— Ну не надо слишком уж сгущать краски, — пробормотала я, несколько обиженная за столь нелестную характеристику моей родины. — Мир как мир. Конечно, всякого отребья хватает, да где его нет?
Глаза Оливии хищно и остро блеснули от моей реплики, она даже открыла рот, чтобы что-то сказать, но не успела.
— Не передать словами, как я счастлив, что он наконец-таки вернулся! — продолжил заливаться соловьем Краген. Его звучный хорошо поставленный голос бил слышен, наверное, даже за оградой имения. — Говорят, вам пришлось пройти через чудовищные испытания! Мне сказали, что ты спасла ему жизнь. Если это так — то моя признательность не будет знать границ!
Я смущенно переступила с ноги на ногу, заметив, как после финальной фразы, до краев наполненной патетикой, Краген впился требовательным взором мне в лицо. Неужели он ждет, чтобы я прямо сейчас начала ему рассказ о наших приключениях?
— Отец, — поспешил вмешаться Стефан. — Быть может, ты сначала пригласишь нас в дом? Доминика еще слишком слаба после ранения. Ей тяжело долго стоять на ногах.
— Ах да, простите! — спохватился Краген. — Проходите, проходите немедленно! Если вы голодны, то я прикажу накрыть на стол. Если устали — то для вас приготовлена спальня. Та самая, зеленая, в которой вы уже останавливались в прошлом году. Насколько я понимаю, вы больше не невеста Элмера, поэтому ему придется довольствоваться сиреневой. — Помолчал немного и добавил с хитрой усмешкой: — Впрочем, если желаете…
— Отец, никаких «если»! — рассерженно перебил его Стефан. — Ты в курсе, что Доминика никогда не была невестой Элмера.
— Да, это был всего лишь предлог, чтобы обманом попасть в наш дом, — негромко проговорила Оливия, наконец-то найдя повод вмешаться в беседу. — Кстати, хочу напомнить тебе, братец, что твоя разлюбезная Доминика вроде как несвободна в настоящий момент.
Стефан не больно, но весьма ощутимо сжал мой локоть, безмолвно прося не вступать в спор. Впрочем, я этого и не собиралась делать. Хотя, что скрывать очевидное, меня озадачил тон Оливии. За напускной язвительностью почему-то почудилась боль и досада. Странно. Она как будто злится, что я являюсь чей-то женой.
«Да нет ей никакого дела до правил приличия, — поправил меня внутренний голос. — Куда скорее ее злит то, что ты связана узами брака с Луциусом. И злит не факт твоего замужества, а то, кем является твой супруг».
Но я тут же покачала головой, отвергнув это предположение. Нет, полный бред! Оливия ничего не помнит о Луциусе. По крайней мере, не должна помнить.
И все-таки в темных глазах девушки горел непонятный мне огонек. Она с видимым отвращением глядела на меня, дожидаясь моей реакции на свои слова.
— Фактически Доминику можно считать вдовой, — вывернулся Стефан и вымученно улыбнулся. — Но достаточно об этом! У нас еще будет время обсудить все произошедшее. Прошу, хватит держать нас на пороге!
— Да-да, конечно. — Краген с неожиданной для его комплекции стремительностью отпрыгнул в сторону. — Проходите, проходите же! В гостиной приготовлены легкие закуски и вино. Думаю, Доминика, бокал сухого даританского как нельзя лучше восстановит ваши силы.
Я с изумлением и благодарностью взглянула на Стефана. Надо же, не забыл, какое именно вино я люблю. Пожалуй, я все-таки погорячилась, когда решила, что наши отношения изжили себя и нам надо расстаться. Хорошо все-таки, что я не успела озвучить это Стефану.
Пристальный взгляд Оливии огнем жег мне спину всю недолгую дорогу до гостиной. Девушка шла сразу же за мной, и я невольно напряглась, ожидая от нее любой пакости. Думаю, я бы даже не удивилась, если бы она подло подставила мне подножку или же толкнула, заставив упасть. Интересно, в чем же причина такой явной неприязни, высказанной с первых же секунд знакомства? Если честно, как-то не похоже это на обычное проявление дурного характера. Такое чувство, будто Оливия искренне ненавидит меня. И в основе этого лежат личные причины.
В гостиной Стефан осторожно подвел меня к креслу и бережно усадил. Затем примостился на подлокотник рядом, прежде ласково чмокнув в макушку. Его поступок не остался незамеченным. Я заметила, как Оливия после этого раздраженно ощерилась, словно кошка. Однако увидев, что я наблюдаю за ней, сестра Стефана взяла себя в руки и торопливо отвернулась, скрывая свои эмоции.
— Как-то не похоже, что твоя спутница ранена, — через мгновение сдавленно проговорила она, обращаясь к брату. — Я не вижу повязок и не чувствую лечебной магии.
— Ты и не можешь чувствовать магию, — усмехнулся Стефан. — Уровнем не вышла.
— Куда уж мне до вас. — Лицо Оливии на мгновение исказила гримаса, но она быстро исчезла, сменившись демонстративным спокойствием. Девушка криво ухмыльнулась и с нажимом проговорила: — Кстати, братец, насколько я понимаю, ты и сам в подметки не годишься своей любовнице.
— Оливия! — шокированно воскликнул Краген. — Следи за словами! Так в приличном обществе не выражаются.
— А что такого я сказала? — огрызнулась она. — Милый мой папенька, я понимаю, что в твои времена все было иначе, но сейчас внебрачные отношения вроде как обычное дело. Помнится, ты сам с Патрисией далеко не в ладушки по ночам играл, когда она оставалась в нашем доме. А Стефан прожил на Хексе целый год! И остановился не где-нибудь, а в квартире Доминики. И кем она приходится ему после этого?
— Ну, если так рассуждать, то я тоже прожил на Хексе целый год, и все это время Доминика тоже предоставляла мне кров, — пробормотал Элмер. — Однако это обстоятельство не делает из Доминики моей любовницы.
Я в последний момент прикусила язык, сдерживая так и рвущееся наружу ругательство. Ну Элмер, ну удружил! Кто просил его лезть со своими замечаниями? Вон как у Оливии глаза загорелись после этого откровения! Поди, докажи теперь несносной девчонке, что я не заводила себе мужского гарема.
— О-очень интересно, — протянула тем временем Оливия и возбужденно обернулась к отцу. — Папа, ты слышал? А я и не знала, что наша гостья настолько любвеобильна! Что ты там говорил про обитель разврата? Или для Хекса это в порядке вещей: когда одна женщина живет сразу с двумя мужчинами?
Краген явно не ожидал такого вопроса. Бедняга, не привыкший к подобным откровениям, залился багровой краской смущения. У него даже лысина покраснела, и отец семейства стыдливо уткнулся взглядом себе под ноги, что-то неразборчиво пробурчав.
— Оливия, — тяжело обронил Стефан, — не домысливай несуществующего. Да, и я, и Элмер действительно в течение целого года пользовались гостеприимством Доминики. Но это не значит, что она спала с нами обоими.
— Да неужели? — Гадкая девчонка издала на редкость противный смешок. — И почему я тебе не верю?
— Это твои проблемы, верить мне или нет, — парировал Стефан. — Но все обстоит именно так. Не скрою, меня и Доминику действительно связывают интимные отношения. Но мы взрослые люди, и сейчас, как ты верно заметила, это не является чем-то из ряда вон выходящим. И в любом случае я не понимаю, с какой стати должен давать отчет кому бы то ни было, и особенно — младшей сестре.
