно, нам нездоровится, – торопливо забормотал король, – здесь слишком много…
Но было поздно. Едва услышав позволение, рыцарь распахнул дверь и шагнул в опочивальню. Его взгляд скользнул по лицам собравшихся, по мертвому телу и тушкам тварей Тьмы на полу… остановился на Кадгале, который стоял на коленях.
– Господин Мовер, – обернулся к нему принц Гильмерт, – я обещал вам вернуть сына или назвать имя его убийцы. К сожалению, не в человеческих силах воскрешать мертвых, но вторая часть обещания остается в силе.
Принц встряхнул рукой, разворачивая пергамент. Несчастный Мовер уже уставился на связанного человека, стоящего на коленях перед ложем Ангольда… шагнул к нему, но Гринт остановил рыцаря, опустив руку на плечо.
– Итак, паж Гафрид, сын Мовера из Мовера, – снова заговорил Гильмерт. – Бедный парень выполнил приказ своего сеньора, помог подстроить подлость против графа Фиоро, после этого он оказался нежелательным свидетелем, и брат услал его. Куда? Страже Гафрид показал письмо, запечатанное Валентином, затем исчез. Брат, кому ты отправил письмо с нарочным?
– Тебе, – ухмыльнулся Валентин. – Я написал, что мы весело проводим время и зря ты остался в Адноре. Мог бы поглядеть, как я сражаюсь на турнире. Если я сражаюсь, ты хотя бы мог на это поглядеть, а?
– Но паж мне твоего письма не доставил, вместо этого он поехал к некоему мастеру Кадгалу, который служит тебе. Тебе и имперской ведьме, которую ему было велено звать госпожой. Вот это письмо! Вот этот приказ получил Кадгал и, увы, исполнил. Господин Мовер, читайте.
Рыцарь глянул в пергамент, который протягивал ему принц, и помотал головой:
– Не могу, ваше высочество… не могу… прочтите, сделайте милость.
– «Того, кто доставит письмо, убери. Он не должен распускать язык, пусть пропадет без следа». Подписи нет, но я-то знаю почерк моего брата. Да и печать на месте.
– Ваше высочество… – Мовер обернулся к Валентину.
Тот, несмотря на всю свою браваду, тут же начал бледнеть и отступил на шаг. Было во взгляде Мовера что-то такое, что проняло даже его.
– Ну вот, теперь я виноват во всем, что бы ни произошло плохого в Валарде, – картинно вздохнул он.
– Нет, мой наивный брат, – ответил Гильмерт, – не ты! Ты тоже фигура в руках опытных игроков. Сеймо использовал тебя так же, как ты использовал Кадгала. Интересно, что он тебе пообещал, за сколько ты продал страну и отца?
– Что за чушь? – слабым голосом спросил король. – Как можно отправлять письмо, в котором приказ убить гонца? А если бы паж прочел?
– Мой сын не умел читать, – проскрежетал Мовер, темнея лицом.
Он сделал шаг к Валентину, и того, кажется, начала покидать наигранная самоуверенность. Вид у Мовера был такой, что мог напугать кого угодно. Гринт снова попытался остановить разъяренного рыцаря, но тот резко стряхнул руку начальника стражи и сделал еще шаг к королевскому ложу. Рыцари из охраны Ангольда сдвинулись с места, чтобы встать у него на пути. Унылый лекарь отшатнулся… Король протянул руку к Валентину, словно желая оградить любимого сына… и тут Элис заметила!
– Кольцо! – закричала она и бросилась к королю.
Двое рыцарей шагнули, чтобы перехватить ее, они действовали привычно – никому не дозволялось приближаться к его величеству без разрешения. Но Элис прошмыгнула между закованными в сталь боками, пригнулась, нырнула под вытянутую к ней руку и вцепилась в королевские пальцы. Сдернула с мизинца знакомый перстень с красным рубином… и тут же Ангольд вздрогнул всем телом, его глаза широко раскрылись, он судорожно выдохнул и…
Королевский телохранитель стиснул плечо Элис и потащил ее от ложа, она уже не сопротивлялась, только глядела на Ангольда, а тот резко сел в постели и громким внятным тоном спросил:
– Что здесь происходит? Почему вы собрались в нашей опочивальне? Валентин, Гильмерт? Господа?..
