– И что ж ты мне сделаешь? – с любопытством посмотрела на меня Зубейда.
– А вот для начала!
Схватила со стола чашку с уже поостывшим, но еще довольно горячим кофе и выплеснула бабке на платье. Странное дело, однако напиток каким-то непостижимым образом собрался в коричневое облачко и завис в воздухе, не долетев каких-то пару сантиметров до старухиного одеяния.
Госпожа бин Рух хищно оскалилась, поддела облачко рукой и швырнула его мне в лицо. Коричневая жижа угодила мне прямо в лоб и растеклась, заливая глаза, нос и рот.
– Ведьма! – взвизгнула окрашенная в кофейный цвет я и метнулась вперед, горя страстным желанием вырвать бабке патлы.
– Сама такая! Скьява! Горная шаромыжница!
Зубейда, только что сидевшая на одном краю стола, непонятно как оказалась уже на другом.
Я судорожно посмотрела вокруг. Взгляд мой упал на приоткрытый ящик с ножами и кухонными молотками. Нет, это, пожалуй, не подойдет. Чего доброго, произойдет то же, что и с кофе. Одно дело – быть обрызганной малой толикой горячей воды, и совсем другое – увернуться от острого клинка или тяжелой отбивалки.
– Я полицию вызову! – пришла в голову счастливая мысль.
– По-олици-ю-у?! – передразнила меня старушенция. – Ну, давай, попробуй.
– А вот и попробую!
Подскочив к окну, я распахнула его и завопила что есть мочи:
– Караул! Полиция! На помощь! Грабят!
– Кричи, кричи! – издевалась карга. – Здешняя полиция это место седьмой дорогой обходит. И правильно делает!
Тут дверь на кухню распахнулась, и на пороге возникли двое полицейских в отчего-то чуть примятой форме. Не обратив внимания на неопрятность стражей закона, я с радостью бросилась им навстречу. Поинтересоваться, каким образом они вошли в дом, мне в голову не пришло. Видимо из-за расстройства чувств, вызванного зловредной старушкой.
– Полиция? – вскинула удивленно брови Зубейда. – Надо же…
И тут же… исчезла. Будто и не было ее тут вовсе.
Я от неожиданности чуть в обморок не грохнулась. Вот блин, на кого ж теперь заявлять?!
– Что у вас здесь происходит? – сурово насупил брови толстый полицейский с кожей зеленоватого оттенка.
«Что за тип?» – удивилась я.
– Да, что за шум, а драки нет? – поддержал напарника парень фигурой пожиже.
– Привидение ловим, – глупо улыбнулся им Гарун.
Правоохранители подозрительно зыркнули на паренька. Не издевается ли?
– Документики предъявите, господа хорошие! – потребовал пузатик, протягивая волосатую лапищу.
Студент, замявшись, извлек из кармана водительские права. Полицейский заграбастал документ и принялся самым внимательным образом изучать его. Прочитав имя владельца, удивленно пошевелил кустистыми бровями и принялся буравить взглядом лицо паренька, сличая с фотографией на удостоверении.
– Надо же, Воган, глянь, – протянул он мажонковы права напарнику.
Худой тоже прочитал. И тоже отчего-то удивился.
– Так, господа хорошие, – вмешалась я, потому что эти игры в гляделки мне надоели, – вы делом заниматься будете или нет?
– Бумаги кажи сперва, – грубо отрезал жирный. – А то, вишь, караул кричат, а сами неизвестно кто…
– Я – новая владелица этого отеля! – предъявила свои верительные грамоты. – И прошу вас избавить меня от присутствия наглой террористки. Вернее, меня терроризируют!
– Разберемся, – буркнул тот, кого назвали Воганом. – Где ваша террористка?
– Только что здесь была, – растерянно пожала плечами я.
– Была да сплыла, – ощерил желтые клыки толстяк. – Сквозь стену просочилась, что ли?
– Она может, – осторожно подтвердил Гарун.
– Не говори глупостей! – цыкнула я на него. – Найдите ее, господа офицеры, и вышвырните из моей собственности. Я в долгу не останусь.
Сделала красноречивый жест двумя пальцами.
– Ну, это само собой, – кивнул Воган. – Пойдем, что ли, Тован, обыщем… то есть осмотрим помещения.
– Ага! – непонятно с чего радостно загоготал толстяк, потирая руки.
Они удалились.
Я уселась за стол и с вызовом посмотрела на потупившегося и неловко переминающегося с ноги на ногу студента.
– Что случилось, парень? Тебя в детстве полицейским испугали? Или ты страдаешь от того, что подумает твоя любимая девушка, узнав, что ты переночевал под одной крышей с посторонней дамой?
Гарун сначала ничего не ответил. Потом поднял взгляд и в упор посмотрел на меня.
– Зря ты так… К тому же у меня нет девушки.
– Да? – не поверила я.
Он кивнул с самым серьезным видом.
– Кстати, чего это тебя бабка мурзой величает? – я покосилась на него подозрительным оком. – И менты почему-то твоей ксивой заинтересовались… Ты чего-то явно недоговариваешь, дружочек. Ну-ка, колись!
Показав кулак, двинулась на парня, намереваясь вытрясти из него если не душу, то признание.
Грохот где-то в глубине здания заставил меня застыть на месте. Показалось, что дом рушится.
– Что такое? – испуганно взглянула я на мажонка.
– Пойдем, посмотрим? – предложил тот.
Вооружившись большими разделочными ножами, мы покинули кухню.
Следы «обыска», проводимого Воганом и Тованом, были видны даже невооруженным глазом и произвели на меня удручающее впечатление.
Увидев, что вдоль всей лестницы, ведущей на второй этаж, вспорота и оторвана шелковая обивка стены, перевернуты старинные фарфоровые вазы с цветами, до этого мирно стоявшие на ступеньках, что самые ступеньки сломаны через одну, я пришла в ужас и в то же время озадачилась вопросом: когда ж они успели все это испоганить?
Взъярившись, словно тигрица, у которой пытаются отобрать законную добычу, я с воинственным воплем ринулась по следам полицейских. Студент еле поспевал за своей новой работодательницей.
Пробегая по коридору, я механически отмечала нанесенные моей собственности убытки.
Четыре сорванных со стены картины, три перевернутых и сломанных столика, два разбитых вазона с цветами, выдернутая из кадки пальма, расколоченное вдребезги старинное зеркало…
Пожалуй, визит стражей порядка принес пока гораздо больше убытков, чем удовлетворение уязвленной гордыни. Возможно, с нахальной старушенцией можно было договориться за меньшую сумму, чем та, которая пойдет на восстановление испорченного интерьера.
– Ну, я их! – хватала я ртом воздух, потрясая кулачком. – Попляшут они у меня! Все городское управление полиции кровавыми слезами умоется!
Где-то впереди снова громыхнуло.
