Я часто-часто заморгал, пытаясь прогнать мерцающие перед глазами яркие искры.
– Ух ты! – восхищенно пробормотал я.
Кора скромно пожала плечами.
Я подошел к распластавшемуся на спине полуобгоревшему старателю. Обожженная кожа на левой, обращенной к взрыву половине тела спеклась, покрывшись черной коркой, одежда превратилась в тлеющие лохмотья, на виске запеклась кровь, но мужчина был еще жив. Его губы шевелились, как у выброшенной на берег рыбы, а в обращенном на меня взгляде застыла боль.
– Почему вы на нас напали? – сдвинув к переносице брови, отрывисто спросил я.
Мужчина хрипло, прерывисто вздохнул и что-то прошептал. Я присел рядом с ним на корточки и наклонился ухом к его рту.
– Что?..
– Убла… убла!.. – просипел старатель.
Мы встретились взглядами, и на мгновение мне показалось, что я смотрю в глаза не взрослого мужчины, а младенца – открытые, по-детски наивные, но через мгновение их снова затуманила боль, и я уже не был уверен в том, что увидел.
– Вряд ли он что-то тебе ответит, – проговорил неслышно приблизившийся к нам Иэлай.
В руке эльфа мелькнул острый короткий кинжал, и старатель замер на песке с перерезанным горлом. Его голова безжизненно поникла, а так поразивший меня взгляд потух.
– Идем, Эрик, нужно найти Хикса, – раздался позади меня негромкий голос Эля.
Я кивнул головой и уже было собрался подняться на ноги, как внезапно мое внимание привлекла необгоревшая часть лица мужчины.
– Дай мне нож, – попросил я, не глядя, протягивая к Иэлаю руку.
Эльф молча вложил в мою ладонь ребристую рукоять своего кинжала.
Я аккуратно подцепил острием обугленный край обмотанного вокруг головы мертвого старателя тюрбана и сбросил его на песок.
Глава 8
Кайрю
Когда ты думаешь, что жизни больше нечем тебя удивить, она преподносит очередной сюрприз.
– Хм… – задумчиво пробормотал я, глядя на тянувшийся через весь лоб старателя, параллельно линии волос, тонкий длинный розовый шрам.
Я даже самому себе не смог бы объяснить, почему меня так заинтересовала эта рана. Не говоря ни слова, я подошел к телу другого, наименее изуродованного взрывом старателя и проделал с ним ту же операцию. И снова я увидел все тот же пересекающий лоб шрам.
– Это мне одному кажется странным? – поднимаясь на ноги, спросил я.
Мой взгляд упал на лица магинь. Светлика стояла, зажав рот ладонями и округлившимися от ужаса глазами глядя на лицо старателя. Кора просто нахмурилась и до хруста стиснула зубы, словно увидела что-то столь же невероятное, сколь и ужасное.
– Кайрю!.. – едва слышно прошептала Светлика.
– Что? – не расслышав с первого раза, удивленно переспросил я.
Вместо ответа девушка подбежала ко мне и, вырвав у меня из рук кинжал, осмотрела лбы еще нескольких старателей. Каждый раз нашим глазам открывался протянувшийся вдоль самой границы волос тонкий шрам, поблескивающий на солнце свежей розовой кожей.
– Кайрю, – вернув мне кинжал, с мрачной уверенностью повторила Светлика. – Идемте отсюда скорей!
И, не дожидаясь нашего ответа, девушка быстро зашагала прочь из поселка.
– Штир крафт! Светлика, подожди! – Я сунул кинжал в руку Иэлаю и бросился догонять магиню.
Остальные заспешили за мной.
– Да объясни ты толком, что происходит! – воскликнул я, хватая Светлику за руку и разворачивая к себе лицом.
Магиня инстинктивно обернулась на обугленных кайрю и ошалело посмотрела на меня.
Эль, Иэлай и Кора догнали нас и замерли рядом, настороженно оглядываясь по сторонам.
– Помнишь, я рассказывала про зомби и Проклятых? – спросила Светлика.
Я кивнул.
– Да-да, зомби – это мертвая душа в мертвом теле, а Проклятый – живая в живом… – нетерпеливо ответил я.
– Ну так вот, кайрю – это мертвая душа в живом теле. – Светлика нервно сглотнула и вновь испуганно покосилась в сторону валявшихся на песке тел старателей.
– А подробнее? – попросил я, скребя ногтями затылок.
– Я объясню, – вмешалась в беседу Кора. – Но при условии, что вы потом расскажете, что тут происходит!.. Кайрю – это рабы некромагов. Во время Первой Великой войны они чаще всего использовались в качестве шпионов, так как до какого-то момента кайрю даже сами не сознают, что являются марионетками некромага…
– И как становятся кайрю? – непонимающе спросил я.
– Некромаг вынимает мозг человека и заменяет его мозгом какого-нибудь животного, чаще всего жабы или собаки. В него он вкладывает скопированный из Сути образ души человека и оживляет марионетку. Формально тело во время этой операции не умирает, но без мозга нарушается связь с душой, и она сливается с Сутью. Кайрю с мозгами жабы могут прожить не больше недели, с мозгами более крупных животных – до нескольких месяцев. При этом кайрю не осознает, что он больше не тот человек, которым когда-то был. У него сохраняются все его воспоминания, привычки и предпочтения. Но в то же время приказы некромага воспринимаются им как собственные желания…
– Например, если он прикажет тебе убить родного брата, – перебила Кору Светлика, – ты будешь свято уверен, что мечтал об этом всю жизнь.
– Да. Если некромаг хочет, чтобы его раб прожил подольше, он должен раз в какое-то время менять «отработавший» мозг на новый.
Значит, шрамы вокруг черепов напавших на нас людей – это следы трепанации. И теперь понятно, почему у того старателя был такой бессмысленный взгляд. Это был взгляд собаки… или жабы, взгляд животного, а не младенца, как мне в какой-то момент показалось.
– Ладно, с этим разобрались, давайте поищем Хикса, – предложил я, окидывая взглядом угрожающе обступившие улицу здания.
В свете последних событий вероятность того, что мы найдем орка живым, казалась все более и более призрачной.
– Нужно обыскать дома, – предложил Эль.
Я кивнул и молча двинулся к ближайшему зданию.
– Ты обещал рассказать, откуда здесь кайрю! – не отставая от меня, попросила Кора.
– Это… долгая история. Впрочем, я ничуть не удивлен. Долохов предупредил, что не выпустит нас из пустыни, – хмуро пробормотал себе под нос я.
– О чем ты? – тут же вскинулась Светлика.
Я закусил губу и, мгновение поколебавшись, рассказал друзьям про свой давешний сон. В отряде воцарилось подавленное молчание.
– Мне кто-нибудь объяснит наконец, что тут происходит?! – нарушил тишину нетерпеливый возглас Коры. – При чем тут некромаг Севера и почему вообще мы слушаем твои сны?
Девушка переводила удивленный взгляд с моего лица на лица моих спутников.
