– Береги ее, волчий лорд. В вашем прогнившем насквозь королевстве она истинное сокровище. Береги пуще собственной жизни. И сам берегись. Если станется, что мы придем с войной, то едва ли найдется во всем Зленомире кто-то, кроме вас двоих, с кем мы согласимся вести переговоры.
– Хорошо. Но и у меня есть наказ, благородный князь.
– Говори.
– Лорд Стоунтри Вудмар. Он был направлен к вам королевским посланником.
– Знаю его.
– Сделай так, чтобы ему не причинили вреда. Это благородный человек, к тому же преклонных лет. Он не причастен к злодеяниям, что свели нас здесь, и гнев твоего отца не должен обрушиться на невиновного.
– Даю тебе слово, лорд.
Скифарий разжал ладонь и направился прочь.
– Удачи вам!
– Куда ты? Стемнело уже, – окликнул Нэй.
– Мне что ночь, что день. А время не ждет.
– Давай хоть разделим трапезу на прощанье. И вино имеется.
Подумав, Славнозар махнул рукой.
– Хорошо. Коня только приведу.
* * *
Дрова потрескивали в ярком пламени, и отблески костра плясали в трех парах глаз. В голубых глазах скифария, в изумрудных очах принцессы и в черных глазах, что украдкой смотрели на Элиссу.
Она славно держалась сегодня. Оказывается, есть в ней и сила, и мужество. Несмотря на все то, что пришлось узнать о прошлом и настоящем, она оказалась тверда духом и не лишилась рассудка. Это было достойно восхищения, и он восхищался. Тут и самому впору сойти с ума. Лучший, а скорее единственный, друг убит. Сам – в бегах. Королева в грязных лапах заговорщиков, и еще неизвестно, какую судьбу уготовили злодеи Леону. Весь мир словно ополчился против Вэйлорда. Как тут оставаться хладнокровным? Но приходится – ради последней воли друга и короля. Ради Элиссы. Ради королевства.
Элисса показала себя с лучшей стороны. Истинная дочь своего настоящего отца, Горана Эверрета. Тот был силен и непоколебим. Да, жесткости от своего отца Дэсмонда он перенял немало. Но не было в Горане глупости, наивности, чрезмерного добродушия. Вэйлорду не нравилось вспоминать, что Хлодвиг был слишком мягок и наивен. И его гибель стала следствием не только заговора, но и его излишней простоты. С другой стороны, если бы не доброе сердце Хлодвига, они бы не подружились в далеком детстве. И Нэй остался бы простолюдином-кузнецом. И не был бы сейчас рядом с этой девочкой.
Вэйлорд жаждал правосудия. Отомстить за короля. Сохранить жизнь Элиссе. Его волновал и Леон, каким бы поганцем тот ни был. И конечно, Анриетта… Как она там? И какую роль во всем этом играет? Жертвы или преступницы?
А к этим заботам и новая напасть. Грядущая война со Скифарией. Глупо надеяться, что ее удастся избежать. Нет. Высогор Черноозерный не просто конунг, но еще и свирепый воин. Вэйлорд не был в злосчастном восточном походе. Но слышал рассказы тех, кто пережил ледовую битву на Черном озере и позорный плен. Конунг дрался в первых рядах. В него словно вселились все демоны мира, или же он был воплощением самого бога войны Октавиана. И он откажется покарать тех, кто убил его брата и едва не убил сына? Нет. Вэйлорд знал это по себе. С каким наслаждением он прикончил мерзкого Глендауэра.
Нэй отвел взор от девушки. Негоже смотреть на нее и помышлять при этом о кровавой расправе. Он стал глядеть на привязанных неподалеку лошадей. Конь скифария был не из тех, на каких посланники явились в королевство. Видно, тоже отнял у кого-то. А может, и убил хозяина – шибко злой был князь минувшим вечером. Конь знатный. Не у простого крестьянина отобрал. Быть может, у странствующего рыцаря. Хотя попона без затей. Значит, конный солдат. Не стоило расспрашивать при Элиссе. Тогда придется объяснять, откуда взялась неказистая кобыла. А с принцессы на сегодня и так достаточно.
– Хорошее вино у вас, – тихо сказал Славнозар, затыкая пробкой горловину меха.
– Так пей еще. Мне не жалко, – предложил Вэйлорд.
– Там и так мало. К чему лишать вас остатка.
– Тебе неблизкий путь предстоит, князь. Только через три дня к Змиевым лесам подойдешь. А мы уже в Триозерье будем.
– Это ничего. Лишь бы не заплутать.
– Может, останешься?
– Нет, волк. Не могу, сам пойми. Я слово дал. Но ты не кручинься так. Мне бы Змиев вал пересечь, а там можно уже не прятаться от посторонних глаз. Там наши земли. Гостиницы да харчевни меня замедлят.
– Это не даст мне столько времени, сколько нужно, – вздохнул Нэй.
– И сколько же тебе нужно? Как ты вообще собрался в одиночку всех выродков одолеть?
– Не в одиночку. Я же говорил за ужином, есть у меня тайная грамота. В надежном месте припрятана. В ней вся правда о самозванце. Обойду с ней знатные дома, заручусь поддержкой.
– И многие ли тебе протянут руку? Ты же для них чернь возведенная.
– Мне ли не знать. – Вэйлорд сломал хворостину пополам и кинул в огонь. – Да только не обо мне в грамоте речь. К тому же не все лорды мне враги.
– Ну, добро. Удачи тебе… Что ж… пора прощаться? – Князь хлопнул себя по коленям и поднялся. – Авось свидимся еще, если боги будут милостивы.
– Как? – вздохнула принцесса. – Сейчас? Ночью?
– Ночью оно и лучше, ваше высочество. Мне лишние глаза ни к чему.
– Ну, как знаешь, – тоже поднялся Вэйлорд. – Восток там.
– А не врешь? Небось хочешь, чтоб я заблудился? Ой, ну будет тебе, – засмеялся скифарий, – не хмурься. Шучу. Знаю я, где восток. По звездам определять обучен.
– Звездочет, чтоб тебя… Завтра к вечеру или послезавтра к утру выйдешь к реке. Может, к озеру Вистиган, но озеро гораздо севернее. Иди вдоль реки на север, чтобы с паромщиками не связываться. Недалеко от Вистиганского водопада будет мост. Его не охраняют. Пересечешь, и скачи и на юго-восток, через междуречье. Упрешься в другую реку. Дамара неглубокая, тихая, бродов много. Ну а там до Змиевых лесов доберешься.
– Благодарю. – Скифарий направился к коню.
– Постой! – окликнул Вэйлорд.
– Чего?
– Отдай нам седло, князь.
– Седло? Зачем?
– Твой конь крепкий, как я погляжу. А наша кобыла того и гляди отдаст богам душу. С седлом ей двоих нести чуть легче будет. Я заплачу.
– Да к чему мне твои деньги гринвельдские. Свои девать некуда. От торговцев и паромщиков я буду прятаться. А в наших землях другие монеты.
– Золото везде золото.
– Забирай, коли надо. Только дай мне взамен золы из костра.
– Золы? – удивился Нэй. – Зачем тебе зола?
– Пригодится.
Славнозар снял седло и передал его Вэйлорду. Затем, даром что стремян больше не было, легко вскочил на коня. Десница собрал золы в тряпицу и отдал узелок скифарию.
