Протянула дрожащую руку над символом и замерла. Если я сейчас умру, то другого случая не представится, поэтому… Развернувшись, я подбежала к Арлистиану и, обвив его шею руками, запечатлела на губах поцелуй.
— Если мы сейчас умрем, хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя!
— Нэя… любимая… — Глаза Арлиса вспыхнули, обдавая меня теплом и счастьем. Второй поцелуй оказался не таким целомудренным, и мне стоило больших трудов оторваться от его губ. — Теперь мы точно выживем, — улыбнулся он, — и я больше тебя не отпущу!
— Согласна, — шепнула я и вырвалась из таких надежных и нужных мне объятий.
Вот сейчас все и решится. На этот раз я не дала себе времени на раздумья и практически бегом бросилась к камню. Положив руку на символ, боли не почувствовала, только легкий холодок, но, когда я отняла ладонь, моя кровь впитывалась в символ, который уже не тускло сиял, а с каждой секундой разгорался все сильнее, грозя ослепить.
Невольно попятившись, я налетела на Арлистиана, который тут же перетащил меня себе за спину. Однако от режущего света это не защитило. Всхлипнув, я уткнулась лицом в спину Арлиса и зажмурилась, ожидая сама не знаю чего.
Последнюю ослепляющую вспышку я не увидела, а почувствовала, затем раздался грохот, и наступила тишина. Я открыла глаза и несколько минут подождала, пока зрение восстановится.
— Это что, шутка?.. — Я смотрела на пустой каменный… все-таки гроб! Ну или ящик, если мыслить позитивно.
— Нет, — прозвучал ответ, и голос принадлежал не Арлистиану…
ГЛАВА 29
Очень медленно, стараясь не делать резких движений, я обернулась. На плите, болтая в воздухе ногами, сидел парень лет двадцати. Тонкий, гибкий, с фарфоровой белой кожей, черными словно вороново крыло волосами, двумя толстыми косами спадавшими на пол и свивавшимися там кольцами. Его огромные глаза были абсолютно белыми, без зрачка и радужки. Одежду ему заменяла черная татуировка — плечи, руки, грудь, живот, бедра были столь густо испещрены какими-то символами, что невозможно было понять, что изображено. Еще одна татуировка, уже серебристая, светящаяся, была у парня на щеке, изображая тот же символ, что у меня на груди. На шее болтался крупный медальон в виде знака Даагонских, составленный из драгоценных камней. Также я рассмотрела за спиной парня крылья, точнее, черный туман, принявший их форму.
— Э-э-э… — растерянно протянула я.
— Вообще-то Некрэйдмэесс, — фыркнул парень.
— Очень приятно, — пробормотала я, разглядывая это чудо. — Я Нэялин, а это…
— Знаю, — перебил он, — я уже подключился к ареалу Оссэро.
— Кто вы?
— Я? Я — демиург этого мира, — пожал плечами он.
— Де… демиург?! Но вас же больше нет на Оссэро!
— Не совсем, как ты видишь. Нас нельзя убить, пока есть этот мир, и этот мир есть — пока живы мы. Замкнутый круг. К тому же при гибели Оссэро, или правильнее Ооссэрро, будут затронуты зеркальные миры, Верхний и Нижний, они погибнут практически на девяносто процентов, а это в свою очередь затронет их верхние и нижние миры и зеркальные, и так далее… Короче, если убить демиурга, пока он связан хоть с одним миром, то это затронет все мироздание, а придумать нам другое наказание просто не смогли, так что нас запечатали здесь.
— А что вы тут… делали?
— Отбывали наказание, что же еще?
— Подождите, — я затрясла головой, — если вы — демиурги, то кто такие силы?
— Силы? — Парень ненадолго задумался, похоже уйдя мыслями в астрал, и наконец рассмеялся. — Ох, не могу!!!
— Если вы скажете, что вас насмешило, мы к вам присоединимся, — сухо бросил Арлистиан.
— Не ворчи, мальчик, — фыркнул демиург. — Ваши силы не кто иные, как дети. Да-да, именно дети, — повторил он, видя недоверие на наших лицах. — Когда заканчивается формирование мира, разрывается связь с демиургами, но мы никогда не бросаем его без контроля. Поэтому принято отбирать несколько детей и делать из них богов. Вот ваши силы и есть те самые дети, которые в будущем должны были стать полноценными богами. Но из-за того, что мы не успели закончить привязку, их взросление и обретение силы не произошло. Поэтому они и остались где-то на уровне восьми — десяти лет по человеческим меркам и теперь играют вами, как в куклы.
— То есть никаких пар нет? — уточнила я. — И они всего лишь морочат голову, заставляя заключать брак по их прихоти?
— Ага! — рассмеялся демиург. — Соединяют самых сильных носителей крови магов и смотрят, что получится. Но ты права, это просто их прихоть. Им скучно.
— Скучно… — пробормотала я, чувствуя подступающую ярость. — Им скучно?! Скучно!!!
— Не ори! Как бы то ни было, Оссэро они удержали на грани, так что можно считать, что они делали все правильно, ну или хотя бы в нужном направлении.
— А зачем им нужно было открытие храма?
— Чтобы взять стихии под полный контроль. Их собственных возможностей уже не хватает. Кстати, ваш отступник не соврал. Все так и есть.
— И что теперь?
— Ну… вы сейчас откроете остальные саркофаги.
— Не уверена, что это стоит делать, — пробормотала я.
— А у тебя нет выхода, — опять рассмеялся он. — Я ведь могу и сам это сделать. Всего-то и нужна ваша теплая кровь. Намек ясен?
— Вполне, — ответил вместо меня Арлистиан. — Но хотелось бы знать ваши планы на нас и мир в целом.
— Да ничего вам не будет, — отмахнулся демиург. — Восстановим потоки, откроем Оссэро, вернем магию, подтянем детишек до нужного уровня и уйдем.
— А война? Вдруг вас опять… того.
— «Того» нас больше нельзя, — серьезно ответил парень. — Мы уже отбыли наказание. Согласно закону, как только происходит освобождение, наказание считается отбытым и повторному наложению не подлежит.
— Подождите, что-то я не понимаю, — покачала головой я. — А если бы вас освободили через день, что, тоже все нормально?
— Через день бы не освободили.
— Так я ведь уже третья, кого отправили сюда. Вас вполне могли бы найти раньше.
— Ты не третья, а восьмая, — безмятежно поправил меня демиург, а я почувствовала, что закипаю.
— Как восьмая?.. Они же сказали…
— Соврали.
— Соврали?!
Это стало последней каплей. Сила вырвалась из тела, раскидав и Арлиса и демиурга, закручиваясь в черный с огненными всполохами вихрь. Вот же… козлы, а не силы!
— Какая девушка!.. — восторженно прошептал Некр… как его там. — Прямо как моя Игнисайэсс! — И легко впитал мою магию. — Ну а что, ты думала, они скажут, что уже десяток не вернулся?
— А как же предсказание?
— Детка, а что такое, по-твоему, предсказание? Я тебя разочарую, но это всего лишь оглашение приговора нашими судьями, которые видят будущее. Они просматривают варианты развития событий и дают подсказку, кто и когда откроет тюрьму. Другими словами, банально назначают того, кто должен это сделать. Так сказать, чтобы нужного направить в нужном направлении.
