А теперь этот бородач, беспрестанно шмыгающий носом.
Вдруг лорда кто-то бесцеремонно толкнул и вошел в опочивальню. Эродин был настолько изумлен неслыханной дерзостью, что даже не успел разозлиться. В недоумении он смотрел на спину вошедшей женщины. Та запихнула мужу по зубцу чеснока в каждую ноздрю и, не обратив внимания на знатную особу, вышла, громко ворча на нечестивцев, которые наносят грязь в дом сапогами своими. Лишь теперь в груди лорда вспыхнул гнев.
– Ты! – рявкнул он на больного.
– Чего? – устало отозвался тот.
– Говори!
– Чего говорить-то?
– У тебя был конь?!
– Кобыла.
– Какая, к тринадцатому, разница?!
– Известно какая, – усмехнулся простолюдин, в очередной раз шмыгнув носом.
– Ты что, первый шутник на деревне?! – заорал Тандервойс. – Может, тебе сорок плетей всыпать?!
– Простите, сир, но по королевским законам более двадцати плетей зараз на одну спину нельзя. Да и за что?
– Заткнись и говори!
– Заткнуться и говорить? О боги, но как?
Тандервойс шагнул к больному и тут же скривился. От того жутко воняло чесноком и печеным луком.
– Как у тебя отобрали кобылу?! Говори, ибо я теряю терпение!
– На лесной дороге это было. Я возвращался уже. Взобрался ко мне на повозку мужик какой-то и говорит: продай кобылу.
– Чего? – поморщился лорд («Неужели опять пустая трата времени?»). – Так он у тебя, олуха, не украл лошадь, а купил?
– Да нет же! – ответил Патрик и сильно чихнул.
Сопли брызнули на одеяло, и Эродина затошнило.
– Как бы я ему лошадь продал? Мне телегу с трюфелями и ягодами домой волочь.
Никаких трюфелей в телеге, конечно, не было, но отчего-то Патрик решил сказать так.
– К тому же сапоги совсем прохудились. А кузен Неметт…
– К тринадцатому твои сапоги! Дальше что было?!
– Послал я его куда подальше. А он мне все твердит, продай, дескать, или силой заберу.
«Весьма странный разбойник», – подумал Эродин.
– Ну а ты что?
– Ну а я на него с мечом.
Тандервойс прищурился.
– С мечом? У тебя, собака, меч есть? А знаешь ли ты, что по твоим любимым королевским законам…
– Да не меч, сир. Так, гладиус.
– Чего? Проклятье! Да выплюнь ты уже изо рта сопли и говори по-человечески! Какой еще гладиолус?!
– Тьфу ты… Гла-ди-ус. Не гладиолус.
– Что за гладиус?
– Фамильная ценность моя. Мой прадед воевал в битве за Торнай на мысе Чертов Перст. Там он из рук убитого тассирийского воина взял этот гладиус. Не запрещен он. Бронзовый меч, такой коротенький. А этот пес его отнял!
– Ничего не понимаю, тринадцатый тебя навести!
– Да что тут не понять. Побил он меня, весьма умело. Забрал и кобылу, и еду, и гладиус. Очнулся я в телеге, а на груди – два золотых. Проходимец этот оставил. Взамен похищенного.
– Он оставил тебе два пегаса за то, что ограбил? – изумился Тандервойс.
– Ага… А-апчхи! – И снова сопли по одеялу.
Эродин призадумался. И было отчего. Непростой человек напал на мужика в лесу. Ясно, что ему была нужна лошадь, но понапрасну навредить хозяину он не желал. Даже деньги оставил. Очень похоже на показушное благородство проклятого волка.
– Какой у него меч был? – спросил Тандервойс после недолгих раздумий.
– У него? Не было у него меча.
– А у тебя был и он тебя побил?
– Говорю же, ловок, негодяй.
– Ну а выглядел он как?
– Да как… мужик, – пожал плечами Майлз.
– Это я уже понял, мать твою! Опиши внешность!
– Ну, ростом пониже вас, конечно. Волосы короткие и черные. Щетина недельная. И глаза такие… такие… волчьи.
Тандервойс вздрогнул, словно позади него возник сам Вэйлорд и ткнул мечом в спину. Это он!
– Как он был одет?
Патрик стал описывать, а лорд-молниеносец прикрыл глаза и вспоминал, каким возведенный предстал перед ним в ночь побега. Теперь сомнений не оставалось. Это был Нэйрос Вэйлорд. Десница короля Хлодвига.
– С ним была девица?! – прервал Тандервойс.
От неожиданности Майлз вздрогнул и чихнул.
– Девица? Не было с ним никого. Один, проходимец, был.
– Ну, может, от него пахло девушкой?!
– Пахло? Вы нос мой видели? Это же, мать его, Вистиганский водопад! Я запаха неделю не чую, если не больше!
– Повезло тебе, свинья. Я скоро умом тронусь – так в твоем доме воняет.
Из-за стены послышался голос жены:
– Вот покуда гостей не было, так и не воняло!
– Перестань кудахтать, курица, пока я всю вашу деревню не пожег! – заорал Тандервойс и двинулся на выход.
Он узнал все, что нужно.
– Сир, коли поймаете его, так велите мне гладиус вернуть! Его мой прадед из-за Срединного моря привез! – крикнул вдогонку Майлз и чихнул.
Лорд-молниеносец встал у выхода и обернулся.
– Ты место показать сможешь?
– Какое?
– Где тебя ограбили, тринадцатый тебя растарабань!
– Смогу, но… я больной ведь…
– Плевать я хотел! Покажешь место! Далеко это?
– Ну, полдня пути, если на лошади. Пешком да с телегой я почти двое суток…
– Все, заткнись!
Эродин вышел на улицу, где воняло хотя бы чуть-чуть меньше.
– Вардис! Вардис, мать твою, где твоя небритая рожа?!
На крик спешил высокий рыцарь в блестящем шлеме. Забрало шлема то и дело падало при ходьбе с узнаваемым скрипом.
– Милорд?
– Возьми какую-нибудь телегу с лошадьми. Положите туда этого полумертвого недоумка. – Эродин кивнул на хижину. – Да укройте его одеялами, чтоб не помер по дороге. Он покажет путь, а затем место. Возьми полдюжины всадников. И столько же алаунтов
[7]
. Пу́стите их по следу и за ними без остановок! Хоть коней загоните! Ясно?!
– Да, милорд. Неужто след варвара нашелся? Или возведенный?
– Возведенный, будь он неладен! И запомни, живой он мне нужен! Ноги перебить можете, чтоб больше не бегал, но язык и дыхание должны быть при нем! Не на все вопросы этот пес ответил! И поосторожнее там. С ним, скорее всего, принцесса Элисса. Вперед, и не медлить!!!
