Альтас обиженно засопел и спрятал бутылку обратно в карман. А я, в свою очередь, разочарованно вздохнула. Жаль! Я бы хотела посмотреть на выражение лица этого мага, когда он отхлебнул бы пойло гнома. Помнится, ощущения от этого просто незабываемые!
— Садитесь! — тем временем любезно предложил маг, скинув последнюю кипу бумаг прямо на пол. От этого неосторожного движения в воздух поднялся целый столб пыли, но хозяина кабинета, по всей видимости, это ни капли не обескуражило.
— Убраться бы тут не помешало, — заметил Альтас, смешно морща нос в попытках не расчихаться.
— Позвольте представиться, — проговорил мужчина, проигнорировав высказывание гнома. — Меня зовут Вериаш. Вериаш Дахкаш.
Я нахмурилась. Почему-то это имя мне показалось смутно знакомым. Кажется, я его слышала, причем не так давно. Только из-за волнения никак не могу вспомнить, где и при каких обстоятельствах.
— Мой отец Вашарий Дахкаш, — проговорил маг, и в его карих глазах промелькнуло отражение какого-то странного чувства, более всего напоминающего досаду. Словно ему не нравилось каждый раз давать это необходимое пояснение.
— О, наслышан, наслышан, — пробормотал Альтас, мгновенно став как-то ниже ростом. Сгорбился и осторожно присел на самый краешек кресла, словно готовый в любой момент кинуться прочь.
— А я не наслышана, — проговорила я и последовала примеру гнома, заняв второе кресло для посетителей.
— Это начальник учреждения по развитию и укреплению иномирных связей, — свистящим шепотом просветил меня Альтас. Я продолжала смотреть на него с недоумением, и гном добавил, прежде покосившись на хозяина кабинета: — Ну, грубо говоря, за столь мудреным названием скрывается разведка.
— О! — глубокомысленно произнесла я. Просто поняла, что надо как-то отреагировать на столь неожиданное заявление. Кашлянула и негромко полюбопытствовала: — Собственно, а почему Луциусом вдруг заинтересовалась разведка? Он передавал сведения в другие миры?
— Он работал в магическом департаменте, более того, занимал там высокий пост, — мягко исправил меня Вериаш. — Следовательно, там у него могло остаться достаточно друзей, которые бы мешали расследованию или же передавали ему наши успехи.
— А еще дело в том, что между магическим департаментом и учреждением по развитию и укреплению иномирных связей во все времена существовала жесткая, я бы даже сказал жестокая, конкуренция, — вполголоса добавил Альтас. — И она только усилилась, когда эти заведения возглавили двоюродные братья: Дольшер Барайс и Вашарий Дахкаш. Видишь ли, Доминика, случилась между этими родственниками одна не очень красивая история, связанная, как это часто бывает, с женщиной…
— Достаточно! — оборвал его Вериаш настолько ледяным тоном, что я удивилась — почему воздух в кабинете не заискрился снежинками.
Альтас виновато сгорбился, осознав, что ляпнул лишнего.
— Не забывайте, любезнейший, что вы говорите сейчас о моей семье в целом и моей матери в частности, — отчеканил Вериаш, буравя злым взглядом склоненную голову гнома. — И вообще, это к делу не относится! Вам достаточно знать одно: расследованием преступлений Луциуса Киаса занимается именно мое учреждение, а не магический департамент. Нам еще только предстоит узнать, кто из его коллег был втянут в аферы негодяя.
— Да я так… — забормотал Альтас, силясь оправдаться. — Просто к слову пришлось…
— Итак, Доминика Альмион. — Вериаш, не слушая смущенного лепета Альтаса, обратил на меня взгляд своих темных бесстрастных глаз. Криво ухмыльнулся. — Или, быть может, стоит называть вас Эрикой Киас?
Если маг ожидал, что смутит меня этим, то глубоко ошибался. Я не чувствовала себя ни в чем виноватой. В конце концов, выбор у меня был невелик: или выйти замуж за Луциуса, или же погибнуть.
— Я была Доминикой двадцать шесть лет, — сухо проговорила я. — В то время как Эрикой — меньше недели. И потом, второе имя не я себе выбрала. Можно сказать, меня вынудили его взять. Так что называйте меня лучше Доминикой. Это будет мне намного приятнее и привычнее.
— Приятнее, значит. — Вериаш усмехнулся. — Ну, предположим. Не желаете объяснить, какие отношения вас связывали с Луциусом?
— В основном интимные, — честно призналась я, усилием воли не дав себе покраснеть. Помолчала немного и добавила с тяжелым вздохом: — Это долгая история.
— Я никуда не спешу, — заверил меня Вериаш. Посмотрел на Альтаса, который затаил дыхание от терзающего его любопытства: — По всей видимости, ваш приятель — тоже.
— Он мне не приятель, — сухо поправила я. — Может быть, когда-то и был им, но после предательства…
— Доминика, я все объясню! — оборвал меня Альтас, густо покраснев. — Я понимаю, что ты очень злишься на меня, но поверь — у меня просто не было выбора!
— Как интересно! — оборвал его жалкий лепет Вериаш. — По всей видимости, у каждого участника событий почему-то не было выбора поступить так или иначе.
Я опустила голову, пряча саркастическую усмешку. По-моему, ничего удивительного в этом как раз не было. Стоило признать, кукловод из Луциуса получился отменный. Каждый, кого он втягивает в свои аферы, в итоге становится его послушной марионеткой. А разве кукла может ослушаться хозяина? Особенно если каждое движение ограничивается невидимой нитью его влияния. Шаг вправо или влево расценивался бы как попытка к бегству, прыжок на месте — как попытка улететь.
— Давайте на некоторое время забудем о личных обидах и претензиях друг к другу, — мягко предложил Вериаш. — Иначе, боюсь, до сути дела мы еще долго не доберемся, погрязнув в пререканиях. Доминика, пожалуйста, расскажите, как именно вы познакомились с Луциусом и почему оказались в Озерном Крае. А потом дадим слово Альтасу. Пусть он тоже поведает о своей роли во всем происходящем.
Я пожала плечами. Разумное предложение. Итак, с чего бы начать? Со встречи на огненном мосту? Пожалуй, нет. Вернемся в тот момент, когда судьба впервые столкнула меня с Луциусом. Но для начала придется объяснить Вериашу, по какой причине я тогда покинула Хекс.
— Около года назад я сидела в своем любимом баре, — проговорила я. — Ночь только начиналась, поэтому посетителей не было. Как вдруг дверные чары свистнули, и я заметила молодого человека, по всей видимости, туриста с Нерия. Увы, ему оставалось жить всего ничего, поскольку на него было наложено великолепнейшее проклятье, должное в ближайшие часы привести его к гибели. Эти чары были одними из самых мощных и искусных из тех, которые я когда-либо видела. А я, поверьте мне, повидала немало заклинаний.
Вериаш откинулся на спинку кресла, задумчиво постукивая пальцами по подлокотникам. В его темно-карих, почти черных глазах поблескивали искорки нескрываемого интереса.
Я глубоко вздохнула и принялась рассказывать дальше. Про знакомство с Элмером и Альтасом, про расследование смерти Патрисии, приведшее меня в дом семейства Райен. Меня никто не перебивал, только Альтас то и дело нетерпеливо подпрыгивал в кресле от желания вставить словечко, но каждый раз Вериаш кидал на него предостерегающий взгляд — и гном до поры до времени успокаивался.
