– Господин! – вновь завопила девица и рванулась к нему, загремев цепью. – Не оставляйте меня тут!
Даже эта девчонка и та понимает, что мне нужно уходить, мелькнула у Рута мысль. Вперед, пошел…
Он шагнул к девице, приложил палец к губам. Та тут же смолкла, и Рут смог ощупать ошейник на ее шее в относительной тишине – хозяйка сзади непрерывно булькала, никак не утихала.
Обруч оказался не из кожи, а из железных пластин, и запирался на замок размером с крупную монету. Рут скользнул в тот угол комнаты, где рассыпалось хозяйство из ящичка, нашел мелкий, чуть не с булавку, ножичек. В три движения освободил девицу.
А потом цепко взял за локти и осторожно тряхнул. Приказал, глядя в угловатое лицо серыми, цвета старого пепла, глазами:
– Иди за мной молча, рот не открывай, что бы ни случилось, вид прими несчастный… Поняла?
Девица кивнула, и Рут вернулся к лежавшей хозяйке.
Та еще была жива. Он чуть сморщился. Крупное тело, далт вряд ли достал до сердца, а если и достал, то только оцарапал. Значит, оставшись одна, Калана может исцелиться; содержательницы борделей побогаче всегда выкупают у магов-лекарей несколько врачебных заклинаний. С их работой без этого нельзя. Не зря же на платье у бабищи пуговицы с кристаллами.
Рут снова потянулся к поясу. Рубанул кинжалом по шее – так, чтобы уже никакими заклинаниями не спасти. Обыскал могучее тело и в потайном кармане нашел ключ.
– За мной! – через плечо Рут глянул на девицу. Та стояла бледная, испуганная, но не порывалась бежать. Хозяйка борделя права, такая действительно верещала бы долго.
Он вышел, зашагал к лестнице, останавливаясь у каждой двери на несколько мгновений и принюхиваясь. Живым человеком не пахло нигде. Зато попахивало мертвечиной из-за двух дверей.
По лестнице Рут взлетел, благо худая девица с круглыми испуганными глазами не отставала. Открыл низкую дверь, приник к расписной панели, прислушался, – нет ли там кого?
У подножия лестницы все было тихо. И живыми не пахло. Они вышли, Рут запер дверцу, пристроил на место панель и направился в комнату у входа. Девица молчаливым хвостиком следовала сзади.
Привратник был все тот же, а вот девица сменилась – теперь у входа ожидала клиентов высокая рыжеволосая красотка в корсаже на голое тело, который не прикрывал, а только подпирал грудь. И в тонкой полотняной юбке, ниже бедер разрезанной на ленточки.
На Рута они оглянулись одновременно, рыжеволосая с выражением скучающим, привратник – с любезным, как и положено слуге в хорошем заведении.
Но как только он узрел шедшую за Рутом девицу, любезность тут же исчезла.
– А где хозяйка, благородный господин? – поинтересовался привратник с нехорошим прищуром глаз.
И как бы невзначай положил руку на гнутую рукоять крупного кинжала, подвешенного к поясу.
Но у Рута сегодня не было настроения миндальничать, а взгляд немолодого мужчины, брошенный на угловатую девицу, яснее ясного говорил, что он ее знал и помнил. Рут склонил голову. Потянул воздух, позволил себе почуять…
Все верно. Привратник был в курсе того, что творилось в борделе, и сейчас, глядя на девицу, ощущал недоумение, злобу и легкую тень вины. Смутная тень легла перед глазами, словно морок, и Рут узрел другую картину. Лицо девицы с разинутым в крике ртом, темно-красная стена – наверное, интерьер одной из комнат, в которых обслуживают простых клиентов. И привратник, который заламывал девице руки за спину. Виновен, вне всякого сомнения.
– Госпожа Калана отдыхает, – сообщил Рут.
И двинул рукой, посылая далт в полет. Серебряная стрелка мелькнула, вошла привратнику глубоко в глаз. Рыжеволосая охнула, опрометью кинулась к двери напротив той, что вела на лестницу. Захлопнула за собой дверь и только потом завизжала.
Рут перешагнул через привратника, на ходу выдрал далт, обтер о край одежды мужчины. Мельком глянул на девицу за спиной. Та дрожала, глаза напоминали колодцы, зубы постукивали, но стояла прямо и в истерику не впадала.
– Пошли. – Он протянул ей руку, стоя по ту сторону тела привратника.
Девица, прикусив губу, с плаксивым выражением на лице перешагнула через труп.
На улице их встретила темень и тишина. Бордель за спиной быстро наполнялся криком и визгом. Он скомандовал:
– Бегом!
И припустил по направлению к портовым районам, держа девицу за руку. Бегать она не умела, большую часть пути Рут просто волочил ее как на буксире. Отбежав три квартала к морю, он свернул налево, пробежал еще два квартала и только тогда остановился в тени одной из террас.
Девица задыхалась и хрипела. Рут шепотом посоветовал:
– Нагнись, упрись руками в коленки, станет легче.
Та послушно согнулась.
Он стоял, прислушиваясь к звукам города. Крики из борделя Рут перестал различать уже через первую сотню шагов, а здесь, в отдалении, стояла звенящая тишина. Аретц безмолвствовал в южной ночи, приправленной запахом близкого моря.
Девица дышала все тише, даже выпрямилась, опершись о каменный столбик ближайшей террасы. Рут с презрением подумал о здешней страже. Совсем распустились – может, из-за того, что вместо них со злодеями теперь борется Лига борцов с котами. Этой ночью он отмахал по городу не одну сотню шагов, но никого из городской стражи не встретил, ни одного человека.
Дыхание девицы постепенно успокаивалось, и он повернулся к ней.
– Как ты попала в бордель?
Девица ответила прерывающимся шепотом:
– Хозяева послали, отнести записку. А тамошняя госпожа позвала наверх, ответ забрать, как напишет. А потом…
Рут переждал короткий всхлип. Что случилось «потом», и так было ясно.
– Кто-нибудь в городе у тебя есть?
Девица мотнула головой:
– Никого, я сирота. Хозяева только.
Что-то в этом роде он и ожидал. И спокойно заметил:
– К ним лучше не возвращаться.
Угловатая девчонка сделал глубокий вдох:
– И куда я пойду? Они даже за первый месяц еще не заплатили, у меня нет ни гроша, чтобы хоть угол снять на первых порах.
Рут глянул на небо. Рассветный край прятался за домами, но он без него знал, что до рассвета далеко. Начатую месть надо заканчивать, а злодея убивать вместе с пособниками – так говорил Берд.
А хозяева девицы именно пособниками и были. Кто из приличных горожан станет писать записочки в бордель? Всякому понятно, что это просто повод, чтобы послать туда глупую девчонку.
– Давай сходим и получим с них деньги, – предложил он.
Девица ойкнула:
– Но они… вдруг они…
– Вдруг – это не они. Вдруг – это я, – почти ласково сказал Рут. И пробежался руками по поясу, проверяя, не выронил ли чего во время бега.
