Время от времени Жанна проходила через зал, занимаясь делами по хозяйству и отдавая распоряжения слугам: вымести золу из очага, заменить обгоревшие свечи и очистить розетки подсвечников, смахнуть паутину, которую пауки неустанно плели в углах высоких лепных потолков.
На второй день она обнаружила, что взгляд Софи-Маргерит устремлен в одну точку – на складной столик, возле которого крутился Жоашен.
На третий день – то же самое.
На четвертый день Жанна, заглянув в зал, чтобы пригласить Местраля на ужин, перехватила понимающий взгляд, которым обменялись Софи-Маргерит и Жоашен.
Она никому не сказала ни слова. Ее саму чрезвычайно интересовал Жоашен; возможно, Софи-Маргерит испытывала те же чувства. И она упрекнула себя в недостатке благожелательности.
На восьмой день Местраль объявил, что оставит сохнуть два первых слоя краски и на следующий день не придет.
Однако он пришел – один – около шести часов вечера и попросил разрешения переговорить с Жанной наедине.
– Простите меня за неприятный вопрос, – пробормотал он, – но вы не видели Жоашена?
Она покачала головой и нахмурилась.
– Он ушел из дома около полудня и не вернулся. Это совершенно на него не похоже.
Он выглядел встревоженным и пытливо всматривался в Жанну. Было очевидно, что губы ему жжет другой вопрос: где Софи-Маргерит? Между тем Жанна не видела свою невестку в послеполуденное время. А Местраль, вероятно, тоже обратил внимание на обмен взглядами между своим помощником и молодой немкой.
Повисла тягостная, напряженная пауза. Она спросила себя, нет ли у художника особых отношений с Жоашеном. Или же Местраль обеспокоен исчезновением подростка просто потому, что это нарушает нормальный ритм его домашней жизни?
– Видите ли, – осторожно заговорил Местраль, – Жоашен необычный юноша… Он очень добр, но порой совершает непредсказуемые поступки… и я боюсь, что человек, который с ним не знаком, может неловким жестом возбудить его… Он тогда становится страшен…
Жанна на мгновение задумалась. Из сада до нее доносился смех Франсуа, который беседовал с Жозефом, – стало быть, он ничего не заметил. Конечно, если что-то вообще произошло.
– Пойдемте! – сказала она Местралю.
Они вышли из дома через кухню, прошли по саду и пересекли пустырь, заросший кое-где кустарником. Небо еще светилось, розовое слева, цвета индиго справа.
– Куда мы идем? – спросил Местраль.
Она направлялась к большому лесу к северу от дома. Едва они приблизились к нему, как из-за деревьев кто-то выскочил и, раскинув руки, устремился к ним.
– Софи-Маргерит!
Ошеломленные Жанна и Местраль сделали несколько шагов навстречу. Молодая женщина бежала, спотыкаясь, на лице у нее застыло выражение ужаса. Узнав Жанну, она бросилась к ней на грудь, что-то лепеча и задыхаясь. Лицо и горло у нее были расцарапаны, одежда в беспорядке, волосы растрепаны. Она сотрясалась от рыданий.
– Sophie! Was hingeht?
[62]
Но Софи, вне себя от отчаяния, не могла вымолвить ни слова. Местраль смотрел на нее с каким-то странно отрешенным видом.
Ответ на свой вопрос Жанна получила сразу: из-за деревьев возник Жоашен. Голый. В наступающих сумерках белизна тела делала его похожим на призрак. На дух леса.
Местраль ринулся к нему и обнял за плечи, чтобы успокоить. Жоашен смотрел на Софи. Из горла его вырывались животные звуки, почти рычание. Местраль сходил за одеждой Жоашена и помог тому натянуть штаны, затем рубашку.
Жанна повела Софи-Маргерит к дому, когда Местраль полностью одел юношу. Они разошлись без единого слова.
– Софи, – властно сказала Жанна, – необходимо, чтобы Франсуа ничего об этом не знал. Вы меня понимаете?
Молодая женщина кивнула.
– Возьмите себя в руки. Мы скажем, что вы пошли прогуляться в лес. Вас напугал олень, и вы кинулись бежать. Расцарапали себе лицо о колючки. Вы меня понимаете? Verstehen Sie mich, Sophie?
Молодая женщина кивала, продолжая всхлипывать.
Они прошли через кухню, к удивлению кормилицы и слуг, и поднялись в спальню Жанны. Та помогла невестке привести себя в порядок, смазала царапины целительным бальзамом и велела пойти переодеться. Потом спустилась в большую залу, где Жозеф, Франсуа и Деодат ждали, когда накроют ужин.
– Где Софи? – спросил Франсуа.
– Бедняжка, – сказала Жанна. – Она пошла прогуляться в лес. Ее напугал олень, и она кинулась бежать. Споткнулась и оцарапала лицо о колючки.
– О, я побегу…
– Не стоит, – сказала Жанна, – она сейчас сойдет вниз. Перепугалась, вот и все. Жозеф, ты не нальешь мне вина?
Появилась Софи. Она явно усвоила наставления Жанны. И вновь обрела шаловливый вид. Ей даже удалось улыбнуться.
– Ох, ну и история! – почти весело воскликнула она.
И кинулась в объятия Франсуа.
Ее заставили рассказать о своем злоключении.
На следующем сеансе позирования Деодата она отсутствовала. А Жанна пришла. Она украдкой поглядывала на Жоашена. В конце сеанса он с несчастным видом уставился на нее.
– Жоашен, – сказала она, – хотите вина?
Он кивнул. Она наполнила бокал, протянула ему и увидела, как у него увлажнились глаза. Он поблагодарил ее трогательным и незаметным образом: погладил ей руку. Она улыбнулась так, словно требовала ответной улыбки. И он заставил себя улыбнуться.
Жанна и Местрль восстановили последовательность событий, как только улучили момент поговорить наедине.
Софи воспламенила Жоашена. Они пошли погулять в лес. Она стала с ним кокетничать. Вполне определенным образом, с улыбкой уточнил Местраль. Она не знала, что Жоашен – не просто немой девственник.
– Я не говорил вам об этом, – тихо сказал Местрль, – но он обладает какой-то странной властью.
Жанна ждала продолжения.
– Он привлекает духов потустороннего мира. Я был свидетелем необъяснимых явлений, когда он пребывал в состоянии некой медитации… Это были удивительные существа.
– Дьявольские?
– Нет, не думаю, что дьявольские. Я не теолог. Однажды я увидел, как в углу мастерской возник какой-то старик. Он не выглядел злобным, но держался настороже и смотрел только на Жоашена. Словно хотел защитить его.
Жанна была изумлена.
– Я расскажу вам о нем больше в другой раз. Ваша невестка пробудила в нем звериный инстинкт. Не знаю точно, что произошло. Жоашен попытался рассказать мне об этом с помощью рисунка.
Он показал ей листок. Женщина с поднятой рукой лежит на земле в лесу. Перед ней стоит обнаженный юноша. Вокруг кружатся какие-то неясные тени, напоминающие людей и животных.
